Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вирис пошарил у него в карманах. Шоколадку он оставил старику, ведь больше тот ничем не располагал.
Плохой день начал превращаться в самый лучший, и, не обращая внимания на боль в ноге, Вирис продолжил свой путь к Дарину.
В это время Марк Семёнович сидел в траве, у него кружилась голова. Он ещё не до конца понимал, в какой ситуации оказался в один неприятный момент – он остался один в недружелюбном мире. Впрочем, что-то похожее уже было в его жизни.
Вытерев рукавом рубашки кровь с лица, Марк Семёнович вновь оглянулся по сторонам – не появилось ли ещё злых пришельцев поблизости. Но никого вокруг не было. Даже от незваного гостя след простыл. Но Марку Семёновичу не было страшно, он просто решил чуть попозже поискать кого-нибудь подобрее в этом мире. Должен же был тут остаться хоть кто-нибудь добрый.
Он долго приходил в себя, но вдруг чёрно-жёлтую местность на мгновение озарила вспышка, и поблизости с кем-то оставленной корзинкой со снедью появился силуэт молодого парня, лицо которого было невозможно разглядеть из-за капюшона. Но парень, будто услышав мысли Марка Семёновича, тут же скинул капюшон и миру явился красивый лик девушки.
Это был тот самый ангел с большими голубыми глазами. Только голубизна глаз расплылась по всему пространству белков, образуя два бездонных озера, в которых можно было утонуть, потеряв берега в таком инопланетном совершенстве. Больше ничего потустороннего во внешности девушки не было. Разве что цвет кожи был почти белым и уши имели острые очертания.
– Чёрт, так и знала! – выругалась девушка, увидев Марка Семёновича. – Два дня тебя выслеживаю, а ты уже здесь!
– Обращаться к чужим людям на «ты» не вежливо, – сказал Семёнович, хотя чувствовал перед девушкой вину.
– А красть чужое – вежливо? – спросила девушка, оправдав предположения старика.
– Извините, – сказал Марк Семёнович. – Просто… ваша вещь даровала мне незабываемые впечатления… простите… я не устоял.
– Сколько цершеров ты использовал? – спросила девушка.
– У меня их украли…
– Кто?!
– Какой-то мужчина с кошачьими глазами, не такими, как у вас…
– Грис! Этого ещё не хватало! Что он мог тут забыть?
– Девушка, если бы я знал, я бы вам ответил, – сказал Марк Семёнович.
– Давно он ушёл?
– По моим ощущениям, час назад, – мужчина посмотрел на часы, но стрелки стояли неподвижно.
– В какую сторону он ушёл?
Марк Семёнович указал рукой направление, а девушка тут же бросила себе под ноги цершер и растворилась в воздухе.
Но минут через пять она вернулась.
– Дела плохи, это человек Дарина, – сказала она.
– Вы догнали его?
– Нет, но я знаю, где он. От этого не легче. Его встретили сообщники. В бой не вступить, силы не равны. У тебя здоровье крепкое?
– Бывал здоровее, лет тридцать назад.
Девушка задумалась. Ей пришлось два дня следить за этим местом, мотаясь туда-сюда между мирами, тратя цершеры. А всё из-за того, что она обнаружила за собой слежку, поэтому не могла просто так напрямую получить шкатулку, за которую пришлось заплатить достаточно большую цену. Причём, было совершенно непонятно, кто за ней следил: свои, грисы или, не дай межмировое вещество, Безликие. А может просто показалось.
Она сказала старику:
– Загнёшься ты здесь, если не вернёшься в свой мир.
– Что же мне делать? – растерялся Семёнович.
– Искать того, кто у тебя украл цершеры.
– А вы не поможете мне?
– Придётся. Мне они тоже позарез нужны.
– А зачем вам эти шары, если не секрет? – поинтересовался Марк Семёнович. – Насколько я понимаю, вы смогли оказаться здесь и без них…
– Без них я могу легко гулять между двумя мирами, а вам помогут только эти редкие серебряные цершеры. Глупо получилось. У моего молодого человека был день рождения, я хотела подарить ему возможность побывать в моём мире…
– Молодому человеку? – Семёнович сделал ударение на второе слово.
– В том то и дело, что человеку, – погрустнела девушка. – Нам запрещено как-либо влиять на жизнь людей, но…
– Но чувства взяли своё, понимаю. Меня, кстати, Марк Семёнович зовут.
– Меренея, – назвала своё имя девушка. – А в вашем мире я Марина.
Меренея ошиблась с выбором места для романтического свидания. Оказалось, рядом властвовал Дарин, поэтому нельзя было сюда соваться без поддержки.
– Дела плохи, – второй раз произнесла эту фразу Меренея. – И у меня, и у вас…
Девушка вспомнила про вежливость, обратившись к пожилому человеку на «вы». Нет, она не была плохим альнелоном, тщательно выполняла свою официальную функцию, но всё пошло не так, когда она повстречала Адама. Она долго присматривалась к нему, но, несмотря на необычайно красивую внешность, его происхождение оказалось человеческим. После нескольких месяцев отношений, она решила ему раскрыться. Это нарушение, большая ошибка, но что поделать, молодость – это ветер в голове и влюблённость в сердце. Парень, немного старше её, ей не поверил, на что она решила ответить самым главным событием в его и её жизни, но подарок не получился. Теперь это нужно было исправлять, пока об этом не узнали те, кто мог повлиять на её судьбу.
Меренею не коснулся переворот грисов-альнелонов, она с рождения альнелон, но ввиду успешной службы и удачного происхождения, девушка оказалась в числе элиты своего рода. Но её поступок мог не только понизить её в статусе. Её могли утилизировать.
– Ладно, – Меренея начала рассуждать вслух. – С Дарином можно договориться, но мне сейчас нечем ему заплатить, да и не станет он со мной связываться из-за моей официальной деятельности. Может быть, поможет бывший альнелон Кас. Больше не к кому здесь обратиться. Придётся найти его, он в этих краях дела свои тёмные творит, был когда-то на хорошем счету. Знаю, что он ошивается на рынке. Эх, придётся идти туда. Здесь вас оставлять опасно, но из-за происхождения со мной вы переместиться не сможете. Придётся прогуляться, готовы?
– Да, далеко идти?
– Не знаю, мне было бы близко…
– Пойдёмте. Мне, признаться, жутковато. Спасибо, что не бросаете меня…
Меренея ничего не ответила. Они двинулись в путь.
* * *
Кабинет Аркадия Ивановича был очень просторным. Он располагался на втором этаже строения ангарного типа – овощной базы. Те немногие сотрудники, которым удалось в нём побывать, не задавали лишних вопросов. Если кабинет такой огромный и посреди него на полу начерчен круг – значит, так надо, и это