Кайлеан мелодраматично вздохнула:

– Я думала, что на сегодня мы покончили с уроками.

– А мы и закончили. Непросто учить кого-то, у кого все время полный рот, это ведь третий кусочек, верно, княжна?

– Ммм, да.

– И второй нашей Инры?

– Верно.

– А значит, благодаря этому вы меня не прерываете и слушаете, я права? Положи себе еще порцию, дорогая Инра.

Дорогая Инра едва сдержалась, чтобы не показать язык, но послушно выполнила сказанное. Потому что Даг уже брала очередную добавку и пирожные исчезали в пугающем темпе.

– У нас никого нет в замке, многие годы не было никакого смысла размещать там шпионов, и теперь такое отношение нам мстит. Местная традиция такова, что слуги наследуют профессию так же, как аристократия – титулы. Повар – сын, внук и правнук повара, садовник – потомок длинной линии садовников, служанка даже родилась в фартуке. Они все друг друга знают, держатся вместе, и очень непросто ввести к ним новое лицо. Последний шанс у нас был, когда несколько лет назад эпидемия тяжелой простуды выкосила изрядно жителей Олекад и графу пришлось принять нескольких новых людей, поскольку не было никого, кто перенял бы обязанности умерших. Но как я и говорила – мы свой момент упустили. А потому вы будете одни.

– А вне замка?

– Даже если бы вне замка стояла армия, это бы вам ничего не дало. Каменная стена умеет отрезать людей не хуже моря. Шансы на бегство? Никаких. Вы должны покинуть замок так, как и въехали в него, – через ворота. Как княжна Гее’нра и Инра-лон-Верис. Конечно, хорошо, чтобы к тому моменту вы хоть что-нибудь узнали.

Кайлеан отодвинула тарелку, уперла локти в стол, игнорируя возмущенный взгляд «княжны».

– Давай начистоту. У Норы есть подозрения? Хоть какие-нибудь?

Бесара покачала головой:

– Нет. В том, что происходит, нет и капли смысла. Людей убивают, они исчезают. На карте места исчезновений и смертей укладываются в широкую спираль, центр которой приходится примерно на окрестности Кехлорена или замок графа, в зависимости от того, как читать знаки. А полной картинки у нас нет, поскольку наверняка выявлены не все убийства, в этих горах есть долины, которые только теперь начинают восстанавливать контакты с миром после зимы, к тому же, полагаю, ряд аристократов не сообщают нам о каждом пропавшем человеке. Мы до сих пор не знаем, кто стоит за этими смертями и исчезновениями. Отчего один селянский воз проезжает дорогой в безопасности, а другой, следуя за ним всего лишь в четверти часа, испаряется? Отчего в многолюдном селе кто-то входит в дом и убивает всех, вместе с беременными женщинами и младенцами, а другие семьи оставляет в покое? Отчего убивает гарнизон охранной башни, а одного из часовых выводит и калечит? Отчего бесследно исчезают патрули Горной Стражи? Мы не знаем. Наши просьбы о том, чтобы из других провинций прислали подмогу, получают отказы, а потому нам приходится справляться с тем, что у нас есть.

– То есть?

– Несколько чародеев, в том числе один, который пригождается лишь для передачи приказов, пара десятков шпионов, разбросанных по селам и городкам, два боевых отряда. Обычно такое число людей работает в одном большом городе, но не в целой провинции.

– Чародеи что-то нашли? Хоть что-то?

– А вы что-то нашли? Хоть что-то? Искренность за искренность.

Кайлеан глянула на Дагену. Та лишь приподняла брови.

– Я не входила в башню, – пробормотала она. – А с тем несчастным у меня был лишь короткий контакт, и я больше старалась его поддержать, чем проверить. Может, если бы могла сейчас…

– Он мертв. Умер вчера, хотя за ним постоянно присматривали. Ослабил путы, во время кормления вырвал у стражников ложку, вложил себе в глазницу и ударил лицом в стол. Умер на месте. – Старшая женщина впервые потянулась за вином. – Как видите, отчаявшемуся человеку хватит удара сердца, чтобы расстаться с жизнью. А ты, Инра?

– Ничего. Я не разбираюсь в аспектах и всяком таком. А ваши чародеи? – повторила Кайлеан.

Бокал поднялся вверх. Даже отпивая из него, Бесара не сводила с нее глаз.

– Аспекты перепутаны. Все. И на местах убийств, и там, где исчезали люди. Этого они никак не могут объяснить – в привычных терминах. Это невозможно пристроить ни к Кругу Венгерисса, ни к Монзельскому Дубу, ни к другим образцам. В этой башне мы нашли следы Зуба, Черного Мха, Масла и Ручья. Эти аспекты лежат на противоположных сторонах Круга, на разных ветвях Дуба. Я не слыхала ни об одном чародее, который владел бы ими одновременно. А если бы это были два или больше магов, чары их друг другу мешали бы, Зуб и Масло не переносят друг друга… Кроме того, наши чародеи утверждают, что эти аспекты, похоже, не использовались, они просто сильно возбуждены. И, как я вижу по вашим физиономиям, вы и понятия не имеете, о чем я говорю.

Кайлеан послала ей очаровательную улыбку, затрепетала ресницами.

– Мы – простые девицы из Степей, обученные лишь из лука стрелять и саблей махать. Куда нам до всех тех чародейств, кругов и деревьев! Это меекханские чародеи понапридумывали всякого, что Силу можно поймать в пергаменты, описать, взвесить и измерять. А еще – что, назвав, ее можно взнуздать. А когда эти чародеи встречают на своем пути Пометника, то ссут под себя в страхе, поскольку у них все аспекты перепутываются.

– Это не Пометники убивают – их смрад несколько другой. Это-то мы умеем распознавать, да и вы тоже, полагаю.

– Но мы не распознаем то, чего еще в глаза не видывали. Пустые разговоры. Пока что, когда в моем окружении кто-то тянулся к Силе, я не тратила времени на мысли: это аспекты, призвание духов, демонов или всего-то пердеж – я просто прошивала его из лука или убегала. Такая вот судьба.

Бесара нахмурилась, и Кайлеан поняла, что впервые вывела ее из равновесия.

– Это не было мило, девочка. Я не люблю безрассудства.

– А я – пренебрежения. Мы говорили об искренности, а ты рассказываешь нам историю о том, что ты ничего не знаешь, после чего ждешь, что мы выдадим свои секреты.

– Ты утверждаешь, что мы что-то скрываем?

– Я это знаю. Ты следишь, чтобы мы ели сколько влезет, и раз за разом доливаешь нам вина, хотя сама – едва отпила несколько глотков. Ты пришла не поговорить – а лишь потянуть нас за язык. Такова уже природа шпиона: воровать чужие тайны, не выдавать собственных. Я права?

Старшая женщина улыбнулась. Красиво, искренне, открыто.

– Прекрасно. И подумать только, что Эккенхард утверждает, что вы – обычные глупые прошмандовки, которым только бы постель греть.

Кайлеан не купилась ни на улыбку, ни на удивление в голосе.

– А теперь ты пытаешься направить наш гнев на кого-то другого.

На этот раз Бесара улыбнулась одними глазами.

– Хорошо… Очень хорошо. – Она положила себе немаленькую порцию пирожных и долила вина. – Лучше, чем я полагала. Стало быть, с этого момента – ни слова на тему магии, задания или любых тайн. Пока пирожные не закончатся, станем говорить лишь о мужчинах и о том, отчего они такие глупцы.