На странице 300 «знаток военной истории», «демонстрируя свое знание», обличает М.Е. Болтунова в дремучем невежестве: «Далее в повествовании „военного писателя“ появляется „командарм“ Еременко. После войны Андрей Иванович стал Маршалом Советского Союза. Неужели „автору ряда книг по истории разведывательно-диверсионной службы“ трудно взять мемуары маршала и проверить, какое звание тот имел в описываемый период? Звание „комкор“ Еременко получил 4 ноября 1939 года, „генерал-лейтенант“ – 4 июня 1940 года. Не был Андрей Иванович командармом ни до введения генеральских званий, ни после».

А вот что сам мистер Резун пишет в книге «Разгром»: «Генерал-лейтенант Д. Рябышев был генерал-майором и командовал 8-м механизированным корпусом»780. Правда, в той же книге на 154-й странице он себя опровергает и сообщает, что 8-м мехкорпусом командовал все-таки генерал-лейтенант Д.И. Рябышев: «8-й мк 26-й армии Юго-Западного фронта (генерал-лейтенант Д.И. Рябышев)».

На самом деле Дмитрий Иванович Рябышев никогда не был генерал-майором, потому что 4 июня 1940 года комкор Рябышев после переаттестации получил звание «генерал-лейтенант». Не был Дмитрий Иванович генерал-майором ни до введения генеральских званий, ни после.

«Не будем пренебрегать мелочами», – пишет заламаншский мистер на 206-й странице в книге «Разгром».

А вот на 297 – 298-й страницах мистер Резун сообщает военную биографию Д.Г. Павлова: «В заголовке военный писатель Болтунов сделал две ошибки. Должность Павлова – командующий Западным фронтом, воинское звание – генерал армии.

А Болтунов упорно называет Павлова командармом 1 ранга. Павлов такого звания никогда не имел. По возвращении из Испании Герой Советского Союза комбриг Павлов получил воинское звание комкора и должность начальника Автобронетанкового управления РККА. После Зимней войны в Финляндии за успешные действия танковых войск в нечеловеческих условиях на „противотанковой“ местности против сильного, стойкого, умного противника, за решение даже теоретически нерешаемой задачи комкор Павлов был произведен в командармы 2 ранга. 4 июня 1940 года в Красной армии были введены генеральские звания. В этот день постановлением СНК Павлов получил воинское звание генерал-полковника танковых войск. В январе 1941 года Павлов в ходе стратегической игры на картах, действуя против Жукова, проявил завидное полководческое мастерство и 23 февраля 1941 года был произведен в генералы армии».

И на 302-й странице он делает заключение: «Люди, подобные „военному писателю“ Болтунову, берутся за описание военных способностей генерала армии Павлова, не удосужившись поинтересоваться, какое у него было воинское звание, не зная названия округа, которым он командовал перед войной, не имея отдаленного представления о тех процессах, которые происходили в Красной армии, не помня имен полководцев, даже весьма знаменитых, не зная фамилий генералов и имен маршалов, о которых рассказывают доверчивым читателям.

Спорить с Озеровыми – Болтуновыми – Бондаревыми – Стаднюками нет смысла». Это фальсификатор-ревизионист писал в 2005 году.

В книге «Ледокол», изданной в 1994 году, «знаток» истории сообщает о том, что Д.Г. Павлов уже в 1940 году был генералом армии: «Вот во второй половине 1940 года генерал армии Д.Г. Павлов проводит совещание с командующими армиями и начальниками штабов Западного особого военного округа»781.

А в книге «Разгром», опубликованной в 2010 году, заламаншский «исследователь» вещает: «Стараниями ужасно прогрессивных стратегов 7 июня 1940 года командарм 2 ранга Павлов был снят с должности начальника Автобронетанково-го управления Красной армии и отправлен командовать Белорусским особым военным округом, который через несколько дней после назначения Павлова был преобразован в Западный особый»782.

Заламаншский фальсификатор обвиняет других в незнании предмета исследования. А сам мистер Резун в 2005 году утверждал, что Д.Г. Павлов 4 июня 1940 года получил звание генерал-полковника танковых войск (правда, в 2010 году он изменил свое мнение и сообщил, что Д.Г. Павлов 7 июня 1940 года все еще был командармом 2-го ранга). Далее «любитель военной истории» изрек, что 23 февраля 1941 года Д.Г. Павлов был произведен в генералы армии (хотя в 1994 году автор вещал, что Д.Г Павлов уже во второй половине 1940 года был генералом армии).

Но есть мнение: не лучше ль на себя, кума, оборотиться?783

На страницах 18–19 мистер Резун с яростью обрушивается на «Воспоминания и размышления» Г.К. Жукова: «При жизни Жукова в первом издании мемуаров было сказано: „Несмотря на огромные трудности и потери за четыре года войны, советская промышленность произвела колоссальное количество вооружения – почти 490 тысяч орудий и минометов, более 102 тысяч танков и самоходных орудий, более 137 тысяч боевых самолетов“ (Воспоминания и размышления. М., 1969. С. 237). При этом живой Жуков ни на какие источники не ссылался. А вот в тринадцатом издании (М., 2003. С. 252) фраза та же, но цифры другие: 825 тысяч орудий и минометов, 103 тысячи танков и самоходных орудий, более 134 тысяч самолетов. И ссылка: Советская военная энциклопедия. М., 1976. Т. 2. С. 66.

Между первым и тринадцатым изданиями расхождение в тысячу танков и самоходных орудий».

И на странице 69 он «уличает» Георгия Константиновича «в противоречиях»: «Доказывая взаимоисключающие вещи, можно ссылаться на того же Жукова, на ту же книгу того же издания. Только странички разные.

Впрочем, часто даже и страницы листать не надо. Мнения у Жукова разные, а страничка – одна.

Эта черта – доказывать одновременно две взаимоисключающие точки зрения – свойственна не только многочисленным авторам мемуаров Жукова, но и ему самому».

Заламаншскому «исследователю» «следовало на себя оборотиться»784.

На странице 309 он сообщает, что в Красной армии было 24 000 танков: «У немцев 3 тысячи танков, у нас 24 тысячи». А на странице 275: «Для полного прояснения напомню: танков в Красной армии было не 300, не 600 и не 900, а 23 925».

На странице 327 автор сообщает количество танков, произведенных на Ленинградском Кировском заводе во второй половине 1941 года: «В Ленинграде летом 1941 года находился единственный в мире завод по производству тяжелых танков. Во второй половине 1941 года в городе было построено 713 танков, в основном КВ».

А в книге «Последняя республика» на странице 405 он себя опровергает и объявляет, что в Ленинграде, после начала Великой Отечественной войны ни о каком танковом производстве речи идти не могло: «Уже в июле 1941-го поставки дизелей из Харькова прекратились. Питер не был потерян, но блокирован, а в блокированном городе, без стали и энергии, о каком танковом производстве может идти речь?».

На странице 33 мистер Резун бездоказательно заявляет, что «весь [советский] стратегический фронт летом 1941 года рухнул от моря до моря».