Может, потому, что выпили вина, все как-то разом повеселели. Или мои сваты почувствовали, что жених вдруг круто изменил первоначальное мнение и решил просить руки и сердца деревенской дурнушки. Любви с первого взгляда не получилось, так, видимо, в приданом что-то прельстило - коза или виноградник. А я себе сказал, что не хрена корчить недотрогу. Или действительно мой потолок быть председателем фонда товарищей по несчастью, отставных бедолаг, которых Дженни выбросила на помойку (тогда сиди там и не чирикай), или пользуйся редкой возможностью - идея фонда перспективна, и не надо ограничиваться русским культурным и научным потенциалом. Вот, например, наше великое кино, французский кинематограф шестидесятых годов - американцы, затюканные своим ширпотребным Голливудом, небось понятия о нем не имеют. А я бы мог связаться с оставшимися в Париже мастодонтами - ностальгия по шестидесятым годам, по хорошо забытому старому приведет в Калифорнийский Интернациональный Культурный Центр (так я мысленно уже называл детище мистера Литвинова и К°, результат непорочного зачатия) зрителей и слушателей всех возрастов, от студентов до пенсионеров. Да вот, конкретно. Цикл по Жерару Филипу, от "Фанфана-Тюльпана" до "Пармской обители", из Парижа пришлют ленты, затраты минимальные, а пожилые дамы Калифорнии разнесут зрительный зал. В общем, из меня поперли идеи, ведь я приготовился к разным вариантам, в том числе и к тому, что вариант окажется серьезным, и я видел, что мистер Литвинов (если он оставит себе финансы, администрацию и не будет вмешиваться в культурные программы, то мы сработаемся) теперь очень хочет меня послушать, да и Дженни будет интересно и неожиданно услышать вместо привычных вариаций на тему "Зачем ты меня покинула?" занимательные подробности про молодых тогда еще Монтана, Симону Синьоре, Азнавура, Марину Влади. И я открывал рот, но... тут возникал Доул:

- Вася, угловую комнату на втором этаже отремонтировали?

- Вася, трубы в гараже поменяли?

Ну, господа, мы же не на диспуте, ритуал ужина, приходилось тыкать вилкой и затыкать себе рот грибом.

И чего это Доул так разошелся? Талдычит о конференции дантистов: "Контракт подписан? Дантисты сняли наш дом - (так и сказал: "наш дом") - для своей ежегодной конференции, а это большие деньги!" Какой ремонт, какие трубы? При чем тут дантисты, когда мы обсуждаем проект культурного фонда? Или - я похолодел - наши ребятишки с ума спятили?

- Подождите, господа, - я отложил вилку, - уж не намерены ли вы купить эту усадьбу?

- Я ее купил три года назад, - потупил глаза проказник Вася. - Очень выгодное было дельце. Как раз после землетрясения. Цены на недвижимость резко упали, хозяин умер, дом обветшал, с наследников требовали огромный налог, и они предпочли живые деньги. Пришлось вложить много в ремонт, зато сегодня мы с вами, ужиная здесь, буквально, можно сказать, сидим на миллионах.

Класс, подумал я, нынешние умеют работать.

Я имел в виду не дом - неторопливость ответа. Луизианой я застал Литвинова врасплох, а сейчас сам прошляпил: шарил подзорной трубой по горизонту, а эскадра появилась с тыла. И я козырял прошлым, а Литвинов - настоящим. Есть некоторая разница. Надо бы по справедливости, хоть в шутливой форме, сделать ему реверанс.

Но вмешалась Дженни. Весь вечер (во всяком случае, в моем присутствии) она помалкивала, и ее молчание придавало значительности нашим разговорам. Скажем так: она демонстрировала умение молчать. И вдруг ехидным, резким, таким знакомым мне тоном она спросила:

- Вася, ты с детства такой гениальный? Мне легко подсчитать, на скольких миллионах ты сидишь. Я финансистка, финансы - моя профессия. А кто тебя этому выучил?

