Один из французских дипломатов сказал, что Джеймс Ротшильд уже удвоил свой капитал акциями Версальской железной дороги, а в России тех, кто займётся железными дорогами, ждут несметные богатства. Все мечтали приобщиться к этому источнику неслыханной наживы, и каждый из присутствующих видел себя уже состоявшимся миллионером. За четыре дня до дуэли с Пушкиным Дантес рассуждал, как можно заработать крупные деньги в России и в каком направлении для этого нужно двигаться. Когда прибыли в Павловск, то у огромного полукруглого павильона — увеселительного вокзала с рестораном стояло более сотни саней. Прокатиться на паровой карете из Петербурга приехало около тысячи человек. По этому поводу министр финансов Российской империи Егор Францевич Канкрин заметил: «В других государствах железными дорогами связываются важные промышленные пункты, — у нас выстроили такую в трактир».

Отвоевать себе место при таком скоплении народа в одном из вагонов паровой кареты оказалось делом непростым, но всё же французам во главе с Альфонсо Бетанкуром это удалось со второй попытки. Паровую машину с печью, котлом, цилиндрами и насосами гениального английского изобретателя Стефенсона привёл в движение не менее талантливый австрийский инженер-механик Франц Антон фон Герстнер.

В 1852 году Альфонсо Бетанкур уже с большим комфортом ехал по железной дороге Санкт-Петербург — Москва, построенной двумя учениками его отца — Павлом Петровичем Мельниковым и Николаем Осиповичем Крафтом. Он сопровождал прусского принца Вильгельма, который в 1861 году станет королем Пруссии, а в 1871-м — первым императором объединённой Германии. У Альфонсо и прусского принца Вильгельма найдутся общие знакомые, ведь именно с его рекомендательным письмом к генералу Адлербергу в 1834 году Жорж Шарль Дантес приехал на русскую службу.

В 1866 году Альфонсо Бетанкур получит звание генерал-лейтенанта. Умрёт он 14 декабря 1875 года в Санкт-Петербурге. После этого могила его отца будет забыта на тридцать лет, и вспомнят о ней ненадолго в 1909 году, в дни столетия Института Корпуса инженеров путей сообщения: на празднование приедут многочисленные гости из Германии, Франции и Италии. На могилу Бетанкура возложат венки. Выступая, директор Национальной школы мостов и дорог Парижа скажет: «В настоящее время благодаря тому, что сделано русскими инженерами вообще и проведением Великого Сибирского пути в частности, русские инженеры превзошли своих учителей и не имеют соперников».

До Октябрьской революции лютеранское кладбище находилось в ведении церкви Святой Екатерины, но в 1919 году оно было национализировано и перешло в подчинение Комиссариата по внутренним делам. Затем закрыто и территориально сокращено: многие захоронения были уничтожены. Однако могилам Бетанкура, архитектора Тома де Томона и математика Эйлера повезло. Их перезахоронили в некрополь XVIII века на том же лютеранском кладбище (ныне часть Смоленского кладбища), а не смешали с землёй, как это произошло с сотнями других захоронений. Случилось это по разным причинам. Математика Эйлера и архитектора Тома де Томона большевики уважали. А Бетанкуру надгробный памятник исполнил Монферран — его они тоже почитали, как двоих первых. И хотя Августин Августович завещал похоронить себя рядом с дочерью, перезахоронили его отдельно. Могила дочери была уничтожена в 30-х годах XX столетия.

Тайными тропами после Второй мировой войны к могиле Бетанкура ходили только отдельные сотрудники Ленинградского института железнодорожного транспорта (правопреемника Института Корпуса инженеров путей сообщения), помня, где похоронен основатель их альма-матер.

Вспомнили о могиле Бетанкура только после смерти каудильо Франко в 1975 году, когда между Испанией и Советским Союзом возобновились дипломатические отношения. В1979 году в Ленинград должна была приехать большая правительственная делегация из Мадрида, пожелавшая в официальной части посетить могилу Бетанкура и возложить на неё венки. Министерство иностранных дел СССР обратилось в Ленинградский обком КПСС с просьбой срочно отыскать могилу, о которой уже все забыли. И только редкие сотрудники Ленинградского института инженеров железнодорожного транспорта знали, где она находится.

Когда официальные лица из обкома её отыскали, то ужаснулись. Не только могила, но и само кладбище находились в таком удручающем состоянии, что о посещении его испанской делегацией не могло быть и речи. Правительство города приняло срочное решение — второй раз перезахоронить останки Бетанкура, на сей раз со Смоленского кладбища в некрополь Александро-Невской лавры. Таким образом, прах Бетанкура пошёл на повышение: ведь некрополь лавры после Петропавловского собора самое почётное место захоронения в Санкт-Петербурге.

Испанская делегация торжественно возложила венки в некрополе Александро-Невской лавры — ей продемонстрировали, как в городе на Неве чтут знаменитого испанского инженера.

А почему испанцы вспомнили о человеке, которого после его отъезда в 1808 году из Мадрида на родине тоже успели забыть? Дело в том, что в этой истории большую роль сыграл академик Иван Иванович Артоболевский (1907—1977), крупный советский учёный-механик, автор книги «Теория пространственных механизмов». В ней описаны и систематизированы четыре тысячи механизмов, применявшихся на тот момент (1937) в технике. Артоболевский заинтересовался биографией создателя науки ТММ (теория механизмов и машин): о нём он почти ничего не знал, но созданной им науке посвятил всю жизнь.

Академик поручил своему коллеге, историку естествознания и техники, свободно владевшему испанским языком, профессору Алексею Николаевичу Боголюбову собрать материал и написать книгу о выдающемся испанском учёном. Напомним, что ни международных, ни культурных отношений между Советским Союзом и Испанией времён Брежнева и Франко не существовало. Испанским историкам невозможно было изучать наследие Бетанкура в Советском Союзе, а русским — в Испании. Хотя в Испании всё же нашлось несколько энтузиастов. С ними-то и связался профессор Боголюбов.

В 1969 году появилась первая монография о творческом пути Августина де Бетанкура. За неё Алексея Николаевича Боголюбова испанское правительство наградило орденом «За заслуги».

В Испании изучением научно-технического наследия Бетанкура занимались такие учёные и историки, как Jose Antonio Gar-cia-Diego, Pedro Garcia Ormaechea у Casanovas, Sebastian Padron Acosta, Antonio Remeu de Armas, Fernando Saenz Ridruejo, Jose Luis Pedro Perez, Jose Fernandez Gonzalez, Abelardo Cabrera Gonzalez, Jose Antonio Curbelo Cruz.

В России для изучения биографии Августина де Бетанкура много сделали ректор Петербургского государственного университета путей сообщения (ПГУПС) с 1989 по 1999 год профессор Владимир Егорович Павлов; искусствовед, доктор исторических наук, профессор Нижегородского государственного университета имени Н.И. Лобачевского Николай Филиппович Филатов; доцент ПГУПС Дмитрий Валентинович Никольский, а также первый проректор ПГУПС, профессор Александр Петрович Ледяев. Благодаря его усилиям 24 июня 2003 года в сквере на Обуховской площади установлен памятник Августину де Бетанкуру работы известного петербургского скульптора Владимира Горевого.