и в дальнейшем до 3,5 % (1 июля 1912 года). Экономия на выплатах процентов составила в 1907 году около 20 миллионов. Платежный баланс государства имеет положительное сальдо, международная репутация Италии укрепляется, и лира оценивается даже выше золота.

По окончании международного экономического кризиса 1907 года, вызванного необдуманными спекулятивными операциями предыдущих лет и преодоленного в Италии благодаря соглашению между правительством и Банком Италии, Джолитти приходится столкнуться с одной из самых страшных трагедий в итальянской истории: 28 декабря 1908 года в 5:20 утра в результате землетрясения магнитудой 7,2 были разрушены Мессина и Реджо-Калабрия и опустошена территория площадью около шести тысяч квадратных километров, погибло от восьмидесяти до ста тысяч человек. Правительство обвиняют в том, что оно недостаточно быстро оказывает помощь, в то время как король Виктор Эммануил III и королева Елена Черногорская прибывают в Реджо-Калабрию уже 30 декабря и предпринимают конкретные действия, чтобы помочь людям. На реконструкцию областей, разрушенных землетрясением, 8 января 1909 года было выделено тридцать миллионов лир.

Выиграв выборы 7 марта 1909 года, в результате которых представители католических организаций впервые входят в состав парламента, Джолитти уходит в отставку 2 декабря – возможно, из-за обвинений, которые Гаэтано Сальвемини, социалист, симпатизировавший Южной Италии, выдвигает сначала в статье газеты «Аванти!» (14 марта 1909 года), затем в очерке «Мафиозный министр» (1910 год). По мнению Сальвемини, Южная Италия отстает от Северной исключительно по вине Джолитти, который путем обмана и махинаций на выборах удерживает власть.

Тем не менее 30 марта 1911 года Джолитти формирует свое четвертое правительство, сменившееся лишь 21 марта 1914 года. А 29 сентября 1911 года Италия объявляет войну Оттоманской империи и вторгается в Триполитанию и Киренаику (Восточная Ливия), дав волю своим колониальным амбициям. В этот раз африканская кампания – опирающаяся на родине на либералов, католиков и националистов и представленная как завоевание своего рода Эльдорадо – оканчивается успехом: 11 октября Триполи был взят итальянцами, а 18-го пал Бенгази. Согласно Лозаннскому мирному договору (от 18 октября 1912 года) Ливия, или «большая песочница», по меткому определению Гаэтано Сальверини, становится территорией итальянского влияния.

* * *

Ландыш, или мугетто по-итальянски, – растение нежное, с белыми крошечными цветками в форме колокольчика. Свое французское название мюге он получил благодаря специфическому запаху мюскад, или «мускат», пряности «с запахом мха». Об этом не преминул упомянуть и д’Аннунцио. В пьесе «Железо» его Мортелла произносит: «Как ты свежа! От тебя веет проливным дождем, медной гильзой и ландышем».

Ландыш – растение, согласно легенде, рожденное от слез: слез Евы, изгнанной из Эдема, или слез Богородицы у Святого Креста, превратившихся в ландыши. А еще от слез Фрейи, которые скандинавская богиня плодородия и войны, пленница небесного города Асгарда, проливает, тоскуя по весне на родной земле.

Ландыш – растение, которое приносит удачу, по крайней мере во Франции. Первого мая 1561 года Карлу IX преподнесли веточку ландыша в качестве приветственного дара, и с тех пор король решил, что каждый год в тот же день будет дарить ландыши придворным дамам. Затерянная в глубинах истории традиция возрождается в мае 1900 года в Париже: дома высокой моды организуют праздник и дарят ландыши своим работницам и клиенткам. А 24 апреля 1941 года маршал Петен, учредив первого мая государственный «праздник труда и солидарности трудящихся», заменяет белую розу, символ международного дня рабочих с 1891 года, на ландыш. До сих пор во Франции, в особенности в Париже, 1 мая отмечают День ландыша и дарят друг другу этот весенний цветок. Кристиан Диор превратил ландыш в цветок-символ и даже посвятил ему в 1954 году коллекцию весна-лето.

Ландыш – растение, которое ассоциируется с девственно-чистой любовью и потому используется в букетах невест. Лишь недавно выяснилось, что у этой традиции есть научное обоснование: запах ландыша схож с запахом ароматического альдегида буржональ, используемого в парфюмерии. Буржональ не только в два раза увеличивает скорость сперматозоидов млекопитающих, он еще обладает и притягательной силой. Это единственный известный запах, к которому мужчины имеют более высокую чувствительность, чем женщины.

Ландыш – растение полезное. Уже в середине XVI века сиенский ученый Пьетро Андреа Маттиоли в своих заметках к труду Диоскорида утверждает, что ландыш полезен для укрепления сердца, особенно при тахикардии. В конце XIX века французский медик Жермен Сэ подтверждает благотворное влияние цветка на сердце и выявляет его мочегонные свойства.

Ландыш – растение коварное. При случайном попадании в желудок он может вызывать помутнение сознания, нарушение сердцебиения и сильные боли в области живота на протяжении нескольких дней.

Ландыш – растение столь же красивое и нежное, сколь опасное. Точно такое же, как любовь.

* * *

Силуэт гор Мадоние четко вырисовывается на светлом утреннем небе. Стирая темноту, солнце карабкается на вершины, раскрашивает их в цвет золота. С моря дует свежий ветер и несет с собой солоноватый запах травы.

Но этот запах не может перебить другие, более сильные запахи, новые для этих земель, расположенных между морем и селениями.

Моторное масло. Топливо. Выхлопные газы.

Ветер разносит фразы, ободряющие слова, ругательства, выкрикиваемые на английском, французском, немецком. На итальянском с сильным северным выговором. И над всем этим ворчит, кашляет, рокочет неслаженный оркестр моторов.

Механики. Пилоты. Автомобили.

Еще только пять утра, но равнина Кампофеличе у подножия гор Мадоние уже заполнена людьми. Прибыли специальные поезда из Палермо, Катании, Мессины, и кто-то даже провел ночь под открытым небом, лишь бы попасть сюда. Толпа в нетерпении напирает на дощатый забор, не защищающий ее ни от пыли столбом, ни от града камней, вылетающих из-под колес автомобилей, мчащихся со скоростью почти пятьдесят километров в час.

С одной стороны ровной поверхности, вдоль участка дороги, залитого гудроном, рядом с телеграфом установлена деревянная трибуна для судей и журналистов. Напротив – еще одна, украшенная фестонами и флажками, для самых важных гостей. Возбуждение осязаемо и здесь, среди тех, кого мало интересуют соревнования: женщины прежде всего пришли показать себя и посмотреть на других. Многие мужчины с подозрением поглядывают на грохочущие и опасные машины. Но все точно знают, что не могут пропустить событие, о котором столько говорят в Италии и за рубежом.

Событие. Потому что Винченцо Флорио считает и всегда считал эти гонки настоящим событием. Прекрасная возможность продемонстрировать автомобили, самоутвердиться, получить новый опыт. Ему самому, его семье, всей Сицилии. Раз будущее не торопится на его остров, он решил привезти его сам. Флорио к такому не привыкать. Дед, имя которого он носит, делал то же самое.

Винченцо шел к цели, не отступая перед трудностями: распорядился разровнять поля и привести в порядок проселочные дороги