Ни Мария, ни Тимергалин оружия в кабинете Директора Проекта не взяли, хотя там обнаружился целый арсенал: автоматы преимущественно отечественного производства, пистолеты-пулеметы, пистолеты и револьверы, новейшие переносные зенитно-ракетные комплексы «скальпель», гранатометы разных типов, мины и гранаты. Крутов же, зная, что придется пройти все круги ада, прежде чем удастся выбраться на поверхность, захватил шестнадцатизарядный «вальтер Р-99», бесшумный пистолет-пулемет «кипарис», а главное – «глушак», обнаруженный в специальной нише под стеклом, где разместились образцы создаваемых лабораториями Легиона пси-генераторов. Егор мог бы взять с собой и «болевик« с красной насадкой, и еще какой-то экзотического вида излучатель, похожий на оружие киборга из фантастических боевиков, но они вряд ли пригодились бы в бою, предназначенные совсем для других целей.

– Только, ради бога, не начинай стрельбу! – предупредила Крутова Мария. – Я выведу вас незаметно, единственное условие – полное отсутствие агрессивных эмоций! Умар Гасанович умеет себя контролировать…

– Я тоже, – пробормотал Крутов, не обижаясь.

– Лучше бы ты не брал ничего, чтобы не было соблазна.

– Маша, вы плохо знаете возможности Витязей, – бесстрастно сказал Тимергалин. – Конечно, мы попробуем пройти без инцидентов, но наверху оружие вполне может пригодиться.

– Хорошо, – согласилась Мария, твердо сжимая губы; лицо ее побледнело, заострилось, взгляд стал глубоким, сосредоточенным, физически ощутимым. – Прошу следовать за мной, господа «подопытный материал».

Они выскользнули в тоннель, соединяющий бункер Директора с залом распределителя. Мария свернула к порталу, от которого начинался тоннель к шахте выхода на остров посреди озера Дивного: именно таким путем она проникла на базу, – но массивная стальная дверь портала отползла в сторону, и из нее в зал с лесом ферм выбежала группа легионеров в коричневой форме и специальных шлемах с прозрачными забралами.

Мария замерла. Застыли на месте и Крутов с Тимергалиным. Егор уже находился в состоянии пустоты, поэтому эмоций не проявил, хотя удержать себя от каких-либо действий при явной угрозе жизни было трудно. И все же он лишь на мгновение отвлекся на оценку ситуации, затем снова стал «пустым и прозрачным» и тем самым помог Марии и Тимергалину удержать общее, отводящее взгляд поле.

Пятерка легионеров не заметила их, стоящих посреди зала! Молодые сильные парни бросились к порталу, ведущему в бункер Директора, и исчезли в переходном тоннеле. Однако из портала, откуда они выбежали, появилась еще одна группа людей, теперь уже в черных мундирах, – это были охранники базы, – и Мария тихонько стала отступать назад, к порталу, ведущему в тоннель, который соединял центральные подземелья базы с комплексом подземных и надземных сооружений взлетно-посадочной площадки.

Они сориентировались вовремя.

Зал распределителя загудел, как пчелиный улей, заполнился бегущими в разные стороны людьми: охранниками в черном, сотрудниками лабораторий в белых и синих халатах, легионерами в коричнево-зеленой форме, молодыми людьми в штатском. Если бы беглецы не отступили к стене, на них наверняка кто-нибудь наткнулся бы, а вооруженные люди могли при этом среагировать и нажатием на курок. Но и стоять в оцепенении, наблюдая за метавшимися по тревоге работниками базы, было бы неправильно, поэтому Мария сосредоточилась на двери портала, через который Крутова привезли в лабораторию (через него же прибыли на базу и Джехангир с Тимергалиным). Умару Гасановичу пришлось держать защиту группы одному. Крутов заметил, как он побледнел, лицо экстрасенса покрылось бисером пота, под глазами резко проступили тени, задрожали руки, но помочь ему Егор не мог ничем, мог только сдерживать свои мысли и эмоции жестокой уздой воли и сосредоточился на пустоте, словно собираясь стать ею в физическом плане.

Марии не удалось справиться с замком двери напрямую, то есть снять блокировку и включить механизм отпирания, однако она нашла другой выход.

Пробегавший мимо охранник внезапно споткнулся, затормозил, оглянулся в недоумении, словно услышал беззвучный приказ, подошел к двери портала, возле которой сгрудились беглецы, и, проделав две нехитрые манипуляции: ладонь к темному окошку опознавателя, набор трех цифр на кодофоне, – заспешил по своим делам. Дверь с гулом откатилась в сторону, открывая овальную полость со стоящими у стен торпедами электрокаров. Тоннель начинался в конце этой полости, освещенный редкими люминесцентными панелями в сводчатом потолке.

Беглецы устремились вперед, намереваясь оседлать две торпеды, и уже, казалось, были на полпути к свободе, хотя предстояло еще каким-то образом подняться наверх, но в это время впереди, где полость переходила в тоннель, с его потолка упала толстая металлическая решетка, а сзади, из зала распределителя, раздался чей-то знакомый голос:

– Задержитесь, полковник! Я знаю, что вы здесь вместе с Умаром, хотя и не вижу вас. Не заставляйте моих людей стрелять.

В проем двери вбежали несколько охранников с автоматами наперевес, а вслед за ними в пещеру вошел Джехангир в сопровождении своих гигантов-телохранителей.

– Он тебя не видит! – прошептал Крутов. – Обойди их сзади. Я атакую сбоку, ты поддержишь.

– Уходите, я их отвлеку, – скороговоркой произнес Тимергалин и, не дожидаясь возражений, шагнул назад, навстречу командующему Легионом. – Я здесь, Мстислав.

Очевидно, он неожиданно стал виден охранникам, потому что они вздрогнули и навели на него автоматы.

– Я один, – продолжал Умар Гасанович. – Крутов пошел другим путем. Надеюсь, ты не поставишь ему в вину, что он мне помог выбраться из лаборатории Юрия Тарасовича?

– Умар, мне некогда отвлекаться на пустые разговоры. Ты меня разочаровал. Где Егор? Или ты скажешь мне добровольно…

– Или ты снова разрядишь в меня «глушак», – кротко улыбнулся Тимергалин. – Знаешь, Мстислав, я не держу на тебя зла за то, что ты меня сдал, хотя свой долг я тебе вернул, когда вытащил тебя с того света в Жуковских лесах. В какой-то мере я тебе даже благодарен за этот опыт, подаривший мне знание темных сторон твоей души. И вот я думаю: неужели у тебя хватит сил снова отдать меня вивисекторам Бессараба?

Крутов понял, что Тимергалин дает им время на отступление, и начал смещаться влево, невольно заставляя Марию следовать за ним. Но и Джехангир, волчьим чутьем ощутив опасность, не стал ждать окончания тимергалинского монолога.

– Ребята, – сказал он, – тот, кого мы ищем, где-то здесь. Полейте-ка станцию свинцовыми струями.

– Стойте! – вскинул вверх сжатую в кулак руку Тимергалин, останавливая готовых к стрельбе парней. – Мстислав, если я скажу, где Крутов, ты меня отпустишь?

Джехангир заколебался на мгновение, щуря и без того узкие глаза, но посмотрел на лицо бывшего друга с плотно сжатыми почерневшими губами и покачал головой:

– Боюсь, ты мне уже не нужен, энэлпер. Ты же знаешь мой девиз: кто не со мной, тот против меня.

Егор и Мария сдвинулись влево, к электрокарам, еще на несколько метров.