[Байрамкулов 1971], «Киргизская спортивная борьба “куреш” как одно из средств физического воспитания молодежи» [Байман 1972], «Традиции грузинской народной физической культуры и современность» [Элашвили 1973], «Исследование эффективности применения национальных видов спорта, игр и упражнений для рационализации системы физического воспитания школьников Осетии» [Короев 1974], «Национальные виды спорта» [Пискарев 1976], «Казахские национальные виды конного спорта» [Буркитбаев 1978], «Национальные виды спорта народов Северного Кавказа» [Теретин 1978], «Тувинские народные игры» [Самбу 1978], «Туркменские народные игры как средство нравственного воспитания младших школьников» [Нурмедов 1979], «Обряды и обрядовые игры адыгов в XIX — начале XX века» [Мафедзев 1979], «Куреш: алтайская национальная борьба» [Каланаков 1980], «Национальные виды спорта Якутской АССР» [Кочнев 1980], «Киргизские национальные виды спорта и народные игры» [Омурзаков 1981], «Система организации физкультурно-спортивной работы с населением по месту жительства на основе использования национальных видов спорта» [Ооржак 1982], «Таджикские национальные виды спорта» [Турсунов 1983], «Казахские национальные виды спорта» [Болгамбаев 1985], «Узбекские народные игры как средство эстетического воспитания младших школьников» [Юлдашева 1985], «Игры и национальные виды спорта народностей Севера нивхов» [Прокопенко 1988], «Игры в общественной жизни бурят» [Тугутов 1989], «Национальные виды спорта в СССР» [Скопинцев 1991].

Среди опубликованных в эти годы работ особое место занимает книга «Игры народов СССР» [Былеева, Григорьев 1985], над созданием которой трудился большой коллектив авторов под руководством двух редакторов. Для Л.В. Былеевой (1902–2004) это был итог ее полувековой деятельности по изучению игровой тематики, ее соавтором стал фольклорист и педагог В.М. Григорьев (1936–2015). Но и здесь возобладала «педагогика, к которой у нас свели игру», хотя ее следует понимать «как одно из значимых свойств культуры в целом», оценивая сложившуюся ситуацию, сетовал искусствовед Н.А. Хренов [Хренов 2001].

В исследованиях иностранных авторов наибольший интерес у нас вызвали отдельные этнографические исследования в тех регионах планеты, где влияние спорта на протяжении долгого времени оставалось минимальным. Мы нашли немало таких работ. Одним из первых исследователей игровой культуры был американский этнограф С. Кулин (1858–1929), описавший в брошюрах и статьях множество традиционных игр: китайских (1889), итальянских (1890), японских (1891), колумбийских (1893), арабских (1894), корейских (1895), гавайских (1899) и филиппинских (1900). Но главной среди работ С. Кулина стала книга «Игры индейцев Северной Америки» (1907), в которой описано 1112 игр [Culin 1907].

Немецкий этнолог К. Нимуендажу (1883–1945) описал ритуальные состязания бразильских индейцев «Бег с бревном Тимбира» (1946) [Nimuendaju 2001]. Сенегальский педагог Ж. Лоухор описал африканское игровое наследие и опубликовал книгу «Справочник традиционных игр и попытка систематизировать их с целью интеграции в рамках программ физического воспитания и спорта» [Louhaur 1985]. Индийский радиожурналист М. де Меллоу по заказу Министерства спорта Индии составил сборник «Индийские игры и боевые искусства» [Mellow 1987]. Британский этнолог Дж. Аткинсон по результатам полевых исследований опубликовала работу «Отдых в сообществе аборигенов: отчет Департаменту искусств, спорта, окружающей среды, туризма и территорий Правительства Австралии» [Atkinson 1991]. Спустя два десятилетия австралийский педагог К. Эдвардс представил работу «Юлунга: традиционные игры коренных народов» [Edwards 2008]. Американский этнолог Г. Кахете исследовал эпистемологию амероиндейской игровой культуры в работе «Дух игры: индейские истоки» [Cajete 2005]. Кенийский антрополог М.П. Уандери провел исследование «Игры коренных народов прибрежного региона Кении: культурная и образовательная оценка» [Wanderi 2011].

