— Наверное, теперь это не имеет значения, — тихо произнес Карсон.

— Прости, что не доверял тебе. Прости, что не рассказал все с самого начала.

— Ты ведь меня совсем не знал, — признал охотник.

Слова звучали как прощение, но в голосе все равно угадывалась отчужденность.

— Но это еще не все, — упрямо продолжал Седрик. — Я сам сделал то, в чем обвинил Лефтрина. Я использовал Элис, чтобы подобраться поближе к драконам и обокрасть их наживы ради. Но почему-то я был уверен, что это совсем разные вещи. Мне казалось, что я могу так с ней обойтись и скрыть это от нее, чтобы не причинить ей боли. И я полагал, что Лефтрин сделает то же самое, но его не будут заботить чувства Элис.

Седрик поднял взгляд на Карсона. Лицо охотника было застывшим и непроницаемым.

— Я был таким дураком, Карсон. Ты же знаешь, поначалу я даже не слышал драконов. Они казались мне, ну, чем-то вроде умных коров. Так почему бы не зарезать одну и не продать мясо? Мы постоянно режем коров. И только глотнув крови Релпды, я смог ее услышать. И понять, что она такое, каковы они все. Если бы я знал с самого начала, если бы понимал, то сразу же отказался бы от этого замысла.

— Элис.

— А что с ней?

— Ты задумывался, что станется с ней после того, как ты сбежишь с Гестом? — тяжело спросил Карсон.

Его руки, сильные, мозолистые и умелые, продолжали наводить порядок в лодке. Он аккуратно убрал весла, разложил по местам снаряжение Грефта. Только ряд склянок остался стоять на банке, обвиняя.

— Немного, — признался Седрик. — Нечасто. Я думал, возможно, у нас получится обставить все так, будто мы погибли на море. Тогда она стала бы вдовой Геста. У нее осталась бы часть его денег и имущества, так что хватило бы на безбедную жизнь. — Седрик виновато вздохнул и признался: — Как-то раз я даже вообразил, что всем было бы лучше, если бы она забеременела. С ребенком она не скучала бы, он стал бы наследником Финбоков, а Элис распоряжалась бы всем состоянием до его совершеннолетия.

Карсон переделал все мыслимые дела во второй лодке. И теперь сидел в ней, сгорбившись. Темные глаза из-под густых бровей озирались по сторонам. Это были глаза охотника, вечно настороженные, вечно ищущие. За лодками по-прежнему следили несколько галлаторов, но они прекрасно сознавали присутствие Плевка. Тот уже все доел и теперь шумно чистился, поглядывая на ящеров. Даже пара хищников и человеческое тело явно не насытили его. Некоторое время тишину нарушал только его плеск.

Седрик неожиданно встретился взглядом с Карсоном.

— Я знаю, что ты наконец рассказал Элис о вас с Гестом, — заговорил охотник, осторожно подбирая слова. — А об этом ты упомянул? О том, что отправился с ней, чтобы убить дракона и продать мясо в Калсиду?

— Нет. Этого я ей не рассказывал, — признался Седрик и заставил себя не отводить глаз. — Мне не хватило духу.

Карсон шумно втянул носом воздух и медленно выдохнул. Собрал со скамьи склянки и протянул Седрику. Тот принял их в сложенные ковшиком ладони. Карсон сел на освободившуюся банку, развязал веревку, соединявшую лодки, и взялся за весло.

— Ты не сможешь начать ничего нового, пока не покончишь со старым, Седрик.

Он погрузил весло в воду и оттолкнулся от лодки Седрика. Плевок, почуяв, что они возвращаются на баркас, тщетно попытался ухватить еще одного галлатора. Ящеры забились под притопленные корни кустов, где дракон не мог до них добраться. Плевок разочарованно взревел, а затем смирился и последовал за Карсоном. Седрик смотрел им вслед. Ни один из них не оглянулся.

Юноша побросал склянки на дно лодки. Они закачались на воде, которую он не потрудился вычерпать. Седрик пинками разогнал их в стороны. Затем поудобнее устроился на банке, взял весло и последовал за Карсоном. Начался дождь.

Двадцать седьмой день месяца Золота, шестой год Вольного союза торговцев

От Эрека, смотрителя голубятни в Удачном, — Детози, смотрительнице голубятни в Трехоге

Официальный запрос Совета торговцев Удачного к Советам торговцев Дождевых чащоб в Трехоге и Кассарике, по просьбе семейств Мельдаров и Кинкарронов, относительно судьбы экспедиции, ушедшей на «Смоляном», и в особенности благополучия Седрика Мельдара и Элис Кинкаррон.

Детози, я крайне рад приглашению твоих родных и как можно скорее договорюсь с другими смотрителями, чтобы они временно взяли на себя мои обязанности. Уверен, ты знаешь, что твои родители приглашают меня приехать «в любое время и на любой удобный мне срок», но я хотел бы спросить по этому поводу твоего совета. Погода стоит не по сезону теплая и ясная, но все мы понимаем, что это не продлится вечно! Я уверен, что скоро начнется сезон дождей. Не будет ли с моей стороны слишком бесцеремонным, если я задержусь, пока у нас держится хорошая погода? И когда ты сама предпочла бы меня увидеть?

Эрек

К середине утра «Смоляной» застрял и не смог двигаться дальше. Лефтрин ничуть не удивился. Он уже некоторое время этого ждал. Весь вчерашний день лапы баркаса касались самого ила. Ему приходилось больше идти, чем плыть, и от получившейся качки у нескольких хранителей разыгралась морская болезнь. По мере того как день разгорался, а вода мелела, тревога Лефтрина нарастала. Он протрубил в горн, созвав к баркасу все лодки, а затем снова разослал их в разные стороны, на поиски воды поглубже.

Когда вечером все они вернулись, никто не принес добрых вестей. Поблизости не было заметного течения, а мелководье так и тянулось во всех направлениях. Соломинка, брошенная в воду, не отплывала от борта лодки, а почти сразу терялась среди камышей, растущих тут еще гуще, тогда как голубеющие на горизонте предгорья казались все такими же далекими на фоне затянутого облаками серого неба.

Баркас остановился по собственной воле. Некоторое время Лефтрин ощущал, как он стоит и размышляет. «Смоляной» потянулся к нему, вероятно, в поисках решения, которого у Лефтрина не было. Затем, чуть заметно вздрогнув, корабль поджал лапы и устроился в грязи. Воды едва хватало, чтобы удержать его на плаву. Волна печали и безнадежности затопила Лефтрина, захлестнула сердце. Они достигли конца пути. И это не Кельсингра.

— Кэп? — окликнул Сварг от румпеля.

Уже много недель никто не пытался делать вид, будто судну нужна помощь багорщиков. Обычно «Смоляной» был признателен людям за их попытки ускорить его движение, но в таких мелких водах багры только сбивали его с шага.

— Отдыхай, Сварг, — подтвердил Лефтрин.

Он издал горлом нечто вроде глухого рычанья и крепче вцепился в планшир. Капитан не столько увидел, сколько почувствовал, как Элис идет к нему по палубе. Оказавшись рядом, она остановилась и положила руки на борт рядом с его руками. Ее взгляд скользил по развернувшемуся перед ними пейзажу.

Русла здесь не было. Камыш, рогоз и прочие болотные растения подступали со всех сторон. Драконы выглядели яркими великанами, которые забрели сюда по ошибке. Еще вчера они якобы указывали дорогу. Но сегодня утром они с каждым шагом ступали все медленнее и неувереннее. Никому не хотелось на свой страх и риск забираться в глубь бескрайнего болота. И все же больше идти было некуда. Кроме…