– Что это?

– Мы так именуем комнату, в которой стираем, высушиваем и гладим одежду. Это здесь же, на первом этаже. А все остальные были наверху.

– И охрана?

– Да, их вызвал к себе Вячеслав Тихонович.

– А разве не Илья их начальник? – удивилась я, памятуя о вырезках из газет, где говорилось об охранном предприятии старшего из сыновей.

Нина покачала головой:

– Нет, Вячеслав Тихонович пожелал иметь в телохранителях двух братьев-каскадеров, в прошлом побывавших в военных точках. Среди ребят Ильи таких выдающихся личностей нет.

– Скажите, а вы ничего не слышали подозрительного в тот момент?

– Ничем не могу помочь, – пожала плечами женщина. – К сожалению, из прачки ровным счетом ничего не слышно. Там работает шумная вентиляция, она включается автоматически, стоит лишь зажечь свет. Этот звук ужасно раздражает, поэтому мы давно уже принесли туда магнитолу и гладим под громкую музыку. Не каждый день, но вчера именно так все и было.

Я из интереса попросила проводить меня в эту комнату. Да, в постоянном вентилировании помещение явно нуждалось: кругом сырость, на стенах с облупившейся краской кое-где даже плесень. Окон нет, дверь мощная, плотно закрывающаяся. Вдоль стены две стиральные машинки, под одной из них лужа. Тут и там протянуты веревки для сушки вещей. Две гладильные доски в сложенном виде приставлены к стене. В углу тумба с магнитолой и высокий шкаф с дверцами, наверняка служащий для хранения всяких порошков, чистящих средств, ополаскивателей, половых тряпок и так далее.

Я ткнула в лужу на кафеле:

– Похоже, у вас тут проблема.

– Да, машинка давно уже подтекает. Но все равно ее используем, потому что одна с таким объемом работы не справляется.

– Почему же они не купят вам новую стиральную машинку? – Я имела в виду хозяев жизни Серовых. Женщина с унылым видом развела руками. – Вы же для них стираете, что им, вещей не жалко? И вообще, помещение давно нуждается в ремонте. Здесь долго находиться вредно для здоровья.

– А Илье наплевать на наши мучения. Он говорит, что замок – это не пятизвездочный отель, и все в нем должно быть соответствующим.

– А как же Вячеслав Тихонович? – по дороге обратно на кухню продолжала я возмущаться. – Вы говорили ему?

– Он старается не спорить с сыном, а официально замок числится за Ильей Вячеславовичем. Впрочем, он и так его безраздельный владелец. Вячеслав Тихонович предпочитает жить в своей немалой квартире, он здесь, пока жена в отъезде. А этот зациклился на своем знатном происхождении, трясется над имением, как курица над яйцом, любит пускать пыль в глаза, – разоткровенничалась мажордом. – Говорят, что дед его такой же был.

– Странно как-то, что замок отошел внуку в наследство, а не сыну.

– Они с дедом были очень близки. Потому он составил завещание на Илью.

Я ожидала, что будет продолжение, раз уж Нина пустилась во все тяжкие и начала сплетничать, но его не последовало: женщина осеклась и прикусила язык. Хотя что интересного она могла поведать? Про особую близость между Ильей и умершим «чертягой» Тихоном я уже знала.

– И сколько времени вы пробыли в прачечной? – вернулась я к допросу, усаживаясь за стол.

Нина села неподалеку.

– Сразу, как Ира ушла, и не выходили оттуда до начала пятого. Один раз Аля вышла попить воды, и все.

– Понятно. Скажите, вы были близко знакомы с Ириной?

Нина вздрогнула при слове «были». Она верила в то, что если с Ирой и не все в порядке, то она все равно жива. Не знаю почему, но с данного момента я стала уже в этом сомневаться.

– Да нет, в общем-то. С Алей они состоят в более близких отношениях. Сами понимаете, один возраст, одна работа – найдется о чем поболтать.

Я кивнула, соглашаясь с логичностью ее размышлений.

– А где она сейчас?

– В комнатах убирается. Позвать?

– Да, если ее не затруднит уделить мне пятнадцать минут.

Альбину не затруднило, и через минуту она предстала передо мной в строгой черно-белой униформе и переднике, рыжеватые волосы были собраны в тугой пучок.

– Брат Екатерины Михайловны поможет разыскать Иру, – пояснила мой интерес Але повариха и оставила нас наедине. Я слегка покраснела из-за своей лжи, но отступать было поздно.

– Вы обратились к брату? Зачем?

Меня передернуло от ее «выканья»: Аля была старше меня года на два от силы. А мажордому Нине по виду было лет сорок пять.

– Давай перейдем на «ты», – смущенно молвила я.

– Нельзя, Илья Вячеславович не разрешает.

– А он и не узнает.

Альбина подумала и кивнула.

– Это Ира? – решилась-таки я предъявить фотографию.

– Да. – Она повертела фотку в руках. – А откуда это у тебя?

– Один псих всучил, – усмехнулась я. – Расскажи, ты знала о личной жизни Ирины.

– Это так важно для твоего расследования? Послушай, ты зря теряешь время, с Иркой ничего не случилось.

– Вот как? – неподдельно удивилась я. – Почему ты так уверена?

Пауза.

– Интуиция, если хочешь.

Я нахмурилась.

– Странно слышать это от человека, который еще за завтраком, то есть, – я посмотрела на циферблат, – всего четыре часа назад, бился в истерике по поводу пропавшей подруги. Подозрительная метаморфоза, не правда ли? Похоже, ты что-то знаешь, но решительно не хочешь об этом говорить.

– С чего ты взяла? – Аля заметно занервничала.

– Это единственный вывод, который можно сделать из столь разительных перемен в твоем поведении, – пожала я плечами.

Альбина упорно молчала. Что-то не давало ей афишировать свои знания, однако чувствовалось, что если чуть-чуть надавить на нее, то Аля расколется, как лесной орех под ударом молотка.

– Послушай, Альбина, у нас с тобой есть два выхода: первый – ты рассказываешь мне все, что знаешь, и заметь, для тебя этот выход самый безболезненный; второй – ты продолжаешь молчать, тогда я стучу о своих подозрениях хозяевам, кои имеют немалочисленную охрану, а братки, входящие в эту охрану, языки развязывать и не таким, как ты, умеют, уж поверь мне. Давай пофантазируем на тему, какими приспособлениями будут сверлить в тебе дырки и резать на кусочки.

В глазах горничной без труда читался неописуемый ужас, видно, воображение нарисовало ей много способов собственного расчленения.

– Ты что, с ума сошла? – в итоге закричала она. – Зачем братки-то? Я и так все скажу, просто Ира мне не велела. Был у нее парень, месяц назад разругались. Через две недели ей письмо пришло от Костика, парня ее. Предлагал помириться, написал, что приедет в Медведково, вроде как у него здесь друг живет, и будет каждый день приходить к воротам и просить прощения. Ну Ирка и ждала его.