Чтобы более не возвращаться к «Октябрьской Революции», скажу, что 8-10 октября линкор, стоявший в Военной гавани Кронштадта, получил попадание шести снарядов, а 18 октября – еще одного снаряда. Командование сочло пребывание корабля в Кронштадте опасным, и «Октябрьскую Революцию» перевели в Ленинград к стенке Балтийского завода. Всего в 1941 г. линков выпустил по противнику 864 снаряда.

В ходе налета 23 сентября еще больше пострадал линкор «Марат». Для поражения советских линкоров командование люфтваффе еще 16 сентября запросило бронебойные бомбы РС-1000 весом в тонну, снаряженные 160 кг тротила. Два пикировщика Ю-87, пилотируемые гаптманом Штееном и обер-лейтенантом Рубелем, сбросили по одной такой бомбе на «Марат». Но, по одним данным, бомба Штеена упала в воду у левого борта линкора, а по другим – в «Марат» попали обе бомбы. Так или иначе, но в результате взрыва сдетонировал боезапас первой башни главного калибра, и вся носовая часть корабля по вторую башню была полностью разрушена. Погиб командир корабля и еще 325 человек команды. Приняв около 10 тыс. тонн воды, «Марат» лег на грунт на глубине 11 м. Команда покинула корабль, за исключением расчетов 76-мм орудий, расположенных на крыше четвертой башни главного калибра. (Сх. 12)

Схема посадки линкора «Марат» на грунт

На следующий день, 24 сентября, началось постепенное осушение линкора с последующим ремонтом для восстановления его в качестве несамоходной плавучей артиллерийской батареи.

31 октября впервые был открыт огонь из 305-мм орудий третьей и четвертой башен, и затем до конца года корабль вел огонь почти ежедневно. 12 декабря в него попало три 203-мм снаряда, два их которых пробили верхнюю палубу и разорвались во внутренних помещениях. Для защиты от бомб и снарядов была проведена укладка на палубу гранитных плит с набережной. Но 28 декабря в корабль попало еще два 280-мм снаряда, один из которых угодил в зарядный погреб башни № 3, но, к счастью, не разорвался. Вскоре вся верхняя палуба была покрыта гранитными плитами, и теперь попадания даже 305-мм снарядов не причиняли существенного вреда.

Всего в 1941 г. первая башня главного калибра линкора «Марат» выпустила 71 снаряд, вторая – 271, третья – 542, четвертая 355 снарядов.

Кроме того, 23 сентября германская авиация потопила подводную лодку М-47, лидер «Минск» и повредила стоявшие в Кронштадте подводные лодки Щ-305, П-3, тральщик № 41, а также транспорт № 583 «Майя».

Следует отметить, что зенитная артиллерия кораблей и фортов Кронштадта действовала 23 сентября из рук вон плохо. То же можно сказать и об истребителях флота.

По официальным данным «сбито 14 самолетов противника, 6 наших самолетов не вернулись на свои аэродромы». [18]

Немцы утверждают, что 23 сентября у них был сбито только один самолет Ю-87, пилотируемый уже знакомым нам гауптманом Штееном. Но тут немцы явно лукавят, а наши «знатоки» с удовольствием смакуют эту липу. На самом деле авиация Балтийского флота помимо прикрытия кораблей в районе Кронштадта прикрывала корабли и базу в Новой Ладоге, а также штурмовала германские позиции в районе Стрельны. И в ходе всех этих операций авиация Балтийского флота потеряла шесть машин. Нетрудно сообразить, что германская авиация в этот день на всем Ленинградском фронте потеряла не только один пикировщик.

Налеты люфтваффе 21–23 сентября не привели к сколько-нибудь заметному уменьшению огня морской артиллерии. Так, уже 24 сентября линкор «Октябрьская Революция», канонерские лодки «Кама», «Волга», «Амгунь» и «Москва» и Южный форт № 1 обстреливали артиллерийским огнем войска противника в районе Воронина. Огнем батарей Ижорского укрепрайона была рассеяна автоколонна противника в районе Глобиц. Стационарные батареи Кронштадта вели огонь по финским войскам в районе Куоккалы и Оллилы.

