План поляков сводился к тому, чтобы окружить и разгромить 12-ю армию и овладеть Киевым, затем разгромить 14-ю армии и занять Одессу. После выхода на рубеж Днепр перегруппировать силы и занять Белоруссию. На помощь полякам наносила удар из Крыма армия П.Н. Врангеля. Украина, лишь недавно освобожденная от деникинцев и петлюровцев, кишела крупными и мелкими бандами. Махно и «атаманы» нападали на железнодорожные станции и поезда, громили советские учреждения, склады, срывали продразверстку.

21 апреля 1920 г. польское правительство заключило договор с петлюровцами, признав «независимость» Украины за уступку части земель. А через четыре дня польские и петлюровские войска, обладавшие 5-ти кратным превосходством против войск Юго-Западного фронта, перешли в наступление и заняли Житомир, Коростень, Казатин, а 6 мая вступили в Киев.

Советское командование в срочном порядке перебросило на Западный фронт войска с Урала, Кавказа, из Сибири. До июня 1920 г. сюда прибыло пополнение в 40 тыс. человек. За 28 дней Первая Конная армия преодолела расстояние в 700 километров, переправилась через Днепр у Берислава и Каховки и перешла в наступление.

26 апреля 1920 г. Политбюро ЦК РКП (б) решило направить на Украину Дзержинского. Он приехал в Харьков 5 мая, вместе с ним прибыл целый эшелон — 1400 человек — московские чекисты, командиры и бойцы войск внутренней охраны. В последующем от каждого сектора ВОХР было направлено в Харьков по 200 кавалеристов. В его непосредственное распоряжение поступили также авиационное звено, бронепоезда и необходимо количество вооружения и боеприпасов[951].

Через несколько дней после приезда в Харьков утром, когда он вышел из машины у подъезда ЧК, к нему подскочила молодая женщина. Он ожидал услышать какую-либо просьбу, но, увидев озлобленное лицо, понял, в чем дело. А она уже целилась в упор из револьвера. Не спуская с нее взгляда, он мгновенно отвел голову в сторону. Это его и спасло[952].

9 мая 1920 г. Дзержинский дал интервью сотрудникам «Укрроста» объяснив свой приезд в Украину насущной необходимостью ознакомления с условиями работы и обстановкой непосредственно на самой Украине, для того чтобы эти вопросы не были чужды политическим деятелям в процессе строительства советской власти», приезд был ускорен и событиями на Западном фронте, подпольной деятельностью антисоветских организаций, анархобандитских шаек, ставшей более активной в связи с наступлением на Польском фронте, вся Украина «превратилась в кипящий котел. Вспышки восстаний повсеместны. Украина не очищена от петлюровщины, и мужик украинский смотрит на город, как на пиявку на его шее и всегда готов пограбить города»[953].

В эти дни председатель ВЧК говорил и о работе ЧК, которая по его оценке «значительно усовершенствовалось», но крайне важно «единство руководства борьбой всех местных комиссий». Для этого необходим аппарат, которого до сих пор не было, создать Секретно-оперативный отдел, в первую очередь (в отличие от России) «поставить разведку в деревне, без этого военный разгон банд является вредной операцией, ибо бандиты разгоняются и не приставшее к ним население восстанавливается против нас»[954].

В связи с наступлением белополяков он подписал приказ, в котором говорилось: «Наступление польских панов на Советскую Украину и Россию объединило в едином мощном порыве рабочих, беднейших крестьян и красноармейцев. Весь IV съезд Советов Украины объявил себя мобилизованным, и перед лицом всемирного пролетариата все делегаты торжественно поклялись победить или умереть…В этот исторический момент на нашу долю выпала почетная и ответственная обязанность стоять на страже того, чтобы ни одна капля крови не пролилась бесцельно из-за непредусмотрительности, беспечности, нерадения или волокиты. Враг не дремлет. Его агенты шныряют повсюду. Польские шпионы сообщают врагу расположение наших войск, портят дороги, разрушают мосты, телеграфные и телефонные сообщения, распространяют тревожные слухи, поднимают восстания, объединяясь в этом иудином деле со всеми контрреволюционерами, саботажниками и спекулянтами, все еще надеясь на то, что при помощи польских панов им удастся восстановить свою власть.

Дело Красной Армии — защищать социалистическое Отечество. Наше дело — защищать армию от всего того, что может ослабить или замедлить ее удар, что может причинить ей вред и вызвать лишние жертвы.

Товарищи! Каждый контрреволюционер, организующий в тылу заговоры с целью отвлечь силы с фронта, как изменник и убийца, должен быть немедленно уничтожен. И не завтра, а сегодня — немедленно. Каждая минута промедления грозит гибелью сотням жизней рабочих и крестьян.

Спекулянт, вздувающий цену на продукты и этим обрекающий на голод и красноармейца, отстаивающего завоевания революции на фронте, и рабочего, дружно помогающего ему в этом за своим станком, должен быть немедленно обезврежен. Вы, товарищи, как стража революции, должны быть всюду и везде: в городе и деревне, на людном собрании и в пустынных захолустьях. Наши братья на фронте должны сознавать и чувствовать, что в тылу вы такая же Красная Армия революции, как и они, с таким же самоотвержением, бдительностью и решительностью участвует в этом последнем, навязанном нам панами бою, предотвращаете выступления кулаков, уничтожает шпионов, контрреволюционеров и спекулянтов. Внутренний фронт такой, как и внешний. Всякая неряшливость, медлительность, нерешительность является преступлением…» [955].

26 мая 1920 г. советские войска перешли в наступление. 12 июня 1920 г. был освобожден Киев.

На завершающем этапе Гражданской войны и борьбы с интервентами, 29 мая 1920 г., решением ЦК РКП (б) Дзержинский был назначен начальником тыла Юго-Западного фронта. В новом качестве свою работу он начал с того, что весь тыл фронта разделил на несколько зон: собственно тыл фронта (Харьковская, Полтавская и Донецкая губернии), тыл 12-й армии (Черниговская, Волынская, Киевская губернии), тыл 13-й армии (Екатеринославская, и Таврическая губернии). В свою очередь, тыл фронта и армий был разделен на губернские, уездные и районные участки; приказами начальника тыла фронта и армии назначались начальники губернских участков, а их помощниками становились представители губернских ЧК, в уездных участках создавались комендатуры. Соответствующим начальникам тылов на их территории подчинялись все приданные полевые войска и части ВОХР.

13 июня 1920 г. Дзержинский подписал приказ о создании первой легкой подвижной ударной группы для преследования банд Махно, а вскоре было создано еще пять сильных маневренных отрядов[956]. На следующий день он отдал распоряжение о мобилизации и присылке в его распоряжение всех поляков-чекистов[957], а 26 июня 1920 г. поручил И.К. Ксенофонтову «издать циркуляр, чтобы ГЧК не брали в лагеря поляков и других в качестве заложников, должны их брать в качестве заподозренных в содействии воюющих с нами (по шпионажу, саботажу, взрывам и т. д.)». Здесь же он разъяснил, что понятие «заложник» имеет в себе «элемент наказания невиновных за преступление не пойманных сородичей», а это дает повод серьезной агитации против нас, поэтому мы «из своих анкет, бумаг etc категорию «заложников» должны исключить и ввести термин «заподозренных». Этот термин будет отвечать действительности»[958].