Едва за Ником закрылась дверь, как Рита повернулась к Винсу с намерением что-то сказать. Он не знал, что именно. Однако угнетенное выражение ее глаз свидетельствовало о том, что эти слова не должны достичь спрятанных повсюду микрофонов. И еще не следовало забывать о видеокамерах.

Винс не мог подать Рите предупреждающего сигнала, поэтому, прежде чем она успела что-либо произнести, он сгреб ее в охапку и прижался губами к ее рту. Поцелуй был продиктован трезвой стратегией и должен был помешать Рите говорить. Вилла наверняка сейчас прослушивается.

Однако Винс оказался совершенно не готовым к взрыву эмоций, которые нахлынули на него, едва их губы соприкоснулись.

Он не дотрагивался до нее вплоть до нынешнего утра и, как только они очутились в звенящем от чувственного напряжения зале ожидания аэропорта Кеннеди, понял, что совершил ошибку. Он стиснул Риту и с силой прильнул к ее губам, слегка покусывая их и щекоча языком.

Каким блаженством для него стало осознание того, что Рита столь же захвачена поцелуем, как и он сам! В ее горле зародился сдавленный, беспомощный звук. Он привел его в еще большее неистовство.

Винс жадно проник языком в рот Риты и подхватил ладонями тугие ягодицы, крепче прижимая ее животом к своей отвердевшей плоти. И почувствовав, как в ответ она подалась вперед, чтобы слиться с ним плотнее, он в одно мгновение из цивилизованного человека превратился в первобытного дикаря. Который сгорал от желания.

В распаленном сознании Винса пронеслась череда соблазнительных образов. Ему пригрезилось, что он срывает с Риты одежды, бросает на кровать и внедряется в горячие, жаждущие женские глубины…

В следующую секунду ему представилось, как все это будет смотреться на видеопленке, и он застыл.

– Винс? – пролепетала Рита.

– Нет, мы не можем. Не здесь. И не сейчас. – С огромным усилием он оторвался от Риты, взял за плечи и отодвинул от себя, остро ощущая, что она смущена, ошеломлена и сгорает от желания. Несколько раз прерывисто вздохнув, чтобы успокоиться, он произнес: – Помнишь, что я рассказывал тебе об этом острове, дорогая? Здесь каждый дюйм прослушивается и просматривается. Разумеется, все обусловлено соображениями безопасности. Но мне не по душе идея заниматься любовью перед объективом видеокамеры.

Винс пристально смотрел Рите в глаза, до тех пор пока не удостоверился, что она поняла его правильно. Сейчас речь идет не об интимной забаве, а об их миссии на Орхидее.

Разумеется, им очень хотелось бы думать, что, кроме них, в этой комнате никого нет. Но, поддавшись подобному желанию, они окажутся полными идиотами. Вернее, мертвыми идиотами.

– На вилле установлены видеокамеры? – ахнула Рита, оглядываясь вокруг с притворным испугом на лице. – Я помню твои рассказы, но не могу поверить, что нас лишили здесь личной жизни…

– Гм… Ладно, киска, потерпи минутку, пока я кое-чего не предприму.

Винс принялся исследовать спальню с видом человека, пришедшего в сильное негодование из-за необходимости прервать приятное общение с подружкой. Он внимательно осмотрел всю мебель, картины, выключатели, даже зеркало на потолке над кроватью. Он обладал богатым опытом в обнаружении разного рода жучков и иных шпионских штучек, поэтому минут через десять нашел искомое. Прутья плетеной корзинки, украшавшей одну из полок, отлично маскировали объектив видеокамеры.

Винс вытащил камеру и остановился, держа объектив в нескольких дюймах от своего лица. Чеканя каждое слово, он произнес:

– Мистер Рэддинг, я разделяю вашу заботу о безопасности, особенно в отношении гостей, но не потерплю записывающих устройств в своих комнатах. – С этими словами Винс вышел через французские двери во двор и разбил камеру о каменные плиты у себя под ногами. То же самое он проделал и с другим подобным устройством, которое обнаружил в гостиной, в густом сплетении веточек и листвы комнатного растения.

Рита сжала руки, ненавидя себя за внутреннюю дрожь и непрофессиональное поведение. Она была знакома с работой под прикрытием и специально готовилась к этому заданию, однако сейчас ей стало ясно, что все прежнее было лишь игрой. Реальная обстановка оказалась куда серьезнее.

Воздушный перелет и прохождение таможни были, конечно, трудными, но Рэддинг напугал Риту по-настоящему. После личного знакомства с ним в ее сердце поселился холодок. Достаточно вспомнить только эти хищные белесые глаза! Винс единственный, кто составляет сейчас преграду между Ритой и жадной похотью властелина Орхидеи.

Оказавшись на вилле без свидетелей, она хотела излить свои опасения Винсу, но тот поцелуем заставил ее молчать. А потом иносказательно напомнил, какие ставки сделаны в этой игре: жизнь Синти и их собственные жизни.

Рита вздрогнула, когда вернувшийся в спальню Винс окинул ее пристальным взглядом. В его глазах читалось понимание. Именно это и заставило ее гордо распрямить плечи.

– Две камеры я уничтожил, – сообщил он. – Но наверняка есть другие. А также хорошо спрятанные жучки.

Она сдержанно кивнула, показывая, что понимает: здесь невозможно говорить об операции.

– Что ж, по крайней мере мне не придется заниматься с тобой любовью под прицелом объектива, – продолжил Винс легким тоном. – Признаться, мысль о том, что за нами подсматривают, несколько охладила мой пыл. У меня масса недостатков, но эксгибиционизмом я не страдаю. Мне не нравится выставлять свою интимную жизнь напоказ.

От подобного комментария у Риты пересохло во рту.

– Угу, – невыразительно промычала она, пытаясь взять себя в руки.

Винс дал Рите немного времени, чтобы она усвоила неприятную информацию, а потом спросил:

– Не желаешь немного прогуляться и осмотреть окрестности?

Да, конечно! Возможно, снаружи удастся поговорить.

– Заманчивое предложение, – весело ответила Рита.

– Вот и хорошо. Но, по-моему, сначала тебе следует переодеться. Как ты думаешь?

– Ладно, – согласилась она. Подавив дурное предчувствие, она открыла чемодан и принялась рыться в поисках какой-нибудь приемлемой одежки. Выбрав белые джинсы и бирюзовую майку, украшенную спереди изображением яркой тропической рыбки, она удалилась в ванную.

Только бы сюда не сунули камеру! – молилась она про себя, скользя взглядом по стенам, потолку, шкафчикам и даже унитазу.

Переодевшись, она пулей вылетела из ванной.

Винс ждал ее в спальне и встретил предупреждающим взглядом.

– Нервничаешь?

– Ну, идея бесплатного стриптиза меня не очень-то привлекает.

– А мне это видится иначе. Я здесь чувствую себя как в тюремной камере с глазком на двери, – заметил он, вытаскивая рубашку из брюк и затем медленно ее снимая.

Взгляд Риты словно магнитом притянуло к его атлетическому торсу. Она не удержалась от воспоминаний о том, как приятны на ощупь эти шелковистые волоски и как чудесно было ощущать прикосновение плотных бугорков мышц к ее собственной обнаженной груди.