Удивительные просторы гигантского подземного грота казались непривычно первозданными – даже несмотря на паровые машины и иные следы цивилизации, – без резино-асфальта под ногами, многочисленных предупредительных надписей и аббревиатур, вышек аварийного оповещения или потолочной системы Светоча они выглядели забытыми, дикими и словно обнаженными.

– Тут действительно красиво, – завороженно пробормотала Настя, но Димка одернул сестру, не позволив в полной мере насладиться величием пещеры.

– На Радиаторе тоже было красиво, – угрюмо хмыкнул он, посасывая уколотый палец. – Предлагаю идти вон на ту колонну. Может, это тоже замаскированная временем шахта?

– Остается надеяться, – негромко прокомментировал Витя, печально ссутулившись (он понимал, что катастрофа произошла во многом по его вине, и никак не мог избавиться от этого гнетущего чувства), – что древние механизмы вызова еще работают и подчиняются современным протоколам…

Сестра вздрогнула, с предельной горечью осознав, что единственным выходом из сложившейся ситуации стал бы контакт с исправным Лифтом, готовым подчиниться приказу ключ-карты. О том, что случится, если такого Лифта в подземелье больше нет или он откажется спускаться за пассажирами, девочка не хотела даже думать…

Уходить, оставляя за спиной коралловую рощицу и распахнутые, словно рот в немом крике, двери Рифмователя, было по-настоящему жутко. Пусть кабина Лифта стала темной, разгромленной и молчаливой, но она все еще являлась кусочком родного мира, к которому так привыкли трое юных заботинцев. Удаляясь от шахты, с каждым шагом они все острее ощущали, как теряют что-то личное, любимое и безопасное, пусть даже эта безопасность обманчива…

Вообще-то за последние месяцы дети несколько раз выбирались с отцом за пределы Нового Спасгорода. Ходили на экскурсию в один из колонизационных лагерей, где велись работы по приручению диких лошадей, заполонивших ближайшие равнины. Ребята до сих пор помнили тот страх пересечения границы, тот холод в животе, то оцепенение и фатальное ощущение, что привычный мир окончательно изменился. Сейчас, вышагивая цепочкой по склону холма и стараясь не оступиться, все трое единодушно согласились, что пережитый тогда страх был полной ерундой по сравнению с тем, что окутывал их сейчас.

Но они были обязаны двигаться вперед.

И поэтому шагали сосредоточенно и молча, как идущие на битву солдаты.

Шумела речка. У подножий коралловых деревьев росли плантации грибов с широкими мясистыми шляпками, бледных и неприятных на вид. Пересвистывались в полете маневренные крылатые зверьки, одновременно похожие и не похожие на птиц. При виде их по спинам наших героев бежали мурашки – ведь врожденный генетический страх спасгородцев перед летунами невозможно искоренить за несколько месяцев робкого обитания вне стен…

Влажная затхлость молниеносно сменялась прохладой, когда через пещеру проносился порыв ветра. Покачивались и хрустели ветки кустов. В их обманчивых полутемных зарослях время от времени мелькали юркие животные, которых Витя определил как «что-то вроде крыс» (в биологическом смысле слова, а не том, что до недавнего времени соответствовал обитателям Спасгородской Свалки). Дважды путешественники перепрыгивали через звонкие ручьи, впадавшие в реку, теперь текущую справа от ребят. Дно пещеры местами казалось твердым, как железная плита, но кое-где подошвы ботинок увязали в рыхлой глине светло-коричневого цвета. Над головами нежными волнами переливались сказочные колонии плесени.

– Ни в коем случае не шумите, – предупредил Виктор, когда они сделали короткий привал, чтобы перевести дух и осмотреться. – Наличие летучих зверьков говорит о существовании подземной фауны. А в ней, как мы все знаем из уроков биологии, могут встречаться хищники…

Настя вздрогнула, в волнении затеребив кончик косы. Димка взглянул на густую стену коралловых деревьев так, словно оттуда на него собирался броситься незнакомый зверь. С тем, что нужно вести себя тихо и незаметно, были согласны все – предыдущие приключения, в большинстве своем крайне опасные, приучили близнецов к тишине и аккуратности. Особенно в чужом месте, таком необычном и непредсказуемом.

Передохнув, ребята медленно двинулись дальше, ориентируясь на выбранную Димой бугристую колонну, возвышающуюся впереди. И буквально через три минуты похода смогли убедиться, что Витькины слова про подземных хищников оказались по-настоящему пророческими…

– Святы-платы, – охнул Димка, шагавший первым. И рывком отпрянул, запоздало утягивая брата и сестру в густую тень кораллового кустарника. – Вы видели?!

Да, они успели заметить, хоть и мельком, – и круглую прогалину, окруженную скалами, и необычно-массивное для кораллов дерево, изогнувшее хрупкий ствол под весом ноши, и веревочную сеть, грубую и прочную, и необычного полосатого зверя, обернутого этой сетью и подвешенного в паре метров над землей. Опускаясь на корточки и отползая с поляны, куда их вывела тропа, заботинцы обменялись красноречивыми взглядами.

– Даем деру? – прошипел Дима, оглядываясь и деловито выбирая путь отступления.

– Поздно… – Настя прислушалась к протяжному скрипу веревок, натянутых под весом лохматого пленника. – Оно нас заметило!

– Это то, что мне показалось? – потрясенный Витя наконец обрел дар речи, осторожно выглядывая на поляну. – Димка, это же силок! Точно он! Смотри, настоящая охотничья ловушка!

Теперь это стало очевидно и для остальных. Сетка, до поры замаскированная пылью и обломками кустов, в свое время лежала на земле под массивным деревом, удерживаемая хитроумной системой веревок и пружинящих ветвей. Когда зверь вошел в ее границы и тронул приманку, ловушка взлетела в воздух, пленив животное, заставив его сложиться почти вдвое и лишив подвижности…

Оно, кстати, как и предположила девочка, на самом деле учуяло ребят. Изворачиваясь и раскачивая веревочный мешок, животное тонко заскулило, косясь на людей. Лапы зверя были неудобно поджаты, равно как и пушистый хвост, лишь самый кончик которого смог высвободиться из мягкой клетки и теперь яростно хлестал воздух. Узник все порывался выпустить внушительные когти и дотянуться ими до пут, но лишь сильнее затягивал сеть. Вертикальные зрачки миндалевидных ярко-зеленых глаз расширились, будто животное пыталось что-то сказать.

– Точно заметило нас… – пробубнил Димка. Осмотрелся, не заметив ни охотников, выставивших силок, ни другой дичи. Встал в полный рост и бесстрашно подмигнул животному. – Вон как пырится, аж жуть берет…

– Что это за зверь такой? – с интересом протянул Витя, обращаясь к самому себе. Он украдкой выбрался на поляну вслед за братом и принялся разглядывать крепкое полосатое туловище, туго перетянутое веревками. – Похож на кошку. Вроде рыси, которую колонисты в лесах нашли…

– Только больше втрое. И еще клыки у твоей кошечки до груди. И раскраска полосами, чтобы в скалах маскироваться, – с иронией, за которой скрывались неуверенность и опаска, хмыкнула сестра, тоже выходя из кустов. – А взгляд такой добрый-добрый, прямо лапочка…