— Простите…Вы имеете в виду, подавали ли мы заявление в милицию? — Пузан как-то резко, практически на глазах, поглупел. Иначе как объяснить, что он элементарные вещи спрашивает уже второй раз. И никак не сообразит, о чем речь.

— Конечно! — Отец замотал башкой, утвердительно кивая своим же словам. — Вы должны были первым делом сообщить в милицию. Еще раз спрашиваю, что они сказали? Знаете, я не сильно дружен с этими товарищами, но хотелось бы услышать их мнение.

— Зачем сообщать? — Пузан тоже затряс головой, но, в отличие от бати, у директора это было похоже на нервный тик. — Мы ведь все решили, можно сказать, полюбовно.

— Нет! — Батя опять хлопнул ладонью по столу, но уже не так громко. Чисто на эмоциях. — Я, например, ничего не решал. Вы обвинили Славика. Вынудили его уехать. При этом, мне точно известно, Славка не брал эти часы. Некрасиво получается, гражданин директор. Совсем некрасиво. Тем более, что в итоге, Вы даже в милицию не сообщили.

— Степан Аркадьевич, я не понимаю… — Пузан снова переключился на тренера. — Вы почему молчите? Это же все возмутительно!

— Леонид Владимирович, я считаю, что Вы не имели права единолично, не поставив меня в известность, решать возникшую проблему. Для команды Белов нужен. Более того, я могу сказать, что Белов нужен для советского хоккея. Правда, если он продолжит заниматься в таком же настрое, как вчера играл. — Тренер выразительно посмотрел на меня.

— Играл вчера? — Леонид Владимирович эхом повторил слова тренера.

— Да. Я его пригласил обратно в команду. И заодно, чтоб разобраться в этом недоразумении, которое вышло недавно, просил приехать кого-то из родителей. И кстати, думаю, пригласит нам надо на только Белова…

Степан Аркадьевич посмотрел на часы.

— Сейчас через пару минут будет звонок с урока. Я так понял, что основной Ваш свидетель, это девочка-фигуристка. Лена. Правильно? Думаю, нам нужно выслушать все, что она скажет, но совместно, коллегиально. И совместно разобраться, так ли это.

— Ну, не то, чтоб свидетель… — Леонид Владимирович резко «сдулся».

Потому что Ленка и не была свидетелем, если уж на то пошло. Она не утверждала, будто видела, как я брал эти часы, или что заходил в комнату к девчонкам. Просто вылила цистерну помоев на меня и мою семью. Подраскачала директора в его желании выгнать меня.

— Так подождите, — тренер изобразил на лице удивление. — Тогда не понимаю, почему, как верно говорит отец Белова, Вы не обратились в милицию. Если девочка не свидетель. Надо же разобраться. Насколько я понял, Слава не признал вины?

— Конечно! — Пузан так громко фыркнул, что у него изо рта вылетела слюна.

Хорошо, приземлилась она на пол, а не попала на батю. Боюсь, тогда бы его терпение закончилось и наша беседа приобрела бы совершенно иной тон.

В этот момент в дверь постучали. Леонид Владимирович нервно вздорогнул. Наверное, после нас с отцом он уже не ждал ничего приятного.

— А это — Лена. Та самая фигуристка. — Невозмутимо заявил Степан Аркадьевич. — Прежде, чем подняться к Вам в кабинет, заглянул в их класс. Попросил, чтоб она на перемене пришла.

Глава 6.2

Ленка вошла в кабинет директора, словно вообще ни черта не случилось. Спина прямая, подбородком можно, как ледоколом, бороздить Антарктиду. Настолько он у нее был задран вверх. Скулы даже заострились сильнее обычного.

Впрочем, надо признать очевидный факт. Может, она и стерва, но уж точно не дура. Уверен, когда Степан Аркадьевич заглянул в класс, а потом еще попросил ее на перемене зайти к директору, Ленка сразу поняла, о чем пойдет речь. Несложно догадаться, если вчера мы с ней встретились во Дворце спорта, где я вместе с командой выходил на лед. Вряд ли Степану Аркадьевичу от нечего делать захотелось пытать Ленку о буднях фигуристов. Очевидно, он собирается ее расспросить о случае с кражей. Скорее всего, девчонка просто морально настроилась и подготовилась. Все-таки, как ни крути, именно ее словами апеллировал директор, упирая на неблагополучную семью и тяжёлое детство.

Леонид Владимирович, кстати, уже не выглядел так уверенно, как несколько дней назад, когда брызгал слюной, доказывая мою вину. Он не рассчитывал, что история получит столь неожиданное продолжение. Думал, отправил меня домой и все. Можно расслабиться.

На девчонку Пузан посмотрел вскользь, при этом поморщившись, как от зубной боли.

— Здравствуйте. Вы просили, чтоб я пришла. — Ленка переступила порог и замерла на месте.

Ох, ты ж ни хрена себе. Просили…Даже в этой ситуации она выразилась так, будто сделала одолжение. Могла, конечно, не делать. Но раз уж просят…. Вот чего-чего, а самоуверенности ей не занимать. И фразу произнесла не со знаком вопроса, а как констатацию факта.

Вот что поразило меня в той красивой женщине, которая совершенно в другом времени привезла вещи брата. Помню, как только взрослая Ленка вышла из машины и направилась в мою сторону, цокая высоким каблуком своих дорогих туфель, я сразу подумал, наверное, она чувствует себя королевой по жизни. Наверное, живет за спиной какого-нибудь охренительно высоко сидящего мужика. Либо сама — этакая баба с яйцами. Бизнес, созданный с нуля. Переговоры с партнерами. Много денег. Своих денег. Которое не как любят определять в народе «насосала», а реально свое, заработанное по́том и кровью. Ошибся я. Выходит, у нее с детства эти замашки.

— Проходи. — Тренер указал девчонке на один из свободных стульев. Как назло, прям рядом со мной.

Ленка прошла, села. Посмотрела на меня и поздоровалась. Потрясающая выдержка, однако. Я молча кивнул. Хотя на самом деле, имелось огромное желание взять ее за плечо, тряхнуть со всей силы, а потом спросить: «Что с тобой не так? Откуда вообще все это в тебе?»

— Так теперь, может, объясните? — Степан Аркадьевич снова заговорил с директором школы, который взял ручку со стола и принялся нервно крутить ее в руке. — Вот девочка, которую Вы обозначили свидетелем. Правда, несколько минут назад мы выяснили, что она таковым не является. И вроде как ничего не видела.

— Мы нашли часы в вещах Белова, — снова повторил Пузан. Похоже, кроме данного факта он тупо не знал, что еще ответить.

— Ну, хорошо… — Степан Аркадьевич повернулся к Ленке. — Скажи, пожалуйста, при каких обстоятельствах ты дала оценку Вячеславу, его поведению, его склонности к воровству.

— Я этого не говорила. — Ленка пожала плечами, словно недоумевая от заявления тренера. — Леонид Владимирович спрашивал, что мне известно о Белове. Я ответила.

— То есть не было такого, чтоб ты в красках рассказала,