возвращайтесь на базу. — И все! Мой побежденный противник, обойдясь без лишних церемоний, молча туда смызнул еще раньше. У него же не было необходимости дожидаться вполне очевидной команды.

Я уже на полпути к Церберу был, когда совсем неподалеку от меня начал формироваться субпространственный переход. Сердце сразу куда-то в область желудка ухнуло. Несмотря на усвоенные мнемограммы боевого пилота, морально я пока так и оставался еще полностью гражданским шпаком.

— Семнадцатый, привести орудия в боевую готовность! — отдал я распоряжение искину своего истребителя, убедившись, что повисший в пространстве громадный переход закрываться так и не собирается. Хотя… если там, в самом деле, что-то серьезное в наше пространство ломится, мои пушчонки ему на уровне комариного укуса покажутся, ракет же, по причине участия в формализованном экзамене, в списке доступного для меня вооружения не значилось.

Однако махина, перешедшая через сформированный канал субпространственного перехода, оказалась не боевым линкором, а самым обычным шахтерским кораблем-маткой. «Утренняя звезда». Почему-то так и в прошлой моей жизни выходило, что чем непрезентабельней конструкция, тем более красиво и выспренно пытаются его называть.

Едва оказавшись в нашем участке космоса, «Утренняя звезда» разразилась просто паническим потоком сообщений:

— Внимание, внимание! Всем, кто меня слышит! Имею сведения о поражении боевого флота Корвара у Скара-3….

М-да, сведения, это, конечно, штука важная, но зачем же орать о них на аварийной волне? Как бы теперь из-за этих воплей у нас на планете паника не началась!

И тут вдруг вновь ожил мой бортовой комп:

— Из квадрата 43−11–07 фиксирую торпедную атаку. Цель атаки транспорт «Утренняя звезда». Время до поражения цели три минуты семнадцать секунд.

Сразу же все мысли о возможной панике среди гражданских испарилась из моего сознания. Не до них теперь стало. Очень похоже, что у меня тут учебное задание этак плавно и незаметно вдруг превратилось во вполне себе боевое. И самое главное, вражеского корабля, выпустившего данную торпеду, я на своих экранах, что называется, в упор не наблюдаю. И таки да, именно «в упор». Еще чуть-чуть и мне, чтобы дострелить до того квадрата, будет достаточно моих слабых лучевых пушчонок.

Кстати, к вопросу о пушчонках: не сказать, чтобы торпеда являлась легкой целью, но вот как раз ее, в отличие от разведывательного корабля-невидимки, я могу попытаться поразить из своих орудий. Надо только отдать своему искину команду изменить их накачку с уменьшено-тренировочного варианта на обычный, боевой. А ведь запись боя у Скара-3 сама по себе для нашего маркизата может оказаться просто-таки жизненно важной! Потому, полностью отрешившись от возможно подкрадывающегося ко мне вражеского корабля-невидимки, я принялся закладывать маневр, пытаясь выцеливать ту самую зафиксированную автоматикой моего «Ятагана» торпеду.

Ага, вот она, родимая! Ну, иди к папочке. Уф! Попал! Просто гора с плеч! А то я, грешным делом, уже начал примеряться, чтобы попытаться атаковать эту торпеду выхлопом из своих двигателей. Была, знаете ли, в закачанных мне информационных блоках подобная методика. Кстати, в каком-то отрезке пространства-времени вполне удачная, раз уж оказалась в этих самых учебных блоках.

Не успел толком порадоваться спасенному шахтерскому кораблю.

— Нас атакуют! — Пришло следующее паническое сообщение моего Семнадцатого.

В самом деле, из по-прежнему пустого участка космоса в мою сторону вдруг полетели раскаленные сгустки плазмы. Черт, что это за технология невидимости такая, не слышал ни о чем подобном! Впрочем, то, что я не слышал, ни о чем еще не говорит, несмотря на только что сданный экзамен, специалист по космической технике я еще тот.

Как все-таки замечательно, что у меня не голова, а, практически, дом Советов какой-то получается. В параллель размышлениям о редкости примененной технологии успел закрутить карусель, выходя из-под плотной струи вражеских зарядов. Кстати, очень вовремя это произошло. Парочку, к счастью маломощных выстрелов, пришлось на свою невеликую броню принимать. По ходу выполнения маневра за одним и проверил, критических повреждений от этих попаданий моим корабликом все-таки не получено.

А потом в моей голове прорезался механический голос еще одного собеседника:

— Есть возможность по остаточному ментальному следу достроить предположительную локализацию вражеского корабля.

Да это ж просто чудо какое-то!

— Делай! — Чуть ли не заорал в голос на это предложение своего ментального симбионта. Не заорал. Поопасался, что комп моего корабля примет эту команду на свой счет.

И тут же в моем зрении вдруг на экране вспыхнула ярко-красная точка. Не бог весть что, но теперь и мои пушки можно попытаться навести на цель. Разумеется, вручную. Автоматика корабля как не видела невидимку, так его и не видит, та красная точка на экране — видимость одна, только для меня и ни для кого больше.

— Цель поражена, — приходит следующее сообщение. Впрочем, в данном случае мой комп выступает в роли капитана-Очевидность. Не знаю, что там, у врага, таким взрывоопасным оказалось, но очень близкий подрыв вражеского корабля на долю мгновения всю мою систему наблюдения буквально ослепил.

Интересно, из разлетевшихся по космосу обломков хоть что-нибудь внятное сумеют собрать, чтобы хоть чуть-чуть разобраться, с кем конкретным мы имеем дело? Что-то я очень сильно сомневаюсь, что этот разведчик пользовался земными технологиями. Хотя… по-прежнему напомню: не специалист я, может, что-то, где-то яйцеголовые парни в своих лабораториях все же и придумали.

Ну, вот, улетал на выполнение задания практически в полном одиночестве, а сейчас, по возвращении, в ангаре от всяких ответственных товарищей трудно протолкнуться. Что называется, аншлаг! И это мне еще пока относительно везет: комп моего кораблика по-прежнему отсекает попытки связи со стороны гражданских служб. Родственники, во главе с отцом, наверняка, сейчас изо всех сил пытаются со мной связаться.

Истребитель я покинул, начал доклад присутствующему тут же адмиралу Корбуло. Все то же раздвоение реальности: формально по должности я — старший. Но адмирал является главным в той, банде флотских чинов, которых он собрал в надежде на мое посрамление, а значит, я, как лицо, сдающее этой комиссии экзамен, обязан делать доклад. Вроде, про замшелые флотские традиции я уже упоминал?

До конца закончить доклад Корбуло мне не позволил. Перебил практически на полуслове:

— Молодец, курсант, экзамен по боевому пилотированию сдан на отлично! — Выпалил он и тут