С этими словами я в одну секунду приблизился к этой очень симпатичной девушке и зашагал рядом, приноравливаясь к ее скорости.

Первые несколько шагов мы шли молча, едва не касаясь друг друга локтями. Потом Аня просто и естественно придвинулась ко мне вплотную и взяла под руку.

Честно признаюсь, я не знал, как мне на это реагировать. Раньше девушки всегда ждали от меня первого шага.

Словно прочитав мои мысли (а почему бы и нет?!)Аня тихо и доверительно сказала.

- Ты извини, что я так вот навязываюсь, но мне итак пришлось слишком долго ждать. Ты мне сразу же понравился, но мы как-то все не пересекались. Потом меня инициировали, и мне на целый год стало не до отношений. Потом, когда я более или менее пришла в себя, оказалось, что тебя вот-вот должны инициировать. В такой период морочить тебе голову и не этично, и мешает эксперименту…

- Не надо! – мягко, но настойчиво перебил я Аню. – Не нужно всего этого говорить. От такой беседы ни тебе, ни мне комфортнее не станет. Раз мы друг другу нравимся, давай просто сделаем вид, что никакого форсирования событий не было и к прогулке под ручку мы с тобой пришли постепенно: с чувством, толком, расстановкой!

- Договорились! – улыбнулась Аня, прижавшись на секунду головой к моему плечу.

- Тогда идем гулять на набережную! – бодро уведомил я свою новую подругу, стараясь хотя бы немного сдержать взволнованно бьющееся в груди сердце. – Освещение там уже второй месяц чинят, значит, по вечерам ты там уже давно не гуляла, а со мной тебе никакие фонари не нужны.

- Потому, что у тебя собственный «фонарь»? – улыбнулась Анюта, нежно коснувшись кончиками пальцев места, где алел след недавно пропущенного удара. – Хочешь – вылечу? И болеть не будет и синяка не останется. Все инициированные нашего с тобой возраста осваивают это заклинание одним из первых!

- Нет, конечно! – с трудом, из-за приятных ощущений от ее прикосновения, смог возмутиться я. – Так нельзя. И так, как ты мне утром помогла, тоже нельзя делать! Если я не буду наутро мучиться от похмелья, что меня остановит перед следующим злоупотреблением? И память о похмелье-то не всегда останавливает… нет, мы должны до конца нести ответственность за свои ошибки и проявленные слабости!

- Ты – моя слабость! – промурчала в ответ Аня и как-то очень по-кошачьи потерлась щекой о мое плечо.

На это мне нечего было возразить. Точнее, было, не расхотелось. Захотелось остановить этот момент и до конца прочувствовать это новое внезапное чувство. Чувство, когда у тебя вновь расправляются, сложенные когда-то крылья, когда тебе тесно в собственном теле и хочется вырваться наружу и заполнить собой для нее весь мир. Да, в этот момент я влюблялся, окончательно и бесповоротно.

- Стой-стой-стой-стой-стой! – останавливаясь, зашептала Анютка, со страхом глядя мне в глаза. – От тебя сейчас идет такая мощная энергетика, что меня вот-вот раздавит. Ты извини, но я просто не имела возможности не прочувствовать того, что ты на меня сейчас обрушил, и, поверь, это взаимно на все сто процентов. Но, как скромная девушка, я тебе в этом еще нескоро признаюсь!

- Извини, Анют, - смущенно пробормотал я, - не хотел, не думал, не собирался. Просто, вдруг, Почувствовал!

- Вот ты быстрый! – улыбнулась она в ответ. – Ведь еще час назад ты испытывал ко мне всего лишь симпатию. Да, выше среднего, но симпатию, а тут…

- Сам удивляюсь, - признался я, - такое ощущение, что я сам себе запрещал тобой увлекаться, а, как только понял, что мои симпатии взаимны, так будто кто шлюзы в плотине открыл.

- Какое ужасное сравнение! – засмеялась Анюта, полностью убирая всю неловкость ситуации.

- Прости! – широко улыбнулся я. – Мне еще не доводилось так вот искренне говорить о своих чувствах.

- Все лавочки в округе заняты и нескоро освободятся, - сменила Аня тему беседы, - просто прогуляемся по набережной?

Я, собственно, и не смог бы со своим активно бьющимся сердцем усидеть сейчас на лавочке, но все же с сомнением вгляделся в полутьму. Рассмотрел две ближайших лавочки и смутные очертания двух их соседок. Ближайшие – точно были заняты парочками, а соседние – шумными компаниями, но вот дальше ничего не было ни видно, ни слышно.

- Каково это – знать больше остальных? – вдруг, спросил я у Ани.

- Тут все дело в «остальных», - ничуть не удивилась она вопросу, - очень быстро ты поймешь, что люди для тебя, как подшефная группа, и тогда станет нормально быть мудрее, знать больше, опекать и далее в том же духе.

Пока она это говорила, мы миновали первую пару лавочек и приблизились к следующей. Одна компания нас полностью проигнорировала, а вот вторая, чисто мужская, снизила уровень шума, пристально присматриваясь и к Ане, и ко мне.

Я прекрасно понимал, о чем они сейчас думают, видя откровенно симпатичную девушку, идущую под руку со мной: достаточно ли я для нее хорош? И, если бы у кого-то из них по этому поводу возникли сомнения, то мне прямо здесь и сейчас пришлось бы доказывать уместность своего нахождения рядом с Аней.

Но симпатичность Ани в условиях слабой видимости была спорной, а я выглядел достаточно фактурно, чтобы ребята решили, что в данном случае все более или менее справедливо. К тому моменту, как мы поравнялись с их лавочкой, шум от разговоров приблизился к неприличному.

- Какой ты классный, когда расправляешь плечи! – отвесила мне комплимент Аня. – Такой широкий, сильный, гро-о-о-зный!

- Издеваешься? – улыбнулся я, расслабляясь и понимая, в момент потенциальной опасности сердце, наконец, стало биться в своем обычном ритме.

- Любуюсь! – сказала, как отрезала она. – Я бы могла навесить на нас с тобой сферу невнимания, но у тебя еще до инициации была такая мощная холодная аура, что незнакомым людям было некомфортно в ее радиусе действия.

- А сейчас радиус увеличился или градус понизился? – удивился и заинтересовался я.

- Пока что она просто стала ощутимее. Обычно ауры даже неинициированных Иных, как магниты: одних людей они притягивают, других отталкивают. Считается, что Сумрак, дающий нам силы, таким образом оберегает своих потенциальных жильцов. Вам еще не рассказывали в школе?

- Может, и рассказывали, но меня там, пока, ни разу не