— Взаимно! — воинственно заявила она.

Неизвестно, чем могла бы закончиться эта сцена, но тут в коридоре послышался шорох. Питер и Холли разом обернулись и увидели Сильвию, которая устало брела по коридору.

— Сильвия! — Питер в мгновение ока оказался рядом с ней.

Девушка остановилась и тупо уставилась на него невидящим взглядом. Она, похоже, даже не заметила, что ее нареченный выбежал ей навстречу из спальни другой женщины.

— Что тебе? — вяло спросила она.

— Тебе плохо?

В голосе Питера прозвучала забота и нежность, отозвавшаяся в сердце Холли невыносимой болью.

— Да, мне плохо. — Уголки пухлых губок Сильвии кисло опустились. — Я устала и хочу спать.

— Но ведь еще не все гости разъехались!

— Господи, и ты туда же, прямо как бабуля! — огрызнулась Сильвия и, приложив руку к своему плоскому животу, сердито прибавила: — Я неважно себя чувствую, вот и все. Ясно?

— Тебя снова тошнит?

— Да нет же! — раздраженно откликнулась Сильвия, и на ее шеках выступили красные пятна. — Вот завтра, когда я встану, меня действительно начнет тошнить, и я еще полдня буду чувствовать себя отвратительно. — В ее глазах заблестели слезы — в этот раз уже настоящие, а голос повысился почти до истерического визга. — Господи, как же все это противно — просто кошмар какой-то! Если бы в мире была хоть какая-то справедливость, мужчины тоже должны были бы через это проходить!

С этими словами она ринулась по коридору к своей комнате, находившейся в самом дальнем его конце. Холли хотела последовать за ней, но железная рука преградила ей путь.

— Пусть себе идет. Сейчас она бросится на кровать, хорошенько выплачется, и ей станет легче.

Она не могла скрыть своего удивления. Только что Питер разговаривал с Сильвией так нежно, и вдруг — такой цинизм.

— Но ведь ей явно нехорошо, — запротестовала Холли и, вспомнив, как невеста бокал за бокалом поглощала шампанское, покачала головой. — Может, она слишком много выпила и ей понадобится помощь?

— Она вовсе не больна и не пьяна, — все тем же чуть циничным тоном отозвался Питер.

— Не больна? Но тогда что же?.. — Внезапно ее осенило. Прозрение навалилось на нее с такой силой, что она едва не упала на пол.

Ухватившись за ручку двери, чтобы устоять на ногах, Холли несколько секунд смотрела на Питера, пока части головоломки складывались в ее голове в одно целое. Платье свободного покроя и целое море кружев, в которое облачилась сегодня Сильвия, предназначалось, оказывается, для того, чтобы скрыть ее грех!

— Боже мой! — пролепетала она, все еще не в силах поверить. — Так вот почему вы оба так спешите со свадьбой! Сильвия беременна? Да или нет, я тебя спрашиваю!

Лицо Питера застыло, как гранитная скала, и ответ прозвучал глухо — было видно, что ему стоит труда держать себя в руках.

— Да, она беременна, но Грейс пока об этом не знает. Сильвия не хочет ей говорить, так что прошу тебя, ради их обеих держи язык за зубами.

— Интересно получается! — Холли кипела так, что выбирать слова уже не могла. — Ты за ней не ухаживал, никаких обязательств перед ней у тебя не было, однако в постель ты ее затащил. Не станешь же ты утверждать, что у нее непорочное зачатие! Знаешь, кто ты после этого? Бессердечный лицемер, лживая похотливая скотина!

Холли с грохотом захлопнула дверь перед его носом, и больше на ее уединение в этот вечер никто не покушался.

Впрочем, заснуть Холли удалось далеко не сразу. Взбудораженное воображение разыгралось не на шутку, и сон бежал от нее, как ни старалась она принять удобную позу и задремать. Мысли роились в мозгу, не давая покоя. Наконец она безнадежно вздохнула и, откинувшись на подушках, погрузилась в воспоминания.

После смерти Гленна и обрушившихся на нее катаклизмов, подсчитав оставшиеся у нее средства, мисс О'Брайен с тоской поняла, что денег нет даже на то, чтобы снять самую скромную квартиру. Оставался единственный выход — снимать комнату или квартиру на паях. И тут в первый раз за долгое время ей повезло. Просмотрев объявления в газетах, она сразу наткнулась на предложение снимать квартиру на двоих.

Соседкой ее оказалась симпатичная девушка по имени Конни, примерно того же возраста, что и сама Холли. Компаньонка была свободной художницей и жила на деньги от случайных заказов и продажи своих картин, что случалось нечасто. Однако средств ей вполне хватало на сносное существование. Конни сразу произвела впечатление милой непритязательной девушки. А когда Холли привыкла к тому, что по всей квартире разбросаны ее кисти и краски, и научилась не спотыкаться о холсты и этюды, вечно стоявшие в самых неподходящих местах, собственная жизнь показалась ей вполне налаженной.

Девушки быстро подружились, и новая знакомая вскоре стала принимать живейшее участие в судьбе Холли. Больше всего ее беспокоило подавленное состояние соседки, и она изо всех сил ломала голову, как бы вернуть той душевное равновесие.

У художницы было множество друзей, среди которых выделялась особа по имени Селеста, подвизавшаяся в мире моды. Длинная и тощая как жердь, Селеста, тем не менее обладала яркой, почти экзотической красотой и столь же экзотическим темпераментом. Большую часть времени она по долгу службы проводила в разъездах, но, приезжая в город, непременно наведывалась повидаться со старой подругой. Каждое ее вторжение напоминало смерч. Одна Селеста создавала столько же шуму, сколько могли бы устроить человек двадцать. К величайшему неудовольствию Холли, эта неуемная особа вслед за Конни тоже прониклась к ней сочувствием и постоянно пыталась навязать вдове какие-нибудь светские развлечения.

— Сколько можно киснуть! — возмущалась Селеста при своем очередном появлении, бросаясь на диван и запуская руку в пакет с принесенными с собой пирожными. Холли не уставала удивляться ее прожорливости. По ее представлениям, все модели должны были сидеть на строжайшей диете, чтобы, не дай Бог, не набрать лишних килограммов. Однако подругу Конни, похоже, ничто не брало.

— Послушай, я тебя прекрасно понимаю, — объявляла она. — Ты потеряла мужа, это, конечно, трагедия. Но сейчас не девятнадцатый век, и ты вовсе не обязана хоронить себя заживо. Вдовство никого не красит, особенно в твоем возрасте.Пора тебе встряхнуться и начать жизнь заново.

В душе Холли была с ней полностью согласна, тем более что поводов оплакивать безвременно ушедшего из жизни мужа у нее, как ни грустно, не было. Только вот с чего ее начать, эту новую жизнь?

Случай представился совершенно неожиданно. В один из дней, когда Конни не было дома, а она сама только что вернулась с работы, Селеста, как обычно, ураганом ворвалась в их квартиру. Вид у красотки-манекенщицы был торжествующий.

— Вот что, — с места в карьер объявила она. — Сегодня снимаем вдовий траур. — И в ответ на вытаращенные глаза Холли пояснила. — Ты сегодня идешь на свидание, причем очень необычное. Это свидание вслепую. У меня есть приятель, который устраивает девушкам встречи с состоятельными мужчинами. Ужин в ресторане, прогулка при луне, а дальше уж как получится. Мы уже все попробовали — знаешь, это здорово! К тому же богатенькие мужички, еще и щедрые попадаются. Я, например, разжилась премиленьким колье. Сама бы в жизни себе такое не купила… В чем дело? Что ты на меня так смотришь?