Сколько жизней советских граждан унесла расовая война? По расчетным данным, в середине 1941 г. численность населения СССР, включая население присоединенных в 1939–40 гг. западных территорий, составляла 196,7 млн. человек, а в начале 1946 г. — 170,5 млн. человек, т. е. на 26,2 млн. человек меньше. Потери списочного состава Советской Армии вместе с внутренними и пограничными войсками составили 8 668 000 человек. Остальные потери — около 17,5 млн. человек — это потери гражданского населения оккупированных и прифронтовых территорий. Из 17,5 млн. мирных жителей около 8 млн. погибло от голода, бомбежек, артобстрелов, тяжелых условий жизни и непосильного труда. 2 165 000 человек погибло на принудительных работах в Германии, и 7 420 000 человек было преднамеренно уничтожено в результате гитлеровской политики геноцида. Наряду с прямыми потерями, демографы выделяют еще косвенные потери населения, связанные с низкой рождаемостью и повышенной смертностью военного времени. Косвенные потери, по данным демографов, составляют 22–23 млн. человек.

О гибели еврейского населения говорилось выше. Отметим здесь еще раз, что согласно переписи 1939 г. в СССР было 3 028 500 евреев. К началу войны с учетом аннексированных западных территорий их стало около 5 млн. человек. По переписи 17.01.1959 г. в СССР проживало лишь 2 267 800 евреев. Евреи, как и славяне, и, в первую очередь, русские, были жертвами расовой войны, развязанной нацистами. Впервые в истории евреев их кровь проливалась в России и за Россию.

Завершая эту главу, остановимся на диктатуре как на форме общественного устройства, наиболее приспособленной для ведения войны. Демократическая Европа ничего не смогла противопоставить Гитлеру и оказалась под немецкой пятой в считанные недели. Если бы не другая диктатура — сталинская, то развитие Европы сейчас шло бы в колониальном русле, как, впрочем, и развитие России в случае ее поражения. «Счастливый» для демократии шанс заключался в одновременном существовании двух тоталитарных систем и в войне между ними, в результате которой одна из систем была уничтожена, а другая обескровлена. Для нас, граждан СССР-России, в то время важно было только одно — победить, т. е. выжить. А потому в то время никто не задумывался о формуле: диктатура-демократия.

По прошествии 50 лет и страшных разоблачений культа личности Сталина кажется справедливым отдать должное тем его качествам, которые обеспечили победу СССР в Великой Отечественной войне. Ведь на посту диктатора СССР в те годы мог оказаться человек другого калибра и другой прочности. Он мог бы пролить столько же невинной крови, что и Сталин, но при этом проиграть войну. Понятно, что это означало бы для судеб всех нас.

К началу войны Сталину было полных 62 года. Он никогда не служил в армии ни солдатом, ни офицером. Его вклад в победу в Гражданской войне был отрицательным, в лучшем случае сомнительным, а военный опыт подзабытым за давностью лет. Вступать в войну в 62 года в ранге Верховного Главнокомандующего и по ходу дела развивать в себе военно-стратегические способности было запоздалым и рискованным шагом. Весь жизненный опыт Сталина исчерпывался внутрипартийной борьбой и строительством социализма в отдельно взятой стране. Однако к началу войны у Сталина был дисциплинированный партийный, хозяйственный и военный аппарат, беспрекословно выполняющий его команды, и опыт руководства страной. Его авторитет руководителя был абсолютным и непререкаемым как в глазах аппарата, так и во мнении народа.

Начало военной карьеры 62-летнего Верховного Главнокомандующего было неудачным. Он прозевал нападение Германии и до 3 июля пребывал в шоке. Приближенные военные — Главнокомандующие основными направлениями, которым он доверял, маршалы Ворошилов, Буденный и нарком обороны Тимошенко оказались не на высоте положения, а в ряде случаев просто беспомощными. Особенно это проявилось в вихре первых недель и месяцев войны. Потери армии убитыми и пленными были чудовищными и сопровождались потерями городов, территорий и населения, что вело к необратимым результатам и, самое главное, к потере духа сопротивления. Как и в Отечественной войне 1812 г., когда многое зависело от воли к борьбе государя-самодержца, так и в войне 1941–45 гг. судьба страны зависела от ума и характера И. В. Сталина. И надо отдать должное этому человеку, сумевшему в исключительно трудных исторических условиях перебороть ситуацию и привести страну к победе.

Сталин официально сконцентрировал у себя всю военную, государственную и партийную власть, став Председателем высшего органа Государственного Комитета Обороны (ГКО) с 30 июня 1941 г., Наркомом Обороны с 19 июля 1941 г., Верховным Главнокомандующим с 8 августа 1941 г., сохранив посты Генсека и Председателя Совнаркома. Отныне только война владела его помыслами, талантами и волей. О руководстве Сталиным ГКО, Ставкой, отдельными операциями и о разработке им общей стратегии войны написано много воспоминаний (108, 36, 291, 98, 227, 141, 147, 113). Мемуаристы отмечали творческий стиль, сочетание коллегиальности и единоначалия, детальность продумывания и обеспечения операций в ГКО и Ставке. Сталин руководил уверенно, спокойно и строго. Многословия не любил. Мгновенно улавливал суть вопроса. Формулировал мысли ясно и емко. Все военачальники признавали его верховенство, исходившее из существа решаемых задач. Они подчеркивали его природный аналитический ум, эрудицию, редкую память и работоспособность. Сталин оказался лидером в военной стратегии так же, как и в политике. Он умел находить талантливых специалистов в военной, организационной и технической сферах. Правильно воспринимал их советы, дополнял и обобщал в приказах и директивах. Примером является крестьянский сын Жуков Г. К., которого он 27 августа 1942 г. назначил Заместителем Верховного Главнокомандующего, сделав вторым лицом в государстве.

Сталин был не просто выдающимся организатором всего необходимого для ведения войны, но и первым лидером, отучившим русских от разгильдяйства и привившим им столь важную сейчас немецкую аккуратность и исполнительность. Кстати, по немецкой классификации, Сталин совершенно четко относился к «низшей» расе. Однако имено он, обрусевший грузин, сын нищего сапожника, семинарист-недоучка, по всем пунктам переиграл автора классификации, став символом победы над арийским врагом.

Закончим похвальное слово диктатору соображениями о его дипломатических успехах. Западные дипломаты и руководители испытывали по отношению к Сталину своеобразный пиетет, исходящий от сознания его безграничной власти над миллионами подданных. К этому примешивалось непроизвольное чувство любопытства и страха перед чудовищем, о жестокости которого все были прекрасно осведомлены. В переговорах с Черчиллем и Рузвельтом Сталин мог быть жестким и в то же время лю безным, очаровательным, остроумным. Рассказав Черчиллю о поездке Молотова в Берлин, Сталин спросил: «А зачем вы тогда бомбили моего Вячеслава?» Старый хитрован Черчилль в тон ему ответил: «Никогда не следует упускать счастливую возможность». Когда-то Черчилль говорил о готовности заключить союз с дьяволом, если тот будет воевать с Гитлером. Зная об этом, Сталин завершил беседу так: «Да поможет Вам Бог…» «Бог, конечно, на моей стороне», — согласился Черчилль. «Ну, а дьявол, разумеется, на моей, и объединенными усилиями мы победим врага», — закончил Вождь и Учитель.