– Что значит альфа-личность?

Джентри рассмеялся было, но тут же умолк из-за боли в груди.

– Студенты, изучающие поведение животных, следят за порядком получения пищи в группе особью, занимающей господствующее положение, и называют главного барана, воробья, волка или еще кого-нибудь альфа-самцом. Я не хочу относиться предвзято, поэтому рассматриваю это как личностную особенность. Иногда мне кажется, что дискриминация и другие глупые социальные барьеры приводят к возникновению неожиданно большого количества альфа-личностей. Возможно, этот процесс является чем-то вроде естественного отбора, с помощью которого разные этнические и культурные группы отвоевывают себе справедливые места в несправедливом обществе.

Натали прикоснулась к его руке сквозь одеяло:

– Знаешь, Роб, для доброго провинциального шерифа в твоей голове бродят слишком оригинальные мысли.

– Не такие уж оригинальные.– Джентри ласково посмотрел на нее.– Сол Ласки уже высказывал подобные предположения в своей книге «Патология насилия». В ней говорится о том, как попранные, униженные люди, менее всего подходящие для данного общества, вдруг перерождаются в невероятных борцов, когда от этого зависит выживание культуры и нации… что-то вроде супер-альфа-личностей. В несколько извращенном, болезненном виде в эту модель вписывается даже Гитлер.

Натали смахнула с ресниц снежинки.

– Ты думаешь, Сол еще жив?

– Судя по обстоятельствам, не должен.– Джентри уже рассказал Натали, как провел последние несколько дней перед тем, как отыскал ее в Джермантауне. Он еще плотнее закутался в одеяло и положил перевязанную руку на выщербленные перила крыльца.– И все же почему-то я думаю, что он жив.

– Его кто-то насильно удерживает?

– Да. Иначе он не исчез бы так бесследно. Он бы предупредил нас каким-нибудь образом.

– Каким? – спросила Натали.– И ты, и я оставляли свои послания на автоответчике, но их кто-то стирал. Если мы не могли связаться друг с другом, как бы это удалось Солу? Особенно если за ним следят?

– Серьезный довод,– согласился Джентри. Натали вздрогнула. Он придвинулся ближе и прикрыл ее полой своего одеяла.

– Вспоминаешь вчерашний вечер?

Девушка кивнула. Всякий раз, как она начинала обретать хоть какую-нибудь уверенность, к ней снова возвращалось то ощущение, когда сознание Энтони Хэрода проникло в ее мозг, и все тело ее охватывало дрожью, словно при воспоминании о каком-то зверском насилии. Впрочем, это и было насилие.

– Все позади,– промолвил Джентри.– Больше они не доберутся до тебя.

– Но они все еще там,– прошептала Натали.

– Да. И это главная причина, по которой нам следует попытаться выбраться из Филадельфии сегодня…

– Ты по-прежнему считаешь, что Хэрод не имел отношения к автобусу?

– Не представляю, как он мог это сделать,– ответил Джентри.– Он был без сознания, когда мы уходили. Если ему и удалось прийти в себя минут через десять, заниматься умственной гимнастикой он был явно не способен. Кроме того, разве у тебя не сложилось впечатление, что он мог использовать свои способности только с женщинами?

– Да, мне так показалось, когда он… когда он…

– Доверься своему чувству,– посоветовал Джентри.– Кто бы на нас ни натравил вчера этих ребят, среди преследователей явно были лица мужского пола.

– Но если это не Энтони Хэрод, тогда кто?

Уже совсем стемнело. Откуда-то издалека послышался вой сирены. Разбитые фонари, тускло освещенные окна, снег, мрачные, нависшие над пустырем тучи – все казалось нереальным, словно свету не было места среди этих грязных кирпичей и ржавого металла.

– Не знаю,– вздохнул Джентри.– Зато я знаю, что наша задача сейчас – затаиться и выжить. Единственная здравая мысль, которую я вынес из размышлений о вчерашних событиях, заключается в том, что кто бы нас ни преследовал, он хотел загнать нас сюда и вовсе не стремился убить… по крайней мере тебя.

Натали широко раскрыла глаза от изумления.

– С чего ты взял? Ты посмотри, что они натворили! Автобус… эти люди… А что они сделали с тобой?

– Да,– согласился Джентри.– Но тебе не кажется, что они могли бы справиться с нами гораздо проще?

– Как? – спросила Натали, хотя уже сама догадалась.

– Все это время при мне был пистолет. Если они видели нас, когда преследовали, они могли заставить меня выстрелить в тебя, а потом в себя.

Натали вздрогнула под одеялом, и Джентри обнял ее правой рукой.

– Значит, ты думаешь, они не пытались уничтожить нас? – спросила она.

– Это один из вариантов.– Джентри замолчал, и Натали поняла, что он не хочет развивать свою мысль.

– А другой? – настойчиво спросила она.

Он поджал губы и слабо улыбнулся:

– Другой вариант вполне согласуется с обстоятельствами: они были уверены, что нам некуда деться, и просто решили поразвлечься. Немного поиграть с нами.

Дверь за их спинами с шумом распахнулась, и Натали подпрыгнула от неожиданности.

– Эй, вы! – крикнул Лерой.– Марвин велел вас позвать. Тейлор вернулся и принес чемодан. Луис тоже вернулся с хорошими вестями. Они с Джорджем выследили, где живет эта старая сука, дождались, когда она уснет, и взяли ее. И ее белого ублюдка.

Сердце у Натали забилось как сумасшедшее, казалось, оно вот-вот вырвется из груди.

– Что значит – взяли? – прошептала она. Лерой ухмыльнулся.

– Пришили. Луис перерезал старухе горло, пока она спала. А Джордж с Сетчем закололи ублюдка ножами. Проткнули его насквозь раз десять, искромсали на мелкие кусочки. Больше эта сука не будет охотиться за членами братства.

Натали с Джентри обменялись взглядами и последовали за Лероем в дом, откуда доносились звуки веселья.

Луис Соларц был плотным темнокожим парнем с выразительными глазами. Он восседал во главе стола, а Кара и еще одна молодая женщина промывали и забинтовывали ему рану на горле. Его желтая рубашка была вся забрызгана кровью.

– А что с твоим горлом? – осведомился Марвин. Главарь банды только что спустился вниз.– Ты вроде сказал, что вы перерезали горло старухе.

Луис возбужденно кивнул, попытался заговорить, но издал лишь хриплое карканье и перешел на шепот:

– Ну, сказал. Белый ублюдок полоснул меня, когда мы разделывались с ним.

Кара шлепнула Луиса по руке, чтобы он не тянулся к ране, и поправила повязку. Марвин облокотился на стол.

– Что-то я не понимаю. Ты говоришь, вы пришли к Фуллер, пока она спала, но этот сукин сын все же успел порезать тебя. И где, черт побери, Джордж и Сетч?

– Они все еще там.

– С ними все в порядке?