Берсанелли: Да, читая Данте, наталкиваешься на места, в которых поражает, сколь высоко он ставит разум и, соответственно, логику.

Прежде всего есть наблюдение — это первый шаг разума (а отнюдь не его задворки), первый активный этап в процессе рассуждения. Потом встречаются пассажи, в которых очевиден вкус Данте к логике и даже к эмпирическому методу, — по сути, он излагает в стихотворной форме суть экспериментального подхода. Здесь, если позволишь, я хотел бы привести пример из песни второй «Рая»[318].

Вопрос, который Данте задает Беатриче, как всегда, связан с Луной, и, разумеется, для ответа тогда еще невозможно было прибегнуть к помощи технологий. Луна — это одно из немногих небесных тел, которые можно рассмотреть невооруженным глазом; одна из деталей, замеченная Данте и людьми Средневековья, — наличие на ней темных пятен. Народное любопытство породило различные теории и споры на этот счет, частично осложненные богословием и астрологией, тем более что тогда существовало унаследованное от Античности представление о том, что небо представляет собой идеальный мир. И поэтому лунные пятна вызывали множество вопросов.

Вот беседа Данте и Беатриче:

Одна из многочисленных легенд гласила, что лунные пятна — это знак Каина. И Беатриче:

Данте предполагает, что темные области Луны — это те области, где материя более разрежена, чем в светлых областях, образованных из более плотной материи, но Беатриче доказывает ему ошибочность этой гипотезы (вся песнь вторая «Рая» — это логическое опровержение данного тезиса):

Беатриче говорит: возьмем модель Луны и представим себе область, в которой Луна более плотная, и пятна, материя в которых более разрежена. Если дела обстоят так, тому может быть два объяснения: либо эти плотные участки проходят насквозь через всю Луну и, соответственно, встречаются в ней повсюду, либо такие разреженные участки, в которых меняется плотность материи, существуют только на поверхности, как в человеческом теле могут быть более худые и толстые части.

Беатриче использует железную логику: в обоих случаях она обещает доказать, что представления Данте противоречат тому, на что указывают факты, наблюдения, эксперименты. Это действительно научный подход, пусть сколь угодно наивный, но меня интересует лежащий в его основе разумный принцип.

В первом случае, говорит Беатриче, если Луна устроена так, что в ней повсюду имеются области разреженной материи, тогда в момент солнечного затмения должно наблюдаться такое явление: когда Луна закрывает Солнце (именно в этом случае и происходит солнечное затмение), мы должны видеть солнечный свет, проникающий через эти области.

Но этого не происходит (в те времена люди тоже имели представление о солнечном затмении). А это означает, что Луна не пропускает солнечные лучи, и таким образом, гипотеза А отметается.

Рассмотрим гипотезу Б: если такие разреженные участки имеются только в некоторых областях Луны, то солнечный луч в полнолуние должен пройти через такой участок, а потом достичь более плотной материи и, следовательно, преломиться.

Ты можешь возразить, продолжает Беатриче, что луч «здесь кажется темнее, чем вокруг», что одни области кажутся более темными, чем другие, потому что свет, прежде чем он будет отражен, достигает большей глубины. Но это не так, и я докажу тебе это опытным путем.

От этого возражения тебя может освободить опыт, если ты захочешь его провести. Опыт решает все. Подчинить взгляд и наблюдение опыту: вот метод, используемый Беатриче, действительно научный метод, если его должным образом развить.

Возьми три зеркала, поставь два из них рядом друг с другом, а третье подальше, потом возьми источник света.

Зажги свечу и сделай так, чтобы тебе было видно ее отражение во всех трех зеркалах.

Хотя размер пламени, отраженного в самом дальнем зеркале, будет меньшим, его яркость останется той же, что и у свечей, отраженных двумя ближними зеркалами. Это основополагающий, очевидный и легко доказуемый закон физики, который мы сегодня называем поверхностной яркостью. Говоря современным языком, поверхностная яркость тела — это величина, не зависящая от расстояния. Если не верите, проделайте опыт по совету Беатриче: размер отражаемого источника света будет меньшим, но поверхностная яркость останется прежней, и это научный факт.

Этот пример позволит вам понять, в чем суть подхода Данте, каков его вкус к рассуждению, но он всегда сочетается с тем, о чем мы говорили ранее, — с любовью к действительности, в которой каждая вещь имеет смысл, а вместе они образуют порядок. Потому я начинаю экспериментировать с целью лучше понять, как устроен мир, и подчиняю свой разум тому, что вижу.

Принцип, в соответствии с которым поверхностная яркость тела не зависит от его удаленности от наблюдателя, широко используется в физике, и особенно в астрофизике. Как правило, мы применяем его совместно с другими принципами, когда хотим измерить расстояние до очень больших и очень далеких объектов, например до скопления галактик. Мы ушли далеко вперед по сравнению с тремя зеркалами Беатриче, но принцип остается тем же.