– Спрашивайте. Я буду такой «красивой» не меньше недели.

– Вы помните, что с вами произошло и где? Будете писать заявление на Лесникова? Он задержан.

– Буду. Вы оставьте мне бумагу, и я изложу всё в письменном виде, если это нужно, а хотите, запишите всё с моих слов.

– Патрульные написали рапорта, есть протокол задержания, а в нём время – девятнадцать сорок. Меня интересует: как провели вы этот день, прежде чем попали сюда? Как оказались в машине? Как давно знаете Павла Лесникова?

– Мы познакомились больше года назад. Я случайно встретила своего одноклассника Олега Родионова, который работал у Павла охранником-водителем. Пока разговаривали, подошёл Лесников, и мы познакомились, – она замолчала. Разговор давался с трудом. Каждое слово отдавало тупой болью в голове, но она была уверена, что именно первый разговор важен. Виктория говорила через полуоткрытый рот медленно и тихо, придерживая салфетку у разбитой губы. – Мы виделись редко. Я оканчивала интернатуру, училась и работала, было не до романов. В июне 2006 года получила сертификат и стала работать в роддоме. Павел начал за мной ухаживать осенью. Иногда встречал меня с работы на машине с водителем, дарил цветы, мы бывали в кафе. Он мне нравился. Был привлекательным, остроумным, внимательным, независимым, с чувством юмора. Такие нравятся девушкам. Две недели назад он сделал мне предложение, я его приняла, но в загс не торопилась. Меня Олег предупреждал, что Павел не контролирует себя в гневе, но я ему не поверила, да и не ссорились мы, повода не было. Ему не нравилась моя работа из-за графика, он даже предлагал уволиться. Вчера мы встретились в ресторане, поужинали, Павел выпил, но и до этого был немного нетрезв. Олег привёз нас к нему на квартиру около семи. В этой квартире я была третий раз. Сняла в прихожей туфли, мы прошли в комнату. Он снял пиджак, и я увидела на его рубашке нечёткий след от дешёвой помады. Сказала, что мы ещё не женаты, а следы посторонних женщин имеют место. Он обозвал меня белой мышью, неблагодарной дурой. Я ответила, что у него с головой непорядок, сняла кольцо с пальца и собиралась уйти. Он схватил меня за грудки, приподнял с дивана и ударил. Это всё. Дальше темнота. Я очнулась в машине скорой помощи.

– Теперь это многое объясняет. Вас обнаружили в машине без сознания, обуви и в блузке без пуговиц.

– Сюда меня привезли даже без нижнего белья, а вы говорите о туфлях. Вы говорите в машине? Чья это была машина? Как я в ней оказалась?

– Машина принадлежит Павлу Лесникову. Камера на подъезде зафиксировала, как он выносит вас на плече. Мы провели обыск у него на квартире. На журнальном столике лежало кольцо, а на полу у дивана следы вашей крови и несколько пуговиц от блузки. Пятен крови немного, но они есть. Судя по синякам и ссадинам, вам изрядно досталось.

– Но Павел в последнее время не садился за руль, у него был водитель. Если он был за рулём, куда он меня вёз и почему в таком виде? Почему он так взбесился? В его тоне было столько презрения и превосходства. Вы можете мне что-нибудь объяснить? Меня никогда не унижали подобными разговорами, не говоря уже о побоях и насилии.

– Сам Лесников побои отрицает, и факт насилия не признает. По его словам вы упали, потеряв сознание, а он вёз вас в больницу. Только это сомнительное объяснение. Его пытались остановить гаишники по дороге из города, а в той стороне нет больниц. Он мог вызвать скорую помощь, а не садиться за руль в состоянии алкогольного опьянения.

– Судя по моим ощущениям, падала я ни один раз и, видимо, после добровольного, но жёсткого секса. Вам самим это не кажется абсурдным? У меня есть только одно объяснение происходящего – он нездоров. Не было в моих ответах оскорбительных слов, чтобы отвечать на них физической расправой. Чем можно вывести из себя здорового человека, чтобы он стал зверем?

– Почему Лесников ездил не сам, а с водителем? Это была необходимость или фарс?

– Этого я не знаю. Поговорите с Олегом Родионовым. Он работает у них достаточно, чтобы пролить свет на ситуацию. Вы мне скажите: что его ждёт? А как мне быть, если он не признаёт своей вины и его оправдают адвокаты?

– Не переживайте раньше времени. Его накажут в любом случае, если не тюрьма, то спецлечебница. Он собрал на свой счёт ни одну статью. Вас видели в ресторане, привезли к нему домой, запись с камеры – это улика. Промежуток времени, между входом в подъезд и «выносом» вас на плече, всего тридцать две минуты. Через десять минут его останавливают. Ему не отвертеться, даже при хорошем адвокате. Но и от встречи с ним в суде я не дам вам страховки. Поправляйтесь.

– Вы забрали мою одежду, ту, в которой меня привезли сюда?

– Да. И одежду забрали, и экспертизу освидетельствования.

– Можете её позже выбросить. – Пап, езжай домой отдохни, а я постараюсь уснуть. Я буду ждать вас вечером.

Уснуть не получилось. Минут через двадцать после ухода отца, Викторию посетил Анатолий Иванович Лесников, отец Павла.

– Зачем вы пришли? Полюбоваться на работу вашего сына? Как я вам нравлюсь? Вы считаете, что я это заслужила? Уходите.

– Ты не о том говоришь, девочка. Я не о пасынке своём беспокоюсь, а о тебе. Да. Павел сын моей первой жены, – он взял стул и присел на него рядом с кроватью. – Что-то подобное у нас уже было, правда девушке досталось меньше, она сумела сбежать, написав заявление в милиции. Конфликта удалось избежать. Тебе повело меньше из-за потери сознания, а он показал свою сущность. Можешь не верить, но Павлу удалось меня убедить, что он здоров, а приступ агрессии, ни что иное как нервы. Оказывается, что его неврастения, на самом деле шизофрения. Об этом я узнал два года назад. Тюрьма ему не грозит, а из лечебницы он выйдет через время. Кто знает, что ему придёт в голову в очередной раз? – Лесников тяжело вздохнул.

– Вы знали, что он сделал мне предложение, одобрили его, и не могли не предположить, что может произойти очередной срыв.

– Прости. Я очень надеялся, что после курса лечения, он будет нормальным. Павел обещал мне, что сам расскажет тебе обо всём и не бросит лечение. Он справлялся с этим ни один год. Умные люди часто бывают немного шизофреники. Вика, исчезнуть тебе нужно. Исчезнуть, чтобы он тебя не нашёл, если вздумает искать.