Все было кончено менее чем за час. По словам Ливия (Liv., XLIV, 42), 20 тыс. македонян остались на поле боя, 11 тыс. попали в плен. Римские потери были до смешного малы. Персей убежал со своим золотом (у него еще оставалось более 6 тыс. талантов) на о. Самофракию в тщетной надежде воспользоваться правом убежища, которое давали самофракийские святыни. Там он сдался в плен вместе со всеми своими богатствами и с двумя сыновьями. Македонский царь был интернирован в Италию, где и умер несколько лет спустя. Его старший сын Филипп умер года через два после отца, а младший сын впоследствии служил простым писцом.

Битва при Пидне была решающим событием в завоевании греческого Востока, уничтожив последнее крупное государство на Балканском полуострове. Однако даже теперь Македония не была обращена в провинцию. Сципионовские традиции внешней политики, несмотря на падение Сципионов, еще продолжали жить в Риме, поэтому Македонии оставили призрак независимости, но царскую власть уничтожили там навсегда. Страну разделили на 4 самостоятельные, абсолютно изолированные республики, жители которых не могли сноситься друг с другом, не могли вступать в брак и вести торговлю. У власти в каждой из республик была поставлена преданная Риму аристократия. Половина податей, которые Македония платила своим царям, теперь выплачивалась Риму. Македонянам было запрещено разрабатывать золотые и серебряные рудники, вывозить строевой лес и ввозить соль. Население было обезоружено, крепости срыты.

По такому же образцу сенат создал три самостоятельные республики в Иллирии. Особенно пострадал Эпир, поддерживавший Персея: по приказанию сената в 167 г. 70 городских округов Эпира были отданы на разграбление римским солдатам, а 150 тыс. жителей проданы в рабство. Привезенная в Рим добыча была так велика, что трибут (прямой налог), которым облагались граждане, был после этого надолго упразднен.

Сокрушив Македонию, Рим перестал нуждаться в друзьях и союзниках, что привело к резкому изменению политики по отношению к Греции и особенно к эллинистическим государствам. Хотя Греция номинально продолжала оставаться свободной, но фактически лишилась последних остатков независимости. Тяжелее всех пришлось этолийскому союзу, его территория была ограничена коренными областями Этолии, а сторонники Македонии частью были отданы на расправу своим политическим противникам, частью отправлены в Рим. Вообще во всех греческих государствах подозрительные, с точки зрения римлян, элементы объявлялись заложниками и отправлялись в Италию. Этой участи не избег даже Ахейский союз. 1 тыс. знатных ахеян, в том числе и Полибий, были помещены в различных италийских городах, где они содержались в очень тяжелых условиях.

Печальная судьба постигла Родос. Римляне не могли простить ему некоторых симпатий к Персею и попыток мирного посредничества. Большая часть владений Родоса на материке была у него отнята. Родосская торговля потерпела значительный ущерб уже из-за одного того, что Македонии запретили торговать солью и строевым лесом; по-видимому, этот запрет был направлен главным образом против Родоса. Но подлинной катастрофой для родосской торговли явилось объявление Делоса свободным портом. Римляне, подозревая делосцев в симпатиях к Персею, изгнали жителей, передали остров афинянам и объявили его торговлю беспошлинной. Ввиду этого весь торговый оборот восточного Средиземноморья пошел через Делос, а таможенные доходы Родоса в течение года упали с 1 млн. драхм до 150 тыс. После этого удара родосцы уже никогда не смогли оправиться.

Даже Эвмен Пергамский, верный друг римлян, впал у них в немилость. Его подозревали в том, что он вел какие-то переговоры с Персеем за спиной Рима. Никаких доказательств, кроме сплетен, у сената не было. Но доказательств и не искали: сильное пергамское царство, созданное Римом как противовес Македонии, теперь было не нужно. Эвмен ничего не получил после окончания войны. Римляне пытались выдвинуть против него в качестве претендента его брата Аттала и даже подстрекали к восстанию его подданных. Когда же Эвмен хотел приехать в Рим, чтобы рассеять недоразумения, ему дали понять, что его присутствие там нежелательно.

Примером того, как римляне после 168 г. стали распоряжаться восточными делами, служит их вмешательство в сирийско-египетскую войну. Антиох IV был умным и энергичным человеком, большим поклонником греческой культуры и искренним другом Рима. Воспользовавшись македонской войной, он чрезвычайно удачно вел войну с Египтом и в 168 г. подошел вплотную к Александрии. Египтяне обратились за помощью к Риму. Римский посол Гай Попиллий явился к Антиоху, который стоял перед Александрией, и передал ему приказание сената возвратить все, что им было завоевано, и очистить Египет в определенный срок. Царь попросил, чтобы ему дали время на размышление. Тогда Попиллий обвел вокруг него черту своей тростью и потребовал, чтобы он дал ответ, не переступая черты. Антиох исполнил приказание.

Покорение Македонии и Греции

Искусственно разделенная на 4 части и ослабленная Македония недолго сохраняла тень своей независимости. В стране царили нищета и беспорядок. Фракционная борьба приняла ужасающие по своей жестокости формы. Ненависть к Риму и установленному им строю дошла до крайнего предела. Македоняне вспоминали своих царей и готовы были многое отдать, чтобы вернуться к старым порядкам, поэтому когда в 149 г. в Македонии появился самозванец, выдавший себя за сына Персея — Филиппа, его там признали и поднялись против римлян.

История Лжефилиппа похожа на авантюрный роман. Его звали Андриск. Это был простой фракийский ремесленник, наружностью очень похожий на Персея. Первые попытки Андриска выдать себя за сына покойного царя и сирийской принцессы Лаодики оказались неудачными: всем было известно, что настоящий Филипп умер в Италии 18 лет от роду. Затем мы встречаем Андриска в Сирии в качестве наемника. Здесь он обратился к царю Деметрию I Сотеру как к своему дяде по матери. Тот приказал его арестовать и отправить в Рим. Сенат не придал этой истории серьезного значения и поместил Андриска под надзор в одном из италийских городов. Отсюда он бежал в Милет. Городские власти снова его арестовали и обратились к римским уполномоченным с вопросом, что с ним делать. Те посоветовали отпустить его, что и было сделано. Тогда самозванец опять появился во Фракии. На этот раз почва, по-видимому, была лучше подготовлена, так как Лжефилиппа признали некоторые фракийские князья, в том числе один, женатый на сестре Персея. С их помощью самозванец вторгся в Македонию и в двух сражениях разбил местные ополчения, после чего был признан всей страной.

Движение росло. Самозванец вторгся уже в Фессалию. Так как у римлян на Балканском полуострове не было военных сил, то Фессалию пришлось с трудом защищать силами ахейского и пергамского ополчений. Наконец, прибыл