- А чем я занимался в Бразилии? - обиделся мистер Литвинов. - Это американцы - дураки, - он кивнул на Доула, - полагали, что я по шпионской части. Я в Бразилии шесть лет скупал земельные участки. Приобрел опыт.

Мы засиделись (на миллионах?) у гостеприимного хозяина. Я даже еще чего-то пожевал и промочил горло вином. Прощаясь, Литвинов перешел со мной на русский:

- Профессор, спасибо, очень рад, лучшей кандидатуры, чем вы, не вижу, да, не откладывайте, прямо завтра факсаните мне свою курицу, а детали мы обсудим в рабочем порядке.

Английская драндулетина с комфортом доставила нас к гостинице Доула (вызвав легкую панику у портье), и шофер был готов везти меня дальше до дома, мол, так шеф приказал, однако Дженни с ледяной вежливостью возразила, что с профессором она до сих пор как-то сама разбиралась, без чьих-то приказов.

И вот ночными пустынными улицами мы несемся на "понтиаке" к моей хате, моя любимая девочка сама вызвалась (я честно проскулил: "Дженни, тебе надо домой. Поздно". В ответ получил: "Слишком поздно". Понимай, как знаешь), и я чувствую, что ей нужно сейчас мое общество, наконец-то со мной захотели побыть. Но я знаю, кожей ощущаю, что если позволю себе какой-то двусмысленный жест (положить руку ей на колено), то она взорвется с яростью осколочной гранаты. Да, я ей нужен. Как аудитория. Как сведущий человек. Чтобы высказаться. Впрочем, закладывая виражи, она проглатывает половину фраз, и до меня доносятся их охвостья:

- В Москве я организовала подпольный пошивочный цех, давала на лапу участковому, тряслась, что настучат в ОБХСС... Перестройка, но в любой момент могли повернуть к старому... Для нас Перестройка была неожиданностью, а им заранее все было известно, они ничего не боялись... Считала себя удачливой бизнесменшей. Тони, как тебе нравится бизнесменша женского рода? "Факсаните свою курицу". Я не сразу догадалась, что курица - это жаргон от curriculum vitae, то бишь резюме... А ты откуда знал? Инга сказала? Просвещает. Да, что тут мы все делаем с великим и могучим! Как я гордилась когда заработала первые свои сто тысяч деревянных! А тут, лежа на печи, миллионы зеленых... Скупать землю - самый выгодный и надежный бизнес. Надо только знать где и иметь свободные деньги в сейфе. Купил и жди. Жди, пока стоимость вырастет в двадцать раз. Ждать, правда, трудновато. Так не свои же они вкладывали, над ними не капало!.. В каком он чине? Тони, тебя спрашиваю, в каком чине Литвинов?

Я объяснил, что в этих ведомствах высокие чины редкость. Традиционно полагают, что ведомственные погоны капитана равны погонам армейского майора. Но если ведомство в силе, как во времена Сталина, Гитлера или Франко, то капитан может оказаться повыше подполковника. Думаю, у Литвинова погоны полковника.

И еще я подумал... но благоразумно промолчал в тряпочку. Церемонно чмокнул подставленную мне щеку. Посмотрел, как задние огни "понтиака" прочертили во дворе красный полукруг.

* * *

Какая сука меня будит? Все-таки все люди, с которыми я общался в Лос-Анджелесе, знали некоторые странности моего распорядка и без особой нужды рано не звонили.

Женский молодой-деловой-американский голос (американский характерен тем, что уже в девять утра лопается от переизбытка бодрости и энергии) просил проспеленговать мою фамилию, имя, указать дату и место рождения, научную степень. Сенкью, мистер Сан-Джайст, мы оформляем на утверждение список директоров нашего фонда, мистер Литвинов просил напомнить, что ждет по факсу ваш curriculum vitae. Диктую номер факса. Записали? Бай!