— Но ты все же родилась…

— И это не принесло мне счастья. Я только навлекла на тебя всевозможные беды.

— Это моя вина, а не твоя.

— Нет, — мягко возразила Кэти. — Кто всегда склонял тебя ко всяким проказам? Кто допускал, чтобы во всех прегрешениях винили тебя? Из-за кого тебя на десять лет заперли в психиатрическую клинику? Все из-за того, что я хотела сохранить свое существование в тайне.

— Но почему? — спросила Керри. — Почему ты сделала из своей жизни такой секрет?

— Не знаю, — покачала головой Кэти. — Может, во мне слишком много от ворон.

— Но это не так уж плохо, — сказала Керри, — девчонки-вороны мне очень понравились.

— Мне тоже. Хотя я знакома с ними только по рассказам Джека.

Довольно долго они сидели молча. Наконец Керри задала тот вопрос, из-за которого пропустила первый день занятий в университете и в конечном счете попала в это загадочное место.

— Кто наши родители? — спросила она. — Кто наши настоящие родители?

— Разве ты этого еще не поняла?

— Нет, все, с кем я пыталась говорить на эту тему, отделывались какими-то намеками… — посетовала Керри.

Она умолкла, оборвав себя на полуслове. Позади Кэти, позади спящих фигурок — их двойников, поднималось золотистое сияние. Кэти обернулась, чтобы тоже посмотреть. У Керри кожа покрылась мурашками, а волосы на затылке зашевелились. Этот свет напомнил ей огонек, который Керри отыскала у себя в груди благодаря Мэйде. Сияние было таким же успокаивающим и мягким. Но в то же время с его появлением воздух словно наэлектризовался. В сиянии чувствовалась такая неукротимая энергия, что хотелось в одно и то же время наслаждаться им и спрятаться куда-нибудь подальше.

— Что это? Что происходит? — спросила она.

— Не знаю. Ничего подобного прежде не было.

Керри ближе придвинулась к сестре и схватила ее за руку. От потока света начал отделяться высокий темнокожий и темноволосый человек. Его руки были распростерты в стороны, и от этого полы плаща казались черными крыльями.

— Кто… — начала говорить Керри.

В тот же момент она ощутила, что ее сестра расслабилась.

— Все в порядке, — сказала Кэти. — Это Джек Доу.

Человек посмотрел на спящие фигурки у его ног. Затем поднял голову и заметил двух сидящих чуть в стороне девушек. Испуг сменился на его лице замешательством. Золотое сияние за спиной Джека усилилось.

— Ты здесь? — спросил он, узнав в одной из девушек Кэти. Затем Джек разглядел и ее сестру. — Вы обе?

Кэти поднялась на ноги, и Керри быстро последовала ее примеру.

— Привет, Джек, — обратилась к нему Кэти.

— Скажи мне, что это не то, о чем я подумал.

— Я не могу этого сделать.

— Это ты вызвала меня сюда? — спросил он. — Ты размешала содержимое горшка?

— А что, кто-то размешал его? И из-за этого все и началось?

Джек медленно покачал головой:

— Происходит нечто ужасное. Я никогда не слышал, чтобы…

Джек умолк и только снова покачал головой. Керри было неясно, то ли он просто не мог поверить в происходящее, то ли таким способом пытался упорядочить свои мысли. Она вполне понимала его состояние.

— Джек, — заговорила Кэти, — это Керри, хотя, я думаю, ты и так это знаешь. Керри, это наш отец, Джек Доу.

Керри уставилась на него во все глаза.

— Наш… отец?

— Ты знала? — воскликнул Джек. — Но откуда?

— Ну же, Джек, — ответила Кэти. — Неужели ты считаешь себя единственным рассказчиком историй?

— Но все вороново племя обещало…

— А кто сказал, что я слушаю только вороньи истории?

— Но как… — Он переводил взгляд с одной дочери на другую. — И ты… Ты не возненавидела меня?

Керри все еще не могла свыкнуться с мыслью, что Джек — ее отец, а теперь эти слова…

— Почему мы должны ненавидеть тебя? — спросила она.

— Потому что Джек присваивает себе грехи, как сорока — блестящие безделушки, — произнес знакомый голос.

Все повернулись и обнаружили, что и девчонки-вороны тоже находятся здесь же. Только что услышанные слова принадлежали Мэйде. Зия, стоя рядом с ней, согласно кивала.

— Именно это он и делает, — сказала она.

— И никак не может остановиться.

— Никак не может.

— Даже если ему от этого только хуже.

Джек сердито нахмурился, но девчонки-вороны ничуть не смутились и улыбнулись ему в ответ.

— Ой, посмотри, — воскликнула Мэйда, поворачиваясь к Керри и Кэти. — Теперь их двое.

— Как и нас.

— И поэтому нас сюда вызвали?

Зия широко улыбнулась:

— Это очень забавно.

— Побудьте хоть немного серьезными, — заметил Джек. — Похоже, мы попали в беду.

— Мы всегда серьезны, — сообщила Мэйда.

— Мы всегда серьезно относимся к самым разным вещам, — добавила Зия.

— Да, — кивнула Мэйда. — Ко всему, что люди считают серьезным.

— И нас нелегко сбить с толку, — сказала Зия. Затем она обернулась к золотисто-янтарному сиянию. — Взгляните, какое прекрасное зрелище.

Свет теперь приобрел форму пламени свечи, стал ярче и еще сильнее напомнил Керри о небольшом, но очень похожем на него огоньке в ее груди. Джек тоже обернулся, но тут же отшатнулся назад, широко раскрыв глаза от удивления.

— Благодать! — воскликнул он.

— Ой, правда! — закричала Зия.

— Какое точное слово ты подобрал, Джек, — с улыбкой отозвалась Мэйда.

Джек, все еще не веря своим глазам, качал головой:

— Но разве это может быть на самом деле?

— О чем это он? — спросила Керри.

— Так он называет местечко неподалеку от твоей родины, — объяснила Мэйда. — Это дом его души.

— Он видит его в этом свечении, — кивнула Зия. — Дом его души.

— А может быть, и Нетти, — добавила Мэйда.

— Мою бабушку? — удивилась Керри.

— Нет, — печально вздохнула Зия. — Твою мать. Теперь мы это вспомнили.

— Мою… маму?

Керри обернулась к сестре, не в силах принять новое откровение, но взгляд Кэти, так же как и Джека, был прикован к сиянию. Девчонки-вороны умолкли, их внимание тоже было устремлено на Благодать. Керри посмотрела на свет и заметила, что в нем проступили контуры. Появилось дерево. Женщина. Мужчина. Птица. Собака, а может, это был волк. Черепаха. Паук.