Мурис замычал, не переставая жевать. Одновременно он опасливо косился на «байкеров».

— Не бойся, не тронут, — Геральт легонько хлопнул его по плечу, для чего пришлось чуть пригнуться, и приблизился к Гастону со спутниками.

— Поехали.

Трамп с приятелем немедленно развернулись и направились к автостраде, ныряющей под мост. Гастон чуть задержался и пошел рядом с Геральтом. Самое странное — молча. Геральт от нечего делать принялся разглядывать эмблемы на спинах у Трампа и второго «байкера», совершенно одинаковые — раскинувшая крылья летучая мышь на бордовом поле и затейливая надпись нечитаемыми готическими буквами. У Трампа в левой части эмблемы, прямо поверх крыла летучей мыши, виднелась приметная царапина в форме буквы Z. Насколько Геральт успел заметить, куртку Гастона украшала аналогичная эмблема.

Они пересекли дорогу и поднялись к дальнему краю моста. Наверху дорога была шире и лучше, чем под мостом, ночью по ней даже кто-то проезжал, Геральт это отметил сквозь сон. «Байкеры» шагали прямо по ней, прочь от моста. Вскоре ответвился загиб вниз и еще один влево, а еще через несколько минут Геральт понял, что явившуюся за ним троицу можно именовать байкерами безо всяких кавычек: у обочины стояли два «Гетьмана» с переделанными на байкерский манер рулями и здоровенный сверкающий хромом и сталью трицикл.

— Залазь! — буркнул Трамп, усевшись за руль трицикла.

За спиной водителя было оборудовано сиденье подобное заднему автомобильному, причем размерами оно автомобильному нисколько не уступало.

Моторы взревели, и в лицо толкнулся свежий утренний ветерок — Геральт прекрасно знал, что он называется вымпельным.

* * *

Ресторан оказался даже лучше, чем Геральт ожидал, — похоже, это заведение вообще не работало на случайного клиента, только на заказ. Вывески, во всяком случае, не имелось вовсе.

Они сидели в беседочке, покрытой хитроумной резьбой по дереву, за массивным столом, и вокруг метров на пятьдесят не было вообще ничего, только стриженая зеленая лужайка да небольшое озерцо с журчащим по альпинарию водопадиком. В озерце бултыхался одинокий селезень, которого хозяин называл Яша.

Хозяин был человеком, но, скорее всего, с легкой примесью орочьей крови. По человеческим меркам выглядел он лет на сорок пять-пятьдесят.

— Мне нужен ведьмак, — сказал он спокойно. — Вообще для этого мероприятия много чего нужно. Две «скорых», пожарные, дохрена торговых точек с пивом и шашлыками, сцена с аппаратом, музыканты, девки у сцены сиськами трясти… Говновоз, в конце концов. Но теперь в управе потребовали, чтобы присутствовал еще и ведьмак. С контрактом и всеми прибамбасами.

Хозяин потянулся к запотевшей рюмке и, ни с кем не чокаясь, выпил. Потом неторопливо закусил ломтиком ветчины и крепеньким грибочком.

— Что с меня: койка в корпусе, трехразовое питание на служебной точке и халявное пиво все три дня. За это ты получишь двенадцать тысяч, по четыре за каждый день. Что с тебя: ты все это время находишься на территории и в любой момент обязан ответить на звонок администрации, если таковой поступит. Мобильник тебе дадут, после всего вернешь. Ну и если чего случится по твоей части — разрулишь, хотя за последние хрен знает сколько фестивалей ничего такого не случалось. Это все.

Геральт для приличия помолчал.

— Вообще работа, мягко говоря, не для меня, — тихо сказал он. — И работают ведьмаки только после стопроцентной предоплаты.

— Я в курсе, — кивнул хозяин. — Деньги будут перечислены сразу по подписании контракта.

Он тоже немного помолчал и тоже, скорее всего, для приличия.

— Соглашайся, ведьмак, работенка — не бей лежачего. Три дня потусишь, пивка надуешься и все такое. Даже, считай, четыре: начало в полдень, до вечера, двое полных суток и последний день опять же до полудня. Денег не жизнь весть сколько, ну так и делать ничего не надо, только отдыхать.

После довольно длинной полосы безденежья и ночевок под мостом последний аргумент казался особенно привлекательным. Геральт честно признался себе: он устал и совершенно не прочь попить пивка под шашлычок, хард-рок и разноголосый гомон байкерского фестиваля. Тем более что за это еще и заплатят. Поэтому для себя он не только уже согласился, но и решил, что Арзамас-16 поставит в известность лишь постфактум. Дабы не обломать вероятный отпуск.

В конце концов, это выгодный для всей ведьмачьей братии вариант: Арзамас, вместо того, чтобы тратиться на отпускные Геральту, еще и получит обычные пятьдесят процентов его гонорара.

— Хорошо, — объявил Геральт хозяину ресторанчика. — Но контракт я все равно сначала прочту.

— Разумеется.

И громче:

— Контракт сюда!

* * *

Трицикл подкатил к шлагбауму, который отделял фестиваль от остального мира. На небольшой асфальтовой площадке скопилось десятка два мотоциклов с мотоциклистами, а за шлагбаумом их были уже сотни — и показушно байкерские, и модерновые спортивные, и видавшие виды местные старички, и смешные, но привлекательно выглядящие обтекаемые мопедики из Большого Токио, и несуразного вида самоделки, и еще жизнь знает какие двухколесные диковины. Попадались и трех, и даже четырехколесные монстры, да и просто автомобилей тоже хватало. Все это как попало разместилось под деревьями, и прямо тут же, посреди палаток, кустов и торговых точек у дороги бродили, бухали и братались байкеры, тоже видом от максимально свирепого до вполне обыкновенного киевского уличного. Гомон стоял — хоть уши затыкай.

Геральт поморщился. Редко ему приходилось бывать среди такого количества живых и в таком шуме-гаме-тарараме.

Трамп тем временем разогнал очередь перед шлагбаумом, протиснул трицикл к самой полосатой перекладине, которая тут же поднялась. Они прибыли.

— Слезай, умник, приехали! — пробурчал Трамп.

Неизвестно почему, но он определенно испытывал к ведьмаку сильную антипатию и не считал нужным этого скрывать.

Геральт подхватил рюкзачок и сошел на дорогу. Гастон, оставивший свой мотоцикл на попечение третьего спутника по имени Шершавый, тотчас поймал Геральта за рукав:

— Пойдем, поселишься.

Перед штабным домиком толпа была еще плотнее, чем перед въездом, но Гастон умело лавировал в толпе, словно лосось на перекатах.

— Здорово, Муня. Посели по служебному, — велел он измотанному и явно невыспавшемуся толстяку в джинсе.

Толстяк поднял взгляд от бумажек, глянул на Гастона, потом — долго и внимательно — на Геральта.

— Это кто? Рыбинспектор? — пробурчал Муня.

— Нет, ведьмак.

— Ведьма-ак? — Муня понимающе хмыкнул. — И куда его?

— Да к машиноловам, наверное, — предложил Гастон.

— И то верно! — кивнул толстяк и запустил лапу в коробку с картонными карточками. — Во! В двести сороковой, там как раз одна койка свободна.