Принимать утром и вечером перед сном, пока не закончится их количество. Тут всё рассчитано. Как раз на курс необходимого восстановления.

— Кто просил?

— Арсений, — неожиданно сказал парень. И был честен и чист его взгляд.

— Ар-Сен? — уточнила я. — Из «Зеркального Лабиринта»?

— Он самый.

— Но я с ним не знакома.

— Так и что? Его просили передать вам. Он попросил меня. Ведь это же у вас возникли проблемы с самочувствием?

— Случайно не вы приносили записку моему охраннику недавно?

— Записку? Он вам её передал?

Я промолчала.

— Мне тогда показалось, что он был пьян. И я переживал, вспомнит ли он…

— На моей территории нет и быть не может пьющих служащих. Он всего лишь уснул, поскольку по ночам охраняет мои владения, — это была ложь. Никто и ничего не охранял. Ихэл, побродив для видимости пару кругов вокруг «Мечты» после того, как все ложились спать, уходил в объятия своей толстушки. То ли она была ненасытной, то ли он. Так что мой боевой по своим замашкам охранник не высовывался наружу до самого завтрака. — И почему вы не представились. Кто вы?

— Олег, — ответил он.

— А — Лек? — повторила я. — Вас зовут А? Какое короткое у вас имя.

— Не А, а О — лег моё имя, — он выделил начальную гласную О.

— Почему же вы говорите А — лек? — не отставала я, всего лишь забавляясь.

— Звучит как А, но имя моё О — лег, — разъяснял он так, как обычно до непонятливых детей доводят смысл сказанного, спокойно и ласково.

— Лег это родовая приставка к вашему имени, господин О?

— Родовая? Пермяк, — он заулыбался настолько широко, по-детски доверчиво, что я тоже улыбнулась ему.

— Так вы Пер-Мяк? Или же вы О-Лег? — я умышленно забавлялась и не отпускала его.

— Имя Олег, а приставка, родовая, Пермяк. Я Олег Пермяк, — его тоже забавляла эта игра.

— Какое сложное имя у вашего рода, — сказала я и взяла у него снадобье.

Он почтительно наклонил голову, после чего ушёл.

— Кто он? — бросилась ко мне Эля, — Ты знакома с ним?

— Он? То ли О его имя, то ли Пер. Я не разобралась. А родовая приставка и того сложнее у него. Я уж и не воспроизведу, пожалуй.

— Каков красавчик этот О-Пер.

— Всех красавчиков не перепробуешь даже ты, — ответила я, — Иди, работай! И перестань следить за всяким моим шагом!

— Разве я Ноли? Я и не слежу, — она дала намёк, что Ноли стала агентом Латы. Но меня это ничуть не волновало.

Неприятные откровения Рэда-Лока

Как-то я столкнулась в центре «Лучшего города континента» с Рэдом-Локом. Внешне он смотрелся крепким, ладно сложенным, но в целом заурядный, — глаза узкие и обладающие той неприятной особенностью, когда во время разговора возникает ощущение, что он думает о чём-то другом в отличие от того, что болтает его же рот. Губы тоже узкие, нос сухой и хрящеватый. Но вёл он себя очень непринуждённо, приветливо и так, будто мы уже давние знакомые с ним. Тут-то он и проболтался, что видел меня задолго до того, как я здесь возникла.

— Где же? — удивилась я.

— Я кататься очень любил на своей новой машине, обкатывал, так сказать, и заметил вас на одной из улиц в столице. Потом за вами следил, стало любопытно, где такая женщина живёт, — признался он.

— Так вышел бы хоть раз, познакомились бы, — через силу улыбнулась я, испытывая сильное разочарование от того, что не Рудольф преследовал меня в те времена, а этот, мне не нужный, да ещё и обременённый семьёй. Конечно, будь иначе, Рудольф бы точно вышел ко мне уже тогда, скрываться бы не стал. А этот по всем повадкам хитрый кот, крался следом, чего-то высматривал в надежде поймать себе добычу на пару ночей… Вот тебе и интуиция любящей женщины! — дала я себе мысленную пощёчину.

— Я хотел, но как-то… — он замялся.

— Да продолжайте уж! — небрежно и свысока бросила я.

— Да тут… один тип, очень опасный кстати, как-то заметил мою слежку. Отловил меня в «Нелюдиме», куда я пришёл отведать свежих деликатесов, и пригрозил свернуть набок мою шею. Буквально! — он повертел своей шеей, как бы проверяя, всё ли с ней в порядке, — Не жалуюсь, поскольку не обучен такому, но… на моей шее даже остались следы от пальцев этого жуткого типа…

— Кто был этот тип? — опять удивилась я.

— Столичный бандит, хотя он и является владельцем этого «Нелюдима».

— Какого ещё «Нелюдима»?

— Название очень дорогого дома яств.

— Что за название? Неприветливое какое-то.

— Этот «Нелюдим» не для всех и открыт. Для женщин и простой публики его всё равно, что и нет. Заведение вроде закрытого клуба для интеллектуальных мужчин. Там очень вкусная кухня, а он владелец…

— Так владелец — интеллектуал или бандит? — не поняла я.

— Не всякий бандит владелец роскошного дома яств, это так, но бывает, что и владелец дорогой недвижимости может оказаться бандитом…

— Какое же я имею отношение к какому-то бандиту-нелюдиму? — не могла я понять его бормотание.

— Никакого отношения вы к нему не имеете. Но этот Чапос-Эн… как я понял, где-то вас заприметил. Я, если сказать честно, подумал тогда, что он отслеживает вас для своих специфических уже дел, и потому решил, не ввязываться в такую историю… — он в замешательстве замолчал, но главное было сказано.

— Что же не предупредили меня о возможной угрозе? — спросила я.

— Да каким образом? Я же не был с вами знаком, — ответил он, что называется, на чистом глазу удивившись вопросу. Этому холёному типу было плевать в то время на мою возможную участь, да ему на безопасность всякого было плевать, кто не он. — Хорошо ещё, что вы оказались не настолько уж и простой женщиной, чтобы тот хищник смел схватить вас. Впрочем, я и сам сразу понял, вы какая-то… особенная…

— Я не «какая-то»! — гневно ответила я, — следите за речевыми оборотами! Вроде и образованный человек. С чего же вы решили, что тот, как вы выразились «хищник», охотился за мной? А если я вам скажу, что он был когда-то телохранителем моего отчима и мечтал стать моим женихом? Да я ему отказала.

— Да? — без всякого удивления ответил Рэд, понимая мою возникшую неприязнь к себе, но не понимая её причины. Он топтался на месте, повторно оконфузившись передо мной, а я напустила на себе вид предельного пренебрежения к нему, давая понять, что дистанция между ним и мною слишком велика, чтобы мечтать ему даже об обычном приятельстве со мной, не говоря уж о чём-то более тесном.

— Ваша жена наделена очень тонким