Я задумался, вспоминая, каковой могла быть планета почти полтора века назад. М-да, действительно, жестоко. Однако все лучше смерти.

– Братья не тронули ее не потому, что не хотели, просто находились дела поважнее, а противники поопаснее, чем сестра на далекой планете. Та же сидела как мышка, занималась своей планетой, развивала ее, привлекала деньги и инвестиции, заманивала рабочих и переселенцев. Кстати, она первая поняла, что на проституции можно очень хорошо заработать, и более того, положить заработанные деньги в собственный карман, минуя имперскую казну, то есть казну братьев, которые сменяли друг друга на престоле один за другим. Так что это ей мы обязаны потоком туристов со всей Земли, который кормит нас в любые, даже очень трудные годы.

Но я отвлеклась. В итоге все братья погибли, истребив друг друга. Трое из них успели посидеть на троне, а императором тем не менее стал ее кузен, Хуан Карлос Шестой, которому она прилюдно поклялась в верности, принеся присягу, после чего быстренько сбежала назад, в свою норку, не ввязываясь в придворные дрязги, пытаясь не навлечь на себя его гнев. И у нее получилось, тот поверил в ее лояльность!

– А корпус? – вернулся я к истоку беседы. – Когда и куда он исчез?

– Корпуса как такового еще не было, одно название. К моменту бегства Алисии Мануэлы выросло всего одно поколение бойцов – самые первые из сирот. Два десятка человек охраны, девочек, которым нет и двадцати, и несколько тренеров-инструкторов – вот и все, чем тогда располагали.

Император отправил корпус вместе с дочерью, охранять ее, но взошедший на престол старший брат потребовал вернуть всех назад. Донья Алисия согласилась, не могла не согласиться, не имела выбора, хотя и торговалась изрядно. При ней, как завещание, наследство от отца, остался один взвод, десять девчонок; второй же отправился в метрополию, охранять нового императора. Вместе с инструкторами, кадетами и вспомогательным персоналом.

Затем произошло покушение, ты должен был слышать про эту историю. Императора убили. «Хранители», как и положено, приняли удар на себя первые. Работа у нас такая! – Сеньора Тьерри вздохнула. – Но это не спасло императора, он скончался от ран.

Две наши девчонки в результате теракта погибли, трое оказались в госпитале, их затем списали, но если бы не они, вместе с императором погибло бы очень много народа.

Эту историю я помнил. Покушение организовали, как ни странно, не братья, а религиозные фанатики. И с присущим им фанатизмом хотели отправить в высшие миры вместе с главой государства и всех его приближенных.

– Новый император, второй брат, посчитал, что ему ни к чему «какие-то девки», и расформировал корпус телохранителей как таковой.

– Испугался?

– Да. «Хранители» проявили себя с лучшей стороны, сработали грамотно, а то, что нулевой объект погиб, – не их вина. Иногда и мы бессильны. Он испугался корпуса, понял, что тот не игрушка, за ним сила, которая симпатизирует не ему, а его сестре.

– Понятно! – Я про себя усмехнулся. – Тогда как донья Алисия забрала его на Венеру?

Сеньора покачала головой:

– Она не могла этого сделать. Решение императора – закон, а нарушение его в тех условиях было чревато. Но инструкторы, кто смог и захотел, самостоятельно добрались до Венеры, и она не имела морального права выгнать их, даже под угрозой расправы. Ее спасло лишь то, что у нового императора оказалось слишком много дел на Земле, и организацию из полутора десятков бойцов, да еще девчонок, он не воспринял достаточно грозной силой.

Алисия тоже не шла на обострение. Она не скрывала этих людей, не создавала тайных структур, орденов, заговоров, секретных баз и лагерей для тренировок. Наоборот, всячески держала «хранителей» на виду, демонстрируя, что ничем, кроме ее охраны, они не занимаются, а тренеров и инструкторов пыталась легализовать на законных основаниях под контролем имперских силовых служб, используя все возможные для этого приемы и уловки.

На тот момент, подчеркну, корпуса уже не существовало, оставленный возле принцессы взвод не имел никакого статуса, как и команда инструкторов. Пользуясь этим, она зарегистрировала новую организацию, Венерианскую школу телохранителей, как самую обычную профильную частную школу. Целый ряд инспекций, посланных братом, разобрал школу по кирпичикам, но придраться было не к чему. Это спасло будущий корпус, позволило выжить, затаиться, причем вполне легально.

Я снова усмехнулся. Нет, все-таки Венера – странная планета. Необычная. Еще не став государством, правящие ею «венерианские стервы» уже одерживали победы над врагами-мужчинами. И все потомки доньи Алисии, наши королевы, унаследовали это качество – побеждать без войн. В этом сила Веласкесов.

– Первоначально существовало два отделения, для девочек и общее. Девочек брали мало, охраняли они лишь принцессу, а затем ее дочерей. Общее же готовило самых обычных телохранителей, с обычными инструкторами, по обычным программам. Так до самого восстания.

После провозглашения донной Аделлиной, ее дочерью, независимости школу переформировали в корпус, да еще и королевских телохранителей, общее же отделение в нем закрывалось. У нас появилась собственная династия, больше не было нужды прятаться и маскироваться. Но на тот момент основополагающие традиции уже были заложены школой, все, что имеем сейчас, – результат ее выживания и становления. Разница лишь в том, что их было не более трех десятков, нас же – более трех сотен.

Как видишь, своим рождением мы обязаны мужчине, и то, что он вложил в нас, позволило пережить многие беды и неприятности, остаться на плаву, не сгинуть в веках. Какие есть вопросы?

Я задумался. Вводная часть окончена, настало время собеседования. Вопросы, конечно, возникли, и немало.

– Правда ли, что гибнет до половины воспитанниц, если не больше?

Сеньора усмехнулась и покачала головой:

– Утка. Гибнут, бывает. Но в основном по неосторожности, тупости или из излишнего бахвальства. Проще говоря, гибнут дуры, которых психологическая служба не смогла отсеять. Им, в общем, среди нас не место.

Мы стараемся как можно больше отсеять сразу, в несколько этапов, – как бы извиняясь, сказала она. – Девяносто процентов, возможно, больше. Но некоторые психологически непригодные таки проскакивают, идеальных методик не существует. Зато те, кто остается, – с нами до конца, одни из нас, а мы не разбрасываемся бойцами!

– А Полигон? – возразил я.

– О, Полигон! – Сеньора подняла глаза к небу. – Полигон – это испытание на прочность! Проверка твоих возможностей после учебы! Одним фактом своего существования он объясняет тем, кто относится к дисциплинам без должного уважения, – от того, что они сейчас усвоят, будет зависеть, сдохнут они или же будут жить дальше.

Там гибнут, но это оправданные потери, заложенные изначально в саму идею корпуса. Прошедшие его девочки учатся еще два года, при этом уже знают, что их ждет, как и к чему готовиться, на что обращать особое внимание. Ты можешь филонить в школе или универе, но здесь лень и невнимательность сродни самоубийству. Это главная идея Полигона, и от нее корпус никогда не откажется, несмотря на потери.