Глобальное доминирование спорта и превращение традиционных игр и состязаний в спортивные дисциплины было подвергнуто критическому анализу в 1990-е гг., когда произошла коренная перестройка всего мирового порядка. После распада СССР страны социалистического лагеря прекратили строительство коммунизма, избрав модель либеральной демократии made in USA. Эпохальным документом той эпохи стал «Конец истории и последний человек» (1992) Ф. Фукуямы [Фукуяма 2005]. Впрочем, следует отдать ему должное, он не разделял восторгов политиков и впоследствии осаживал их критическим замечанием о том, что «провозглашение “конца истории” является номинативным, но не эмпирическим» и означает не свершившийся факт, а лишь констатирует «отсутствие жизнеспособных альтернатив либеральной демократии» [Fukuyama 1995].

Политические перемены привели к пересмотру ключевых положений государственной культурной политики в большинстве стран мира. Самоидентификация народов бывших социалистических стран стала драйвером этого глобального процесса, в который оказались вовлечены не только новые демократии, но и развитые страны, создавшие (1999) группу «Большая двадцатка» (G20). В контексте этих изменений были созданы «Рекомендации по сохранению традиционной культуры и фольклора» [Фольклор], принятые на 25-й сессии Генеральной конференции (1989) ЮНЕСКО в Париже.

Сам по себе этот акт стал принципиально новым решением в нормативной деятельности ЮНЕСКО, сконцентрированной до того времени на охране «материального» культурного наследия. В 1995–1999 гг. состоялись восемь региональных семинаров для оценки выполнения упомянутой «Рекомендации», а итог был подведен на международной конференции «Глобальная оценка Рекомендации о сохранении фольклора (1989): укрепление возможностей на местах и международное сотрудничество» (1999) в Смитсоновском институте в Вашингтоне6, где была принята ключевая резолюция о необходимости определения «нематериального культурного наследия, его создателях и носителях традиций» [Доклад 2002], ставшая прологом к принятию Международной конвенции об охране нематериального культурного наследия (2003) [Конвенция НКН ЮНЕСКО].

Повышение интереса во всем мире к сохранению нематериального культурного наследия привело к появлению целого корпуса работ по традиционным играм и состязаниям, которые на протяжении XX в. преимущественно рассматривались в контексте истории становления видов спорта. Основной массив работ иностранных авторов был посвящен восточным боевым искусствам (историчность современных репрезентаций которых оставляет желать лучшего, что будет рассмотрено в следующем параграфе). Наиболее релевантными нашему исследованию стали работы по спортивным единоборствам в оптике деконструкции их современной истории: «Восточный монах в американской популярной культуре» Н. Ивамуры [Iwamura 2005], «Тайцзицюань и поиски китайского старичка: понимание идентичности с помощью боевых искусств» А. Франка [Frank 2006], «Субъекты без гражданства: литература по китайским боевым искусствам и постколониальной истории» П. Лю [Liu 2011], «Делая историю: боевые искусства между планетой Голливуд и планетой Гонконг» К. Барроумана [Barrowman 2015], «Тхэквондо: от боевого искусства к спортивному единоборству» У. Менига [Moenig 2015], «Японские и корейские боевые искусства: в поисках философского соответствия историчности» У. Менига и К. Минхо [Moenig, Kim 2018], «Деконструкция боевых искусств» П. Боумана [Bowman 2019].

Исследования иностранных авторов, использованные в методологии этноспорта, многократно упоминаются в тексте, так что в этом разделе мы дадим лишь хронологию их появления: «Социология спорта» П. Бурдье [Bourdieu 1994], «Игры и империи: современный спорт и культурный империализм» А. Гуттмана [Guttmann 1994], «Культуры телесности. Очерки о спорте, пространстве и идентичности» Х. Айхберга [Eichberg 1998], «Игры, спорт и общества» П. Парлеба [Parlebas 1999], «Понимание спорта: введение в социологический и культурный анализ спорта» Дж. Хорна, А. Томлинсона и Г. Уэннела [Horne, Tomlinson, Whannel 1999], «Спортивные культуры. Практики, представления и мифы» К. Посьелло [Pociello 1999], «Спорт в обществе: проблемы и противоречия» Дж. Коукли [Coakley 2001], «История спорта: руководство по историографии, методологии исследования и источникам информации» Р. Кокса [Cox 2003], «Спорт и постколониализм» Дж. Бейла и