– У вас… очень странное чувство юмора, господин Бигли. Вы все это придумали только для того, чтобы заставить меня расхохотаться?

– Мисс Бэроу, уверяю вас…

– Позвольте мне сказать вам кое-что. – Черные волосы Джоан упали назад, когда она резко поднялась со стула. – Лично я не считаю, что это так уж смешно.

– Поверьте, – упрямо повторил адвокат, – я тоже не усматриваю никакого юмора в данной ситуации.

– Тогда что?

– Я сказал правду, мисс Бэроу. Ваш дядя завещал все свое состояние вам.

– А оговорки? Всякая чепуха по поводу того, что этот мужчина должен быть моим опекуном? – Джоан перевела дух. – Это-то не может быть правдой. Почему… Я хочу сказать, как может…

– Черт возьми!

Девушка повернулась на восклицание и увидела, что Тревор направляется к ней – глаза холодные, рот плотно сжат. Он остановился напротив Джоан, загораживая своим мощным телом адвоката.

– Позвольте мне объяснить вам, леди. Ваш дядя просто подумал, что как только вы получите его денежки, то тут же их и спустите. Я прав, Бигли?

– Да. Грегори беспокоился, что его племянница – то есть вы, мисс Бэроу, – еще недостаточно повзрослели, чтобы…

– И он решил поставить предохранительный клапан на свое состояние. – На губах Тревора заиграла ледяная улыбка. – Вот тут-то в игру и вступаю я.

– Вы? – У Джоан перехватило дыхание. – Это невозможно! Я даже не знаю вас. И потом, я уже не ребенок. Вы сами сказали, что думали, будто мне двенадцать лет, но…

– Не берите в голову, что я думал. – Глаза Стивена заблестели. – Вы только что стали моей подопечной. И останетесь таковой, пока не достигнете двадцати одного года.

Джоан уставилась на каменное лицо опекуна. Бог мой! А он, оказывается, не шутит!

Наследницу охватила злость, быстро сметая недоверие, которое Джоан испытывала несколько минут назад.

– Черта с два! – выдавила девушка сквозь зубы. Сверкая глазами, она повернулась к Винсету Бигли. – Этого не будет! Я не младенец и не идиотка, и не позволю обращаться с собой подобным образом! Нет закона, который…

– Мы говорим об условиях завещания, мисс Бэроу. Ваш дядя имел право сделать любые оговорки, какие считал нужным, относительно прав наследования. Это ведь его деньги.

– Но речь идет о моей жизни. Или вы, джентльмены, пользуясь случаем, забыли об этом?

Адвокат снисходительно улыбнулся.

– Господин Тревор будет направлять вас…

– Направлять меня? Он? Я скорее стану советоваться… со змеей!

– Мисс Бэроу! Успокойтесь, прошу вас. Это все делается ради вашего же блага. Ваш дядя надеялся, что, когда вы повзрослеете, станете более благоразумной и…

– Благоразумной! – Джоан рассмеялась. – Предполагается, что я стану мудрее за три месяца? Ведь именно через три месяца мне исполнится двадцать один год. Через три коротких месяца.

– Это действительно очень небольшой срок, – утешительно произнес Бигли. – Вы и мистер Тревор…

– Как вы влезли в это дело? – Сжав кулачки, девушка повернулась к Стиву и негодующе взглянула ему в лицо. – Скажите честно, как вам удалось стать моим опекуном?

Тревор посматривал на Джоан из-под опущенных век.

– Не будьте дурой, – прорычал он. – Час назад я вообще не знал, кто вы такая. Если вы думаете, что все это мне очень нравится, то сильно ошибаетесь…

– Я найду адвоката! – Подбородок Джоан резко дернулся вверх от возмущения. – И привлеку вас к суду, мистер Тревор. Я добьюсь, чтобы все оговорки пошли псу под хвост!

– Это ваше право, – холодно ответил Стив. – Правда, к тому времени, когда ваше дело ляжет на стол судьи, вы будете задувать свечи на праздничном торте по случаю совершеннолетия. Вам решать.

Девушка с минуту смотрела на Тревора с раскрасневшимся от волнения лицом, а затем обратилась к адвокату:

– Я все-таки хочу разобраться в этом. Дядя завещал мне свое состояние, но, до тех пор, пока мне не исполнится двадцать один год, моим опекуном будет этот человек. Так?

Бигли кивнул.

– Совершенно верно.

Глаза девушки сузились.

– А это условие можно переиначить? Скажем, я отказываюсь от наследства. Отпадет ли тогда необходимость в опекунстве?

– Боюсь, я не понимаю, что вы имеете в виду, мисс Бэроу.

– Но это же очень просто. – Джоан подхватила сумочку и направилась к двери. – Дядя оставил мне деньги, и теперь я должна решить, стоит ли мне ради них связываться с этим типом.

В комнате внезапно повисла гробовая тишина. Нарушил ее хохот Стива. Девушка повернулась к нему, горя праведным гневом.

– Вы находите это смешным?

– Вы просто прелесть. Ничего подобного не видел прежде. Отдаю вам должное.

– Не отдавайте мне ничего, мистер Тревор! Вместо этого просто уйдите с моей дороги!

– Мисс Бэроу…

– А вы, черт возьми, перестаньте повторять «мисс Бэроу, мисс Бэроу»! – Разъяренная Джоан стряхнула с плеча руку адвоката, который пытался урезонить клиентку. – Ведь нет закона, который может заставить меня принять эти деньги?

– Прямого закона нет, но… – Бигли сосредоточенно нахмурил брови.

– И я единственный человек в мире, кому дядя мог оставить свое состояние? Что ж, очень жаль. Потому что я, возможно, буду единственной в мире, кто не захочет принять эти деньги!

– Нравится вам или нет, милая леди, но вы – по закону – наследница Грегори Бэроу. И не в ваших силах изменить это.

– Но если я не притронусь к этим деньгам…

– Возьмете вы их или нет – не имеет значения. Положение все равно не изменится. Мистер Тревор – ваш опекун по закону, и вы не можете вот так просто взять и…

– Я могу делать все, что хочу! Мой дядя никогда не мог этого понять, а я сообразила уже очень давно.

– Да! – раздался низкий, ледяной голос Стивена. – Ставлю один против ста, что именно так вы и поступаете.

– А это что еще значит? – Джоан вызывающе посмотрела на него.

– Это значит, что, как бы вы тут ни старались казаться взрослой, из вас так и лезет детство.

– Что вы сказали? – холодно переспросила девушка.

– Вы отлично слышали. С первой минуты, как вы вошли в эту комнату, вы ведете себя как избалованный, капризный ребенок.

– Кто вы, господин Тревор? Адвокат или психотерапевт?

– Только взгляните на себя! – Губы Стива плотно сжались, когда он окидывал девушку презрительным взглядом с ног до головы. – Посмотрите на себя, коли на то пошло. Что бы вы ни говорили и ни делали – во всем чувствуется поведение капризного, нетерпеливого ребенка.