— Надо найти поезд, — отозвалась я, стараясь не отставать от Марти. — Ой!

Моя нога наступила на что-то твердое, вроде камня, и я вскрикнула от боли, но продолжала ковылять за Марти.

— Если мы доберемся до поезда, то он отвезет нас к отцу.

— От улицы Кошмаров должна быть дорога к главному зданию киностудии, — ответил Марта. — Это же не настоящий город, а всего лишь декорации.

Мы миновали высокий особняк с двумя башенками. Он выглядел, как замок дьявола, но я так и не вспомнила, в какой серии «Улицы Кошмаров» его снимали.

За особняком простирался огромный пустырь, в дальнем конце которого возвышалась кирпичная стена, всего сантиметров на тридцать или пятьдесят выше нас с Марта.

— Рвем туда, — крикнула я Марти. — Если мы заберемся на стену, то увидим дорогу к студии.

Я не была в этом уверена, но попробовать стоило.

Мы свернули к пустырю.

Мои босые ноги зашлепали по мягкой грязи.

Земля казалась холодной и влажной, и когда мы пересекали пустырь, из-под ног летели комья грязи.

Грязь становилась все мягче, мои ноги тонули в ней, холодная грязь доходила уже до щиколоток.

И всего в нескольких метрах от кирпичной стены мы с Марти провалились в грязевую яму.

— А-а-а! — Под ногами у нас была только холодная жижа.

Грязь издала громкое «чмок».

Я лихорадочно зашарила по сторонам обеими руками, пытаясь зацепиться за какой-нибудь куст или ветку дерева.

Но там ничего не было.

Жижа поднялась выше колен.

Я попыталась закричать, но от страха у меня пересохло в горле.

Краем глаза я видела, как рядом корчится Марти. Грязь уже доходила ему до пояса, и он продолжал быстро погружаться.

Я попыталась поднять ногу.

Бесполезно. Мы в ловушке. И погружаемся вниз в топкую яму.

Все мои усилия были напрасны.

Жижа доходила мне уже до шеи. И я тонула в ней.

Я задержала дыхание. Грязь добралась мне до подбородка.

Через секунду она накроет меня с головой.

Из моей груди вырвалось рыдание.

Холодная черная жижа продолжала подниматься. Она уже попадала в рот, и мне пришлось отплевывать ее.

И тут неожиданно меня подхватили чьи-то сильные руки.

Грязь громко чавкнула, нехотя выпуская меня. Через несколько секунд я стояла на твердой земле, поддерживаемая неизвестным спасателем.

— Марти, — закричала я, чувствуя во рту вкус отвратительной грязи, — ты где?..

— Я здесь, Эрин, — услышала я хриплый шепот. — Со мной все о'кей.

Сильные руки в конце концов отпустили меня. Я покачнулась, но все же удержалась на дрожащих ногах.

Я повернулась, чтобы посмотреть, кого мне благодарить.

И уставилась в сверкающие красные волчьи глаза!

Это был человек с длинной серой волчьей мордой, с торчащими острыми звериными ушами. То, что я приняла за руки, были лапами с заостренными когтями.

На этом существе было некое подобие платья из какой-то серебристой материи. И пока я все это разглядывала, не в силах поверить своим глазам, вервульф[1]приоткрыл пасть и издал глухое рычание.

Я мгновенно узнала, кто это. Девушка-волчица.

А рядом стоял ее друг — юноша-волк. Это он вытащил Марти из ямы с жижей. Сам Марти представлял из себя жалкое зрелище. Все его тело покрывала бурая корка. Он попытался вытереть лицо, но только сильней размазал грязь по щекам.

— Вы… спасли нас! Спасибо! — закричала я, как только вновь обрела способность говорить.

Оба волка зарычали в ответ.

— Мы отстали от поезда, — объяснила я девушке-волчице. — Нам надо вернуться. Ну вы знаете. Назад, туда, где начинается экскурсия.

Она зарычала, оскалив свои острые зубы.

— Пожалуйста, — взмолилась я. — Вы не проводите нас к поезду? Или, может быть, сразу к главному зданию. Там меня ждет отец.

Красные глаза девушки-волчицы недобро вспыхнули. Она заворчала.

— Мы знаем, что вы просто актеры, — резко произнес Марти. — Но мы больше не хотим пугаться. Мы уже и так напуганы. О'кей?

Они опять зарычали. С черных губ юноши-волка капала слюна.

Что-то взорвалось внутри меня. Я потеряла контроль над собой.

— Перестаньте! — завизжала я. — Прекратите! Марти прав! Мы больше не хотим бояться. Кончайте играть в оборотней и помогите нам!

Из волчьих глоток слышалось что-то похожее на хрип, потом девушка-волчица щелкнула челюстями. Она высунула длинный розовый язык и голодно облизнулась.

— Довольно! — бушевала я. — Перестаньте изображать из себя чудовищ! Прекратите!

Я была так зла, так разъярена, что обеими руками вцепилась в шерсть на маске девушки-волчицы.

Дернула изо всех сил.

И почувствовала, что это настоящая шерсть, а под ней теплая кожа.

— Ой! — вскрикнула я и разжала пальцы. Красные глаза девушки-волчицы злобно

сверкнули. Она еще раз облизала языком свои желтые острые зубы.

Дрожа всем телом, я отступала, пока не уперлась спиной в кирпичную стену.

— М-марти, — с трудом выговорила я, — это не актеры.

— Что? — Марти застыл перед юношей-волком.

— Они не актеры, — прошептала я. — Что-то здесь не то. Что-то странное.

У Марти приоткрылся рот. Он шагнул назад. Волки хрипло зарычали и наклонили головы, словно готовясь к атаке.

— Ты мне веришь? — закричала я. — Теперь-то ты мне поверил?

Марти кивнул. Он не сказал ни слова — я думаю, он был так испуган, что не мог говорить.

Из пасти волков-оборотней текла слюна. Их глаза горели, как четыре красных огонька, а дыхание стало громким и хриплым.

Я подпрыгнула от неожиданности, когда они вдруг задрали головы и в унисон завыли.

Что они собираются делать?

Я схватила Марти за руку и толкнула его к стене.

— Вверх! Может быть, там они до нас не дотянутся.

Марти подпрыгнул. Его пальцы задели верх стены, но соскользнули вниз. Он попытался еще раз. Присел. Прыгнул. Ухватился за верхний кирпич. Не удержался и упал.

— Не могу! — захныкал он. — Слишком высоко.