И все это, несмотря на три налета люфтваффе, проведенные 24 сентября на корабли и Кронштадт. В воздушных боях было сбито пять Ю-88, один Ю-87, один Ю-86. Наши потери: один И-15, один И-16 и один МБР-2. Самолеты противника сбили на форту «Северный № 4» аэростат наблюдения. [19]

Замечу, что 24 сентября на аэродром Бычье Поле, расположенный на западе Котлина, перелетели истребители И-16 и И-153 71-го истребительного полка Краснознаменного Балтийского флота. А 25 сентября в Кронштадт прибыл 6-й зенитный артиллерийский полк.

Итак, в ходе трех налетов 24 сентября ни один наш корабль не был потоплен или поврежден. Зато германская артиллерия в этот день потопила в Ленинградском порту буксир «Валиант» и серьезно повредила учебное судно «Комсомолец».

Из журнала 768-го артдивизиона: «24.9.41. Подготовительная разведка для действий против Кронштадта приводит к устройству передового наблюдательного пункта в Знаменке, где с башни царского дворца открывается прекрасный обзор всего побережья».

Тут немцы ошиблись: дворец в Знаменке принадлежал не царю, а двум великим князьям – Николаю Николаевичу Старшему (отцу) и Николаю Николаевичу Младшему (сыну). Возможно, кто-то из читателей сочтет это замечание мелочью. Но, смею заверить, все мелочи и детали в этой книге даются с умыслом, дабы показать реалии войны.

Сорок лет большевики скрывали факт разрушения советской артиллерией дворцов, соборов и иных исторических памятников в окрестностях Ленинграда. Сейчас на этом спекулируют злопыхатели антисоветчики. На мой взгляд, в подавляющем большинстве случаев действия наших артиллеристов были оправданы, и стенать тут попросту нечего. Нельзя же было терпеть вражеский наблюдательный пункт в великокняжеском дворце в Знаменке и допускать дальнейшее разрушение Питера германскими пушками. За все разрушения в ходе боевых действий в районе Ленинграда несут ответственность исключительно немцы и финны, независимо от того, чьи бомбы или снаряды уничтожили тот или иной исторический памятник.

Немцы и финны 22 июня без объявления войны напали на Советский Союз – они и должны ответить за все последствия этого нападения. Это – азы юриспруденции. Так, если бандиты совершили ограбление ресторана, а полиция вступила с ними в перестрелку, то за разбитую в ходе нее посуду отвечают бандиты, а не полиция, независимо от того, кто и сколько выпустил пуль.

Утром 26 сентября двенадцать бомбардировщиков Ю-88 бомбили Кронштадт. Потерь и повреждений на кораблях не было. Зато германские артиллеристы в тот день в Кронштадте повредили подводную лодку Щ-318 и буксир ВР-22, три баржи (№ 1109, 1110, 4029) были потоплены.

Ни налеты авиации, ни артобстрелы не помешали кораблям и фортам 26 сентября вести интенсивный огонь по противнику. Батареи Южного форта № 1, линкор «Октябрьская Революция», канонерки «Кама», «Амгунь» и «Москва» вели артиллерийский огонь по немцам в районах: Аудия, Низино, Костино, Сашино. Канонерки «Красное Знамя», «Сестрорецк» и «Зея» обстреливали противника в районах Алекснадровки и Слуцка (Павловска).

Позже линкор «Октябрьская Революция», эсминцы «Стройный» и «Строгий», канонерки «Зея», «Москва», «Волга» и батареи НИМАПа и кронштадтских фортов вели огонь по противнику в районах: Сашино, Костино, Аудия и Троицкое. Эсминцы «Стойкий» и «Стройный» с канонерской лодкой «Красное Знамя» обстреливали германские войска в района Ям-Ижора и колхоза Рахия. Батареи форта «П» обстреливали финнов в районе Белоострова.