– Это Камни Памяти, – сказал Джабир. – Все хакаси приходят сюда раз в год и оставляют слепки своих воспоминаний в этих кристаллах. Достаточно проникнуть внутрь, слиться с ними – и вы увидите и услышите все то, что пережили когда-то все хакаси.

– Я не ожидал… – подал голос Рик. – Думал, это будут какие-то каменные скрижали, с выбитыми письменами. В этом случае я еще мог бы как-то помочь, но здесь мне нечего делать.

– Почему ты так думаешь? – спросил Джабир.

– Я же не маг.

– Магии в тебе довольно для того, чтобы сливаться с кристаллами, и даже более. Ты ведь музыкант, верно? Люди искусства тоньше других ощущают колебания этого мира, они чувствительны… а именно это нужно, чтобы прочитать воспоминания хакаси.

Рик с сомнением покачал головой, но спросил:

– И как это делается?

Гринер тоже прислушался к объяснению. А вот Тео, подойдя к почти прозрачному, налитому голубизной кристаллу, коснулась его пальцами. То ли была здесь раньше, то ли просто знала, что делать.

– Садитесь напротив кристалла, касаетесь его, закрываете глаза и… вливаетесь.

– И это все? – удивился бард.

– Выглядит легко, но нужно найти внутри себя спокойствие и легкость… Вы можете попробовать, я пока побуду тут, чтобы помочь в случае, если что-то пойдет не так.

Тео обернулась к остальным.

– Нам надо определить, какой из этих кристаллов к какому времени относится, и искать те воспоминания, что были оставлены тут около тысячи лет назад. Джабир, чем глубже, тем старше кристаллы, я правильно понимаю?

– В основном, да. – Ответил хакаси, сложив руки на животе. – Но специального порядка мы не придерживались, если ты об этом.

– Ясно…

Магичка села перед выбранным ранее кристаллом, скрестив ноги, коснулась рукой прохладного камня и закрыла глаза. Бард пожал плечами и уселся чуть дальше, у нежно-зеленого кристалла. Гринер колебался. Он понимал, что тут совсем другой случай, но – кристаллы, память, личности внутри… Слегка скривившись, он выбрал для «слияния» самый маленький, безобидный с его точки зрения камень и присел напротив.

– Не бойся, – подбодрил его Джабир, располагаясь рядом. – Я прослежу в первый раз. – Он протянул руку к друзе, и юноша последовал его примеру. – Почувствуй как тебя окружает свет… расслабься.

Гринер попробовал ощутить свет. Вспомнив, как Дерек учил его правильно дышать, и вошел в умиротворенное состояние почти полного погружения в себя… «Ох, надо же не в себя, а в кристалл», – подумал Гринер и направил свою сущность вперед, в камень…

Его тут же закружило в желтоватом тумане. Чувство было приятным – он словно парил, невесомый и свободный, пока… его не швырнуло вперед. От неожиданности он открыл глаза – и увидел перед собой пустыню. Она стелилась перед ним, как ковер, а затем соединялась с морем. На берегу росло несколько пальм. Внезапно точка обзора сместилась вправо и Гринер увидел молодую женщину, идущую рядом с ним. Она несла корзинку, накрытую тканью. Почти сразу же в нос ударил запах песка, соли, свежевыпеченного хлеба из корзины. Гринер ощутил приступ паники – попробовал отскочить в сторону, но понял, что не может даже веком пошевелить по своей воле… он был в чужом воспоминании, и мог только смотреть, слышать, чувствовать… Юноша вскрикнул коротко и всеми силами попытался оттолкнуться от видения. Его снова дернуло – и он понял, что сидит на полу в кристальной пещере, судорожно хватая ртом воздух.

– Не могу… – просипел он. – Не могу.

– Интересно… – Джабир похлопал юношу по спине чуть пониже лопаток. Гринер сразу начал дышать ровнее. – Ты так испугался… впервые такое вижу.

