отвезти? — поинтересовался паренек, — Могу до дома подбросить, мне не сложно.

Алена назвала свой адрес.

Встречаются же еще хорошие люди на свете.

На всякий случай втянул носом воздух, стараясь определить запах водителя.

Ничего. Обычный парфюм. Значит, человек. Я уже сообразил, что странные запахи, которые я ощущал, принадлежали либо тем, кто скорее всего, обладал магией или чем-то подобным и нелюдям, как сегодняшнему парню на кладбище.

По спине пробежал холодок. Вспомнил недавний вечер и приход в гости друзей. Если все обстояло подобным образом, то кто тогда Юрка? Неужели такой же, как тот монстр, которого мы сегодня встретили?

Нет. Не такой. Запах у Лапина был совершенно иного свойства. От интеллигента воняло смрадом и смертью, а от Юрки — проточной водой и илом. Получается, он другого вида?

Захотелось прийти к другу и поговорить начистоту. Только я знал, что делать этого не стану, во всяком случае, в ближайшее время. Раз он не соизволил за столько лет рассказать правду, значит, так было нужно.

Забавно. Выходит, любой встреченный на улице или же находящийся в моем окружении, может оказаться не человеком.

Вот так и рушится все мировосприятие. Одним махом, в один день.

— Приехали, — послышался голос водителя.

— Не хочу оставаться одна, — посмотрела на меня с надеждой Алена.

Кивнул понимающе. Еще бы, мне самому было не по себе, что ж тогда говорить о девчонке.

Достал несколько купюр, протягивая парню.

— Спасибо, выручил.

— Не за что, — ответил тот, но денежку взял.

Как только поднялись в квартиру, Алена, ни слова и говоря, прошла на кухню.

Скинул обувь и проследовал за ней.

Девушка достала початую бутылку Мартини и открутив крышку, сделала глоток прямо из горла.

— Жаль, крепче ничего нет.

Согласился с ее словами. Я бы сейчас тоже не отказался от граммов ста беленькой, но на нет — и суда нет.

— Что будем делать? — вопросительно посмотрела на меня девушка, — Ведь нельзя же все оставлять как есть.

— Не знаю. Можно, конечно, позвонить в полицию, но что мы им скажем?

— Что видели, как парень занимается вандализмом на кладбище.

— А как объясним, что сами там делали ночью? Нас же потом выжмут, как лимон, чтобы докопаться до истины, а затем затаскают по психиатрам.

— Но как же так?

— А вот так. Ты, Алена, в ближайшее время одна никуда не ходи и по сторонам поглядывай. Сама понимаешь. Хоть я и считаю, что этот урод теперь в твое кафе больше ни ногой, но на всякий случай, будь начеку. Вечерами не гуляй. Вряд ли, конечно, он нападет, но подстраховаться стоит.

— Понимаю, не дура.

— И газовый баллончик приобрети для защиты, а я попробую придумать, как прищучить эту нежить.

Алена согласно кивнула.

Так мы и стояли, друг напротив друга: я — облокотившись на стену, а Алена — на кухонный гарнитур, делая по очереди глотки из бутылки.

Мне мартини, что слону — дробина, а вот девчонка захмелела почти сразу, к тому же, усталость и пережитый страх сделали свое дело. Глаза Алены начали закрываться, а зевки становиться все чаще.

— Я в душ и спать. Если хочешь — присоединяйся.

Почему бы и нет. Самое то, для снятия стресса.

Девочка оказалась страстная и податливая. Выгибалась, подставлялась под ладони и губы, целовала в ответ, желая доставить удовольствие. Жаль, хватило нас только на один раунд. Бессонная ночь дала о себе знать.

Проснулся ближе к вечеру, один. На столе обнаружил тарелку с остывшей яичницей, холодную чашку кофе и записку.

Стас.

Не принимай на свой счет, но я бы предпочла больше не видеться. Предыдущей встречи оказалось достаточно. Ты действительно мне понравился, но то, что происходит вокруг тебя — приводит в ужас. Хочу забыть сегодняшнюю ночь, как страшный сон. Пожалуйста, не звони мне и не приходи на работу. Будешь уходить, захлопни посильнее дверь.

P. S. Если бы не обстоятельства, с удовольствием провела с тобой следующие выходные не вылезая из постели.

Алена.

Последние слова явно предназначались для того, чтобы подсластить пилюлю.

Ну и пес с ним! Я примерно чего-то подобного и ожидал.

Яичницу съел, не побрезговал, жаль хлеба в доме не оказалось. Видимо Алена сидела на диете, или же он просто-напросто закончился. Кофе тоже выпил, хоть и поморщился от противного вкуса. Дешевый, растворимый, но сейчас я был рад даже ему, ибо после дневного сна чувствовал себя как сонная муха дрозофила после спаривания.

Домой добрался только к семи вечера. Решил прошерстить интернет на предмет синелицого знакомого, но передумал. Нет уж. Там понапишут такого, черт ногу сломит, а до правды все равно не докопаешься. Нужны достоверные данные. Визит в городскую больницу больше откладывать не имело смысла. Может Лебедева и не знала всего, что творилось на этом свете, но я был уверен — женщине известно многое.

Уже завалился в постель, когда послышался звонок мобильного.

— Кому я еще понадобился? — простонал недовольно.

Как оказалось — маме.

Родительница, как всегда не ходя вокруг да около, сразу перешла к главному. Она у меня вообще лаконичная женщина и энергичная сверх меры для своих шестидесяти пяти. Это я к тому, что если ей что-то понадобится, она мертвого из могилы поднимет, а своего добьется.

Ой, нет, вот про мертвых пока не надо.

— Стас. Ты дома?

— Да, мама.

— Сейчас к тебе дядя Толя зайдет, занесет косилку.

— Зачем? У нас же своя есть.

— Так сломалась, окаянная. Отец пытался починить, да все без толку.

Ухмыльнулся. Этого стоило ожидать. Батя у нас всем хорош: юрист от Бога, профессионал своего дела, отличный семьянин, да вот только беда, руки не из того места растут. Мастер-ломастер местного разлива. Помню, в прошлом году полку пытался прибить, так стену насквозь просверлил, во как старался. Это же как нужно было углубиться в кладку, чтобы до соседей добраться? Ленка из сто второй Т-А-А-К визжала! Ее голосу мантикора бы позавидовала.

Пришлось самому исправлять батин косяк.

— Сынок, ты меня слышишь?

— Да, мама, слышу.

— Завтра суббота, так что днем ждем на даче с косилкой.

Простонал от досады, понимая, что спорить с родительницей бесполезно. Не соглашусь, будет звонить до тех пор, пока не уступлю, а если вырублю телефон, подключит своих подружек-старушек, и те будут каждый день не по одному разу приходить ко мне на квартиру, трепать нервы. Для них это