готичную форму. «Готический» облик фасаду также демонстративно придает и непривычно высокий треугольный фронтон, зрительно удлиняющий вертикаль строения.

А.Л. Пунин считает, что: «Шретер „не побоялся“ разместить окно лестничной площадки так, как это было удобно: сдвинув его по отношению к другим окнам и разрезав им междуэтажную тягу северного фасада. В этом откровенном выявлении на фасаде особенностей внутренней структуры здания сказалось стремление к архитектурной правде, связанное с укреплением принципов „рациональной архитектуры“».

Отделка фасада особняка розовой керамической плиткой прекрасно сочетается с отдельными штукатурными деталями (наличниками и тягами).

Знаток архитектуры Андрей Львович Пунин отметил в своей книге: «В отличие от большинства своих современников, стремившихся к скрупулезно-точному вырисовыванию мотивов того или иного стиля, Шретер в своем особняке трактовал все детали как бы приглушенно, стараясь смягчить, стушевать их „стильность“. Зритель почти не замечает „готичности“ стрельчатого окна и высоких фронтонов, „ренессансности“ наличников первого этажа, хотя наличник в виде каменной рамки с рустами характерен для позднего французского ренессанса начала XVII в. Эта стушеванность, приглушенность стилевой характеристики отдельных деталей приводит к тому, что сама поверхность стены – лаконичная по пластике, но насыщенная цветом – объединяет их в единое художественно целое и при этом начинает явно доминировать в общем хоре архитектурных форм. Центр тяжести, таким образом, переносится с отдельной детали на общую композицию здания».

Вход в дом с Алексеевской улицы вел к парадной мраморной лестнице. Ее стены зодчий отделал гипсовыми рельефами с изображениями резвящихся путти. Оконные лестничные просветы украшались цветными витражами. Сами лестницы владелец дома оборудовал красивыми перилами с затейливой кованой решеткой ограждения. В холле перед лестницей находился красивый мраморный камин. В первом этаже особняка, справа от передней, располагалось помещение столовой с небольшой винтовой лестницей, ведущей в сад. Рядом со столовой комнатой находились чайная и буфетная, которая имела вход в кухню, соединявшуюся небольшим коридором с помещением людской. Вблизи нее располагалась кладовая и лестница, ведущая в подвал и к черному входу.

Набережная реки Мойки, 114

Слева от главного входа, в угловой части здания, Шретер оборудовал свой рабочий кабинет, сообщающийся с большим чертежным залом.

Второй этаж особняка занимали парадные помещения дома: просторный зал, будуар, гостиная, стены которой были окрашены нежными, пастельных тонов зеленоватой, розоватой и коричневой красками. Потолки парадных залов украшала лепнина с разноцветными розетками. Полы второго этажа украшал прекрасный дубовый паркет. Полы людской, в мансарде, на кухне, в коридорах и на лестничных площадках покрыли цементными и метлахскими плитками. Подвал, ванная и ватерклозет имели асфальтовые полы.

Во втором этаже располагались также спальня и три детские комнаты для восьмерых детей семейства Шретеров.

В мансарде семейного дома архитектора В.А. Шретера располагались учебная комната, детская и несколько запасных гостевых комнат.

Оконные переплеты, изготовленные из дуба, имели оригинальные медные приборы, в дом провели водопровод, помещения отапливались водяной системой с увлажнителем воздуха.

Во дворе особняка возвели несколько хозяйских построек, в число которых входили: экипажный сарай, конюшня, коровник и вместительный каменный ледник. Завершив в 1891 г. строительство двухэтажного семейного особняка на левом берегу Мойки, В.А. Шретер приступил к работе над проектом своего доходного дома. Его фундамент заложили в 1897 г. на том же пустопорожнем участке по соседству с семейным домом зодчего № 114, расположенным ниже по течению реки.

Многоэтажный доходный дом Шретера № 112, с треугольными готическими эркерами и большими окнами верхних этажей, возвели в 1899 г. в излюбленном академиком архитектуры «кирпичном стиле».

Необычный по своему внешнему виду доходный дом архитектора Шретера был высоко оценен общественностью и градостроителями. По общему мнению, здание тогда считалось одним из лучших жилых домов того времени. В этой поздней работе архитектора явно прослеживается его стремление укрупнить диапазон отделки и ликвидировать принятую в те годы измельченность. Собственный доходный дом В.А. Шретера становится одним из архитектурных акцентов в облике левобережья Мойки от Поцелуева до Храповицкого мостов. Насыщенный красками фасад здания тогда внес замечательное разнообразие в довольно монотонный ряд однотипных зданий с оштукатуренными фасадами.

Подобное стремление талантливого зодчего разработать новые приемы компоновки фасадов многоэтажных доходных домов полностью соответствовало его принципу «рациональной архитектуры». Архитекторы-рационализаторы В.А. Шретер и И.С. Китнер удовлетворялись довольно простым декором, особо выделяя те строительные элементы, которые непосредственно связывались с основными функциями доходного дома (оконные проемы, эркеры, балконы) – ведущие мотивы архитектурной композиции фасада.

Именно подобные рационалистические принципы использованы зодчим Шретером при проектировании собственного доходного дома на набережной реки Мойки, 112. Его фасад облицевали светло-розовой керамической плиткой в сочетании со специально особо обоженным красным кирпичом.

К сожалению, фасад многоэтажного доходного жилого здания выходил на затемненную северную сторону левобережья реки Мойки. Учитывая подобный существенный ориентационный недостаток здания, Шретер специально наделяет его второй и третий этажи семью готическими эркерами треугольного сечения, способными улучшить освещение жилых комнат и увеличить обзор в сторону реки Мойки в утренние и вечерние часы.

Внесенные в облик дома треугольные эркеры придали ему вид готического строения. На верхнем этаже Шретер устроил художественные мастерские с большими окнами, не только обеспечившими в помещениях художественных салонов достаточно хорошее дневное освещение, но и украсившими фасад строения.

Необычность архитектурного замысла доходного дома В.А. Шретера удивила современников. В период утверждения его проекта столичный журнал «Строитель» опубликовал статью, в которой весьма позитивно отзывался о работе Шретера и оценил ее как «крайне интересный проект жилого многоквартирного дома, являющегося своего рода новым словом в искусстве». При этом авторитетный профессиональный журнал счел необходимым отметить, что «вид здания не только оригинален, но и красив».

В непосредственной близости от участка академика архитектуры В.А. Шретера и его двух домов № 112 и № 114, в створе Алексеевской улицы (ныне Писарева), располагается Храповицкий мост, переброшенный через реку Мойку во времена Петра I, но тогда он был деревянным. Во времена императрицы Анны Иоанновны его перестраивают, и он становится подъемным. Мостовое сооружение через Мойку неоднократно модернизировалось. Современный Храповицкий мост построен в 1965–1967 гг. по проекту инженера Е.Н. Болтуновой и архитектора Л.А. Носкова. Его пролетное строение сооружено из предварительно напряженного железобетона консольно-балочной системы. Опоры облицованы гранитом. Его длина составляет 43,4 метра, ширина – 20 метров.

Храповицкий мост

Свое название мост получил по имени секретаря императрицы Екатерины II, полковника Василия Ивановича Храповицкого, дом которого располагался неподалеку, вблизи современной Галерной улицы. Полагают, что мост через реку Мойку был тогда сооружен по его инициативе и даже при денежной поддержке полковника.

Дворец великого князя Алексея Александровича

Начиная с XVIII столетия в Российской империи официально вводятся