и довольно оглядывал поляну. Клерс медленно расплылся в издевательской улыбке, чувствуя мой недоуменный взгляд.

– Твоя обувь, Мулц. Еще раз – и каждый день пара обуви будет беспощадно испорчена. У сатиров ядовитый запах, ты знал? Ароматы такие, что глазницы разъедает.

Я скривил рот и провел ладонью по лицу, фыркнув в ладонь.

– Ты просто невыносим.

– Я неотразим. Не путай. – Простояв пару минут в тишине, Клерс тихо спросил: – Готов?

– Нет, – честно ответил я.

– Оно и к лучшему. Горечь разочарования будет не так сильна.

Спустя мгновение на помосте появились две фигуры в лучах серебристого и алого света. Высшие.

Во главе стояла банши. Темные волосы, доходившие до пояса, блестели, покрытые чем-то вязким, напоминающим кровь. Белесые глаза, обрамленные густыми ресницами, длинный прямой нос, рот, изогнутый в усмешке, – все черты одновременно отталкивали и привлекали. Приглядевшись, я заметил, что на губах банши засохли капли крови. Высшая, положив одну ладонь на талию, держала в другой фрукт, напоминающий яблоко, с которого стекал красный сок. Прозрачное платье цвета раннего заката облегало точеную фигуру, сквозь ткань были видны торчащие соски и мелкие шрамы, покрывающие руки. Через мгновение она подкинула фрукт в воздух и насадила на коготь, вгрызаясь в мякоть.

Ее звали Алке́ста, и о даре Высшей ходили легенды. Одним своим голосом она уничтожала врагов, не давая шанса на победу.

Второй Высший оказался джинном, и звали его Ве́дас. Золотистые татуировки, напоминающие магические символы, покрывали всю его кожу цвета мокрой земли. На бицепсах и запястьях красовались металлические браслеты красного оттенка. Изогнутые рога выступали изо лба. Огненные волосы были стянуты в хвост, желтые глаза наполнились насмешкой. Нос с горбинкой, плотно поджатые губы и борода, схожая с оттенком волос, придавали пугающий вид. В ногах клубилось облако тумана, плавно покачиваясь под его весом.

Банши – разум, джинн – сила.

Им не хватало третьего элемента. Я подошел к Высшим и остановился рядом, молча ожидая дальнейших приказаний. Взгляд банши пробежался по моему телу, в ее глазах загорелся огонь, от которого кожа покрылась неприятными мурашками. Чудовище, отбросив огрызок яблока в кусты, медленно облизало пальцы, по которым стекал сок. Я плотнее сжал губы, наблюдая за тем, как банши подходила ближе, виляя бедрами. Встав по правую руку, Высшая провела острыми когтями по моему животу, опускаясь ниже. Я резко перехватил ее запястье, отводя руку в сторону. Алке́ста встала на цыпочки и прошептала:

– Любишь поиграть, малыш? Я не против, – свободной ладонью Высшая провела по моей спине.

Банши – разум.

– Прошу меня извинить, но я не соглашался на роль игрушки. Как бы ни льстила перспектива прикоснуться к вашему прекрасному телу, вынужден отказаться, – склонив голову в почтении, сделал пару шагов вперед, оставляя Высшую позади.

Джинн, стоявший в нескольких метрах, с усмешкой наблюдал за нами, скрестив руки на груди. Вскинув голову вверх, он безмолвно попросил развернуться. Изумленно выгнув бровь, я последовал приказу Ве́даса. Банши, чей облик до этого был ужасающим, стала совершенно другой. Белоснежная кожа, лазурного цвета глаза, взгляд из-под густых ресниц и часто вздымающаяся упругая грудь. Я переводил ошарашенный взгляд с девушки на джинна, который с одобрением кивнул.

– Простите, а что я должен сделать? – Растерявшись, я потерял всю выдержку и часто заморгал, не понимая, что от меня хотят. Банши, чей смех раздался за спиной, приняла истинный облик и аплодировала, широко улыбаясь.

Боль стрелой поразила голову. Схватившись за виски, почувствовал, как чья-то магия, вязкая и приторная, пыталась забраться в мой разум. Низко зарычав, я призвал свой дар, и барьер моментально отрезала чужеродную силу. Банши с легким изумлением посмотрела на меня, после чего улыбнулась. Ее тело рябило, магия не понимала, какой облик следует принять. Светлые волосы сменялись на темные, пухлые губы – на кровавое месиво вокруг рта. Вмешательство в мой разум выдавало Алке́сту только одним образом – в глазах начали лопаться сосуды.

Моя магия, словно переплетенные между собой щупальца, плотным кольцом обвивала банши, завлекая, желая дать знать, что разум не может выдержать натиска. Лишь когда силы Алке́сты добрались до воспоминаний, я воссоздал подобие волчьей пасти и заглотил ее силу, сделав ловушку в собственном разуме. Часть ее сил осталась у меня. Ее приторный, словно засахаренный мед, вкус напитал демоническую сущность.

Я долго тренировался, чтобы научиться делать подобное. Порой, бледный, с кровавыми разводами под глазами, доползал до кровати и засыпал на пару суток, пока магия не восполняла потраченный резерв.

– Ве́дас, он мне нравится. Теперь забирай его себе.

– Чт…

Невидимая сила отшвырнула меня в дверь крепости, которую снесло с петель. Моментально вскочив на ноги, я зарычал и, призвав магию, направился к Высшим. Банши, похлопав джинна по плечу, прошла мимо меня и скрылась в коридорах, вызвав переполох среди прислуги. Мужчина, разминающий шею, начал призывать магию, которая растекалась серебристым туманом по поляне.

Джинн – сила.

Резкий толчок невидимой силы заставил упасть на землю. Джинн, чуть подавшись вперед, улыбнулся, после чего щелкнул пальцами – и вокруг него появились иллюзии, точные копии Высшего. Одна из них бросилась в мою сторону, держа в руках небольшой кинжал. Резкий толчок в грудь заставил отпрянуть назад в тот самый момент, когда иллюзия замахнулась, чтобы оставить кровавый след на шее. Собственная магия направляла меня, словно умелый кукловод, позволяя отражать удары врага. Тени, столпившиеся рядом, наносили удар за ударом, кромсая плоть. Я чувствовал, как кровь стекала по моей руке. Недолго думая, провел по теплой жидкости пальцами правой руки и судорожными движениями нанес на лоб узор, напоминающий чашу. Магия моментально вспыхнула, позволяя распознать все желания джинна. Я подпитывался его энергией, мыслями и тайнами, которые оплетали душу Высшего, словно ядовитый паук. Ве́дас еще не знал, что моя сила крылась в его слабостях. Джинн хотел, чтобы я присоединился к Высшим, но не хотел уступать, не хотел давать слабины. Он… ревновал?

Ревность напоминала на вкус переспелый гранат, сок которого, приправленный острым перцем, обжигал горло при каждом глотке.

Обнажив клыки в хищной улыбке, я развел руки в стороны и, резко их соединив, громко хлопнул в ладони. Бордового оттенка магия, словно ядовитые плющи, прокатилась по поляне, сметая иллюзии и превращая их в рваную материю. Что-то темное колыхнулось в душе, требуя взять большего. Воспоминания о матери, ненависть отца, непринятие таким, каков я есть, ударной волной прошлись по телу.

Ты мне не сын.

Если бы я только знал…

Глаза заволокло алой пеленой. Рога, выдававшие истинную сущность, с приятной болью проявлялись среди густой копны волос. Крылья со стремительным размахом вырвались