На чертежной доске работает мастер. При помощи масштаба истины, наугольника права и циркуля долга он чертит на ней свои планы различных частей постройки, которые должен выполнить каждый мастер. Так, чертежная доска побуждает к мудрому обсуждению работы и к разумному участию в работе каменщиков.

В то время как три больших светоча изображают три духовных символа, три малых светоча — это три настоящих свечи, горящих на трех столпах. Они напоминают масону об ограниченности и конечности его деятельности на земле. В солнце, вокруг которого в вечном и неизменном порядке вращаются небесные светила и которое своими лучами пробуждает к жизни каждый зародыш, он видит первоисточник творческой, питающей и управляющей силы. Как вся земная жизнь должна погибнуть без живительных лучей солнца, так в человеке замирает вся духовная и нравственная жизнь, если свет познания Бога затмевается или совсем погасает в нем.

Когда солнце склоняется к закату, оно оставляет луну, кроткий, успокоительный свет которой смягчает серый мрак и мрачное молчание ночи. Так «в тихой бесшумной деятельности масон находит радость и награду».

Пылающая звезда принадлежит к числу украшений. Своим светящим согревающим пламенем она символизирует духовную и нравственную жизнь, открывающуюся в свете познания, в силе воли и в теплой братской и человеческой любви. Пять концов ее указывают на добродетели ума, справедливости, силы, умеренности и прилежания.

Мозаичная плита должна изображать поле из мозаики в преддверии храма Соломона. Она символизирует богатое разнообразие божественных даров и, кроме того, изменчивость земного счастья; она должна склонять масона к смирению в счастье, к устойчивости в несчастье и к постоянной готовности помочь в беде ближнему.

«Зубчатая рама» образует ограду мозаичной плиты и напоминает масону о том, что, «подобно тому как волны океана омывают, лаская берега, нежная забота провидения не покидает его, пока он проявляет добродетели умеренности, стойкости, ума и справедливости».

С помощью ватерпаса каменщик примащивает один камень к другому так, чтобы они образовали горизонтальную плоскость. Так, ватерпас служит франкмасону символом равенства. Их стремления одинаковы, они отказались ото всех житейских предрассудков и признают за всеми братьями одинаковые права и обязанности. Так как горизонтальное положение всех частей строения существенно содействует его прочности, то ватерпас служит символом первого надсмотрщика, который стоит у столба силы. «Он должен почитать равенство всех перед законом и приравнять все их стремления к их духовному единству, дабы во всем царила братская простота».

Отвес помогает каменщику делать строение вертикальным, он же напоминает масону о прямоте и правдивости по отношению к самому себе и к своим ближним. В знак своей должности отвес держит второй надсмотрщик, который стоит у столба красоты. Прямые линии содействуют красоте внешних форм. Поэтому отвес напоминает надсмотрщику его обязанность постоянно внушать им, чтобы они шли дорогой добродетели и чести, ибо только в таком случае франкмасонская «постройка может вытянуться ровной линией и сиять, озаренная красотой небесного света».

«Где яркий свет, там тень густая». Век Вольтера и Дидро, Лессинга и Гердёра, Гете и Канта знал также Шрепфера и Гасснера, Сен — Жермена и Калиостро, Сведенборга, Мессмера и Лафатера, взывал духов, искал камень мудрости и с мистическим рвением и фантастической верой в чудеса спешил убедиться в благодетельном существовании воображаемых или кажущихся тайн. Люди отказались от старых мистерий, но их пылкая фантазия требовала новых, при помощи которых они могли бы взобраться на высшую духовную и нравственную ступень. Они отрицали будущую жизнь. Но тем с большей жадностью и в безумном ужасе искали они средств против старости и смерти.

Первые многообещающие открытия в области физики и химии возбудили в публике самые напряженные ожидания. Этим настроением воспользовались темные полчища алхимиков, массами выбрасывавшие на рынок свои бессмысленные сочинения, которые находили многочисленных покупателей. Снова начало всплывать никогда не исчезавшее окончательно воспоминание о сказочном братстве Розенкрейца. И вот ученые обскуранты, как, например, доктор Шлейз фон Левенфельд в Зульцбахе и доктор Допнельмаер в Гофе (in Hof), решили восстановить старую Societas roseae etaureae crucis, но в новом облачении, соответствующем новым временам. Подобно бесчисленным тайным обществам, возникшим и в ту эпоху, и позднее, они позаимствовали свою внешнюю форму у франкмасонского союза с его высшими степенями. Свой союз, начавший действовать впервые во Франкфурте в 1757 г., они назвали Обществом, или Братством, золотых розенкрейцеров.

Слух о том, что новый орден обладает истинной мудростью и в своих высших степенях обучает изготовлению камня мудрости, проник прежде всего в ряды франкмасонского братства. Он был с радостью встречен в особенности теми масонами, которые не нашли в высших степенях своего ордена удовлетворения любознательности и надеялись от сведущих адептов нового общества узнать наконец высшую тайну. Ведь они учили, что франкмасонство только «преддверие храма, скрытый вход которого откроется лишь достойным масонам».

При посредстве соответствующих сочинений заманчивая весть распространилась также среди различных слоев так называемых образованных классов. Открытие обещанной тайны сулило разрешить все загадки бытия и распахнуть двери в рай. «В его руках (адепта), — читаем мы в одном из этих остроумных произведений, — сосредоточены средства против бедности и болезни, этих главных врагов человеческого спокойствия. Счастливый брат, ты обладаешь всем, что может тебя осчастливить и временно, и навеки. Тебе без всякого принуждения повинуется послушная природа. Она отдает тебе свои силы. Ты обладаешь знаниями и могуществом, тебе разрешено снова извлечь наружу свет, обратившийся внутрь под налетом греха, снять всю накипь, освободить тело от всех его твердых оболочек, сделать его прозрачным и привести его к высшему совершенству». Никто не хотел остаться за бортом, раз дело шло о приобретении внутреннего блаженства путем высшего познания, власти над миром духов, чести, богатства, здоровья, продолжительной жизни.

В 1761 г. мы находим розенкрейцеров в Праге, в

Во главе берлинских розенкрейцеров стояли Бишофвердер и Вельнер. Необузданная ежедневная пресса осыпала этих людей невероятными потоками грязи. Если она в этом вопросе и далеко перешла за границы истины, то все же остается еще очень много данных в подтверждение обвинительного приговора, произнесенного исторической справедливостью над этими могильщиками старой Пруссии.

1773 г. они появились в Верхних Лужицах и в Силезии, в 1775 г. они открыли свою штаб — квартиру в Вене. Вскоре для Северной Германии и России средоточием розенкрейцеровских стремлений сделался Берлин.

Герцог Карл Курляндский отправил в 1774 г. Иоганна Рудольфа фон Бишофвердера в Лейпциг, чтобы разузнать тайны хозяина кофейни Шрепфера, который вызывал духов и заявлял себя обладателем истинной масонской мудрости.