– Дело в том, что я… Что у меня был… – Гринер, хоть и путано получалось, постарался объяснить хакаси про Кендрика, кристалл и остальное. Джабир внимательно выслушал его и сказал:

– Понятно. Ты боишься делить свой разум с кем-то… Что же, имея такой опыт, неудивительно… Я бы дал тебе еще один камень от страха, но тебе, кажется, они причиняют больше вреда, чем пользы – самим фактом своего существования… Тебе придется разбираться самому.

– А эти камни… – Гринер нащупал под рубашкой тот, синий, что вручил ему Джабир на лестнице. – Они вроде артефактов, накачаны магией для разных случаев?

– Нет, – ответил хакаси, – мы не вмешиваемся в камни, мы используем их такими, какие они есть. Все в этом мире состоит из волн… знаешь?

– Мой наставник говорил, что все в мире состоит из мельчайших частиц… даже давал посмотреть на одну.

– Из частиц, да, и одновременно из волн. А камень – это застывшая волна. Его частицы совмещаются друг с другом определенным образом. И строение камня, его волновая природа, определенным образом структурирует то, что вокруг него.

– Но… тогда можно воздействовать и веткой. И песчинкой… – изумился Гринер.

– Общий принцип таков, да. Но камни чище, устойчивей – они имеют строгую структуру. Его свойства куда определеннее, чем у той же ветки. Вот, смотри… – хакаси вытянул из-за пазухи цепочку, снял ее, и висящий на ней камень темно-зеленого цвета с красными прожилками положил на левую ладонь Гринера, которую тот вытянул по знаку хакаси. – Что чувствуешь?

– Тепло… – честно ответил Гринер. Что тут особого – камень нагрелся от тела Джабира. Но спустя несколько секунд он добавил: – Даже горячо. Очень.

Хакаси улыбнулся, снял камень с ладони Гринера и тут же приложил его к щеке юноши. Тот чуть дернулся, ожидая что обожжется, но… камень был прохладным.

– Ого… – протянул Гринер. – А почему так?

– Пожалуй, пройдем с тобой ко мне в комнаты, – сказал Джабир, вставая. – Тебе пока рано входить в чужую память, хорошего из этого ничего не выйдет… Там я расскажу тебе о камнях. А они…

Хакаси обернулся и посмотрел на магичку и барда, восседающих перед кристаллами. Лица их были расслаблены, на них ложились цветные всполохи.

– Они уже смотрят воспоминания. Не будем им мешать…

Рика мерцающая зелень кристалла унесла в себя почти сразу… Летая в странном тумане, он ощутил почти детский восторг оттого, что он обладает магией и, пожалуйста, вот она в действии! Он всегда чуточку завидовал магам – все их волшебные штуки… Сам он магией пользовался несколько раз, сам того не зная, или же с помощью «священных» символов. Перемещался порталами, например. Только потом Тео объяснила ему, что путешествовал он через такие же Двери, как и маги, только заранее настроенные на определенные предметы… А теперь – никаких механизмов, подпорок и помощи – он сам, хоть немного…

Его восторги прервались резким рывком, и он увидел перед глазами картину – тот, чьи воспоминания он сейчас «читал», двигался между рядами амфитеатра, извиняясь перед теми, кто его пропускал. Сначала Рик решил, что человек этот находился тут, в пещере. Но рассмотрев окружающую его действительность, понял, что ступени тут шире, да и людей было очень много. Человек, чьими глазами он смотрел, удачно повернулся, и Рик увидел арену. Огромную, усыпанную песком. В нос ударили запахи, а уши наполнились звоном, возбужденными голосами и ревом труб. Видимо, те что-то возвещали, потому что сидящие перестали болтать и уставились на арену. Глашатай прокричал что-то, и массивные двери, ведущие из помещения справа от арены, отворились. На песок вышли четыре человека, все с разным оружием. У одного из них была странная веревка с камнем на конце, двое вооружились мечами, у последнего в руке покачивалась алебарда. Опять завыли трубы, и четверо разошлись по парам. Рик хотел было спросить у соседа, шумного молодого человека в рваном халате, кто будет драться, но обнаружил, что не может пошевелиться… только наблюдать.