обвиняюще поглядывая на постанывающее тело. Такого «целительства» папаша точно не одобрит.

Прервав поток ненужных мыслей, Данн подошел к постели, скинул ботинки и присел рядом со своей проблемой. Выдохнул, поджал губы. Быстро расшнуровал завязки, стягивающие ее сорочку спереди, и аккуратно стащил лямку с острого бледного плеча.

Чутье уже сейчас кричало, что благодарности он от зеленоглазой не дождется. Но ничего… Попросит себе достойную оплату и тем утешит уязвленное самолюбие. Данн видел в доме кое-какой старинный артефакт, древний накопитель энергии.

Редкая штуковина, забытая в веках. Но, похоже, еще рабочая: недаром выставлена внизу на камине, а не в коридоре под стеклом. Рэдхэйвен придумает, куда ее приспособить.

– Потерпи еще немного, – прохрипел Данн, расправляясь со второй лямкой и приспуская сорочку. Девчонка, почуяв неладное, тут же завозилась на постели. Захныкала возмущенно, сопротивляясь его рукам. – Терпи! Успокойся, так надо.

Слышала она его вообще или просто в бреду металась? Хорошо бы она ничего об этих ночах не вспомнила. Ему такая слава при дворе будет лишней.

– Я не причиню тебе вреда, – на всякий случай заверил Данн, хотя сомневался, что девица его понимает. – Надеюсь.

И он надеялся. Очень. Взывал к Варху и прочим забытым божествам, дышал сосредоточенно, ровно… Она действительно была не в его вкусе. Категорически.

Так убеждал себя Даннтиэль, стягивая с плеч пиджак и рубашку, оголяя торс и медленно, словно нехотя опуская тело на упирающуюся девчонку.

Демоны! Догадывался, как сомнительно его «целительство» смотрится со стороны.

– Да уймись же ты… – прошипел сердито, получив очередной тычок в ребра от бредящего создания. – Я сам не в восторге. Видишь, как страдаю?

Ни гхарра она не видела. Жмурилась, убегая от проблем и его пронизывающего взгляда. Зато, обессилевшая от мук, все же находила в себе энергию для сопротивления. Извивалась и бессознательно корябала когтями его грудь, оставляя на ней заметные красные полосы.

Данну, конечно, не перед кем было красоваться голым торсом в этой Вархом забытой деревушке. Но отметины все равно раздражали. Они грозились напоминать все завтрашнее утро о том, о чем он надеялся забыть через полчаса.

– Ммм! – возмущенно промычала зараза.

Недовольно увернулась от его ладоней, пытавшихся усмирить девчонку и прижать теснее. Мягкую, разгоряченную… Уже сейчас, без всякой Тьмы, отравлявшую его существование.

– Мне просто нужен контакт с венами! – рявкнул Данн, все сильнее заводясь и разъяряясь. Зашептал торопливо, донося информацию если не упрямице, так хоть ее подушке: – Иначе она не ответит. Не почувствует, какую сладкую добычу ей предлагают на замену… Она слишком вошла во вкус, слишком опьянела. Я должен докричаться, Тьма тебя побери!

– Гхрр!.. – сдавленный рык был ему ответом.

Она или ни гхарра не понимала, или боль ей была милее общества мастера проклятий. И потому продолжала вертеться в его ладонях ужаленным анжарским змеем.

– Бешеная! Ты хочешь, чтобы боль ушла, или нет?

Тряхнул бредящую девицу, рассчитывая привести в чувство хоть на секунду. Тут же пожалел об этом, умудрившись получить локтем в глаз.

Расцарапанная грудь саднила, и Данн всерьез задумался – так ли уж нужен ему тот вархов артефакт? Может, Тьма вовсе не случайно забрела в девицу? Судя по ощущениям, она то еще исчадие мрака.

Спустя десять минут невыносимой возни зеленоглазая зараза, измотанная пополам Тьмой и Даннтиэлем, выбилась из сил и позволила прижать себя к груди. Змеи-венки тут же запузырились и, вздымаясь, стали послушно стекаться к ямочке между ключиц. Ну, слава гхаррам…

Тьма услышала зов, согласилась на обмен и теперь азартно готовилась к переходу. Не стоило заставлять ее ждать.

Данн прильнул губами к мокрой от пота шее. Слегка прикусил соленую кожу, чтобы девчонка не вырвалась в самый ответственный момент. Приподнял внутренний защитный заслон, раскрылся для алчущей плутовки. Замер приглашающе. Ну, давай же!..

И она пришла.

Девчонка едва слышно похныкивала, пока он пил ее тьму. Высасывал, пьянея от горькой муки, растекавшейся по венам.

Эта боль была сладкой и терпкой, знакомой. Она ломила ноги и руки, натягивала жилы до предела… Но вдруг отпускала, заставляя чувствовать острее. Манила свободой и снова затягивала кандалы.

Он давно привык к Тьме и с легкостью переносил то, от чего неподготовленный девичий организм сдавался и терял сознание. И все же в боли не было ничего приятного. Кроме того, что теперь она была его, а не её. Странно, но эта мысль немного грела и заставляла продолжать «экспериментальное целительство».

Данн вытянул черный яд без остатка и, обессилев, упал на подушку. Девица давно лежала без чувств, но заметил он это только сейчас. Нащупал ровный пульс, послушал с минуту робкое дыхание и закрыл глаза, обещая себе убраться из этой постели задолго до рассвета.

Глава 5

Глава 5

Даннтиэль

В дверь тихо, но настойчиво поскреблись, и Данн с неохотой разлепил глаза. Уперся осоловелым взглядом в незнакомый низкий потолок. Скосил глаза на окно, утопающее в бело-розовом облаке штор. Что за нелепица? И где он, Варх раздери, находится?

Рядом что-то шумно сопело, и он повернул голову к источнику звука. Скривился от нахлынувших воспоминаний и обреченно вбил затылок в подушку. «Убраться задолго до рассвета»… Как же!

Умиротворенное бледное лицо с еле заметным намеком на утренний румянец было развернуто в его сторону. Черные брови были укоряюще сдвинуты. Даже во сне девчонка обвиняла Данна в том, что тот посмел задержаться в варховой постели.

Он устало потер заросшие щеки, зажмурился, проморгался. Давно он не практиковал соединение с Тьмой. Вот и расслабился. Заснул. Выключился, как слабенький, измотанный веселой вечеринкой третьекурсник.

В дверь снова требовательно поскреблись, заставив глазами обшарить пол на предмет одежды.

– Не входить! – тихо зашипел Данн, не планируя будить девицу.

Поднялся в кровати, натянул на себя рубашку и быстро поправил сорочку на беззаботно спящей заразе. Он давно уяснил, что о некоторых врачебных тайнах родителям лучше не догадываться.

Задумчиво провел пальцем по белой шее. Девчонку совсем не брал загар, очень странно для анжарцев.

По тонкой светлой коже снова ползла серая змейка. Пока еле заметная, но грозящая к вечеру войти в полную силу и налиться мраком. Эту войну не выиграть за одну ночь.

***

В