— Это не может быть несчастным случаем, — сказал кто-то. — Это теракт.

— В новостях сказали, что, скорее всего, виноват этот козел Усама бен Ладен, — раздался мужской голос откуда-то из задних рядов.

— О господи. Сколько их еще может быть?

Каролина не могла произнести ни слова. Даже дыхание давалось ей с трудом. «В Нью-Йорке сейчас мой сын», — думала она. А ведь ей даже неизвестно, где именно расположен этот самый принадлежащий Дезире пентхаус. Но уж конечно, он не в деловом центре города, не рядом с этими башнями. Нет, он где-нибудь в стороне от них, далеко, в безопасном месте…

Она протолкалась назад через, еще увеличившуюся толпу, которая перегородила дверной проем, бросилась к своему столу и принялась шарить в сумочке, ища записную книжку. Руки так дрожали, что трудно было даже набрать номер.

— К сожалению, в настоящее время все линии заняты, — произнес механический голос. — Пожалуйста, попробуйте еще раз позже.

Каролина весь день просидела на телефоне, борясь со слезами бессилия, вновь и вновь слыша, что «все линии заняты».

— Ну да, у тебя же там сын? — спросила одна из коллег, обнимая ее. — Неудивительно, что ты с ума сходишь. Я бы тоже сходила. Но с ним все нормально, я уверена.

Каролине хотелось сказать коллеге, чтобы та ушла, чтобы оставила ее в покое, но она понимала, что ее просто пытаются утешить. Она продолжала дозваниваться из дома и всю ночь набирала номер каждые пятнадцать минут, пока в три часа не услышала гудки.

— Алло, — сказал сонный женский голос, — что такое?

— Это Каролина Грант, — выдохнула она. — Где Джош? И Тедди? С вами все в порядке?

— О да, с нами все хорошо. Мы очень далеко от центра. Когда все случилось, Джош пытался дозвониться до вас, но прорваться не удалось. Невероятно, правда? Так дико было смотреть, как эти башни падают.

— Да, ужас, — согласилась Каролина. — Не могла бы я поговорить с Джошем?

— Он уже спит. Подождите минуточку, я его разбужу. — И Каролина услышала: — Просыпайся, твоя жена звонит из Лондона.

Последовала долгая пауза, а потом в трубке раздался голос Джоша:

— Кара, привет. С нами все нормально. Я пытался с тобой связаться. У нас все о’кей. Дети, конечно, расстроились, когда все это увидели, но ничего страшного.

— Можно мне поговорить с Тедди?

— Он спит. Не надо его будить, Кара. Мы стараемся, насколько возможно, все сгладить. Никакого телевизора. Пусть жизнь идет как обычно. Позже поговорите, ладно?

И он повесил трубку. Каролина стояла, уставившись на телефон и пытаясь подавить злость. Потом положила трубку и глубоко, прерывисто вздохнула от облегчения. Все в порядке. С ее сыном все хорошо. Она сглотнула подступавшие слезы. Программы новостей шли почти беспрерывно. Пентагон нанес удар. В Пенсильвании разбился еще один самолет. Все рейсы отменены. Транспортная система парализована. Ответственность взяли на себя какие-то люди из Саудовской Аравии… и Усама бен Ладен.

Когда прошел первый шок, интерес к башням-близнецам в Англии угас. В прошедшей через большую войну стране, где террористические акты происходят уже не первый год, эта трагедия была лишь одной из многих в длинной череде, не первой и не последней. Через несколько дней на работе о ней даже не упоминали. В голове у Каролины это никак не укладывалось. Ее Тедди оставался в том городе, где самолеты врезаются в небоскребы. Откуда ей знать, что этого не произойдет снова? Она звонила каждый день, но дозванивалась лишь изредка.

Джош, казалось, не хотел, чтобы она говорила с Тедди.

— Он услышит, какая ты расстроенная, Кара. С ним все о’кей. Пусть проживает это потихоньку.

Ей приходилось терпеливо ждать, когда возобновятся полеты. Конечно, мест на самолетах не будет. Все, кто сейчас заперт в Нью-Йорке, ждут не дождутся возможности оттуда выбраться. Наконец ей снова удалось связаться с Джошем.

— Как думаешь, когда вы сможете прилететь? Тедди пропускает школу.

— Я как раз собирался тебе позвонить, — сказал Джош. Это прозвучало как-то неуверенно. — Тедди снились кошмары. Мы отвели его к психотерапевту Дезире, и он сказал, что у ребенка самый настоящий страх полетов, поэтому некоторое время лететь никуда нельзя. Так что мы нашли ему тут школу.

— Нет! — Каролина сама удивилась тому, с какой силой произнесла это слово. — Нет. Если ему снятся кошмары и он напуган, то ему лучше будет с матерью. Неудивительно, что он расстроен, раз ему после такой трагедии приходится жить с посторонними людьми. Я хочу, чтобы он был дома, со мной, Джош. Если нужно, я прилечу и сама заберу его.

— Каролина, ты не слышала? — Джош говорил на удивление спокойно. — Врач утверждает, что летать ему пока нельзя, это может нанести серьезный ущерб детской психике. И мы не посторонние люди. Мы — его новая семья. Он уже считает Отэм сестренкой. Они живут в одной комнате и очень сблизились. И у него есть я. Я — его отец и собираюсь делать то, что для него лучше. Сейчас это значит, что ему нужно остаться тут.

В этот момент у Каролины скрутило живот. Она поняла, что Джош намерен и дальше тянуть время. Может, он и вовсе не собирается возвращать ей Тедди. Если она хочет жить с сыном, за него придется бороться. И для начала нанять адвоката.

Она продолжала работать, есть и спать. Кто-то с работы порекомендовал ей адвоката по семейным вопросам. Каролина встретилась с ним, и тот сказал: то, что ребенок сейчас никуда не летит, вполне разумно. Вот если ее муж решит оформить единоличную опеку, тогда придет время совершать юридические действия. Пока муж ничем ей не угрожает, она может лишь ждать и наблюдать. Каролина вышла от адвоката, обеднев на сто фунтов, которые пришлось отдать за консультацию, и очень злая. Ночью, лежа в одиночестве в постели и глядя на потолок с влажными пятнами, она воображала, как примчится в Нью-Йорк, схватит Тедди и улетит вместе с ним домой. Но тогда она окажется плохой и безответственной матерью, и у Джоша появится отличный повод отсудить у нее сына.

Сентябрь превратился в октябрь, и Каролине позвонила бабуля.

— Боюсь, милая, у меня плохие новости. У бабушки Летти инсульт.

— Тяжелый? Она в больнице? — спросила Каролина.

— Нет, дома. К нам врач приходил.

— Но ее надо в больницу! Если быстро начать лечить инсульт… — закипела гневом Каролина.

— Ласточка моя, она не хочет ничего такого. Она, наверно, это предчувствовала, потому что буквально на днях сказала мне: «Если со мной что-то случится, не надо всяких больничных палат и капельниц. Я пожила достаточно долго, не хочу лежать, как овощ». — Значит, все так плохо? — спросила Каролина.

— Врач сказал, ей осталось немного, и, похоже, она не мучается, — ответила бабуля. — Когда это случилось, она была в полном сознании. И спрашивала про тебя. Несколько раз.

— Я сейчас приеду, — сказала Каролина.