— Конечно, погуляй, — сказала мама. — Дождь перестал. С Аллочкой я сама поиграю. Ты ещё насморком от неё заразишься.

Нарочно Вадик чихнул: вот, мол, какой он хороший — не побоялся заразиться, сидел с простуженной сестрёнкой, веселил её.

Настроение у Вадика давно исправилось. Но когда он вышел во двор, что-то опять у него заскребло на душе, и он сам не мог понять, в чём тут дело. Двойка? Нет, не двойка. Конечно, ещё с папой предстоит разговор не очень-то приятный, но всё-таки двойка позади… Что же такое?

Девочки отчего-то не гуляют. Надя-то какая изменщица! Сама с Басковым дралась, а потом разговаривала с ним как ни в чём не бывало. Но, как-никак, она отплатила Баскову за его дразнение. Уж больно Надя скорая: раз-раз, сразу кинется, сразу закричит. Аня не такая: гораздо медленнее, всё о чём-то думает. И рассуждает. И братьев своих всё воспитывает: так делайте, так не делайте. А то молчит и думает-думает. А что она теперь думает о нём, Вадике? Что обе девочки думают?

И вдруг Вадик понял, почему как-то ему не по себе. Ведь он же опозорился перед девочками! И Надя и Аня всегда говорят: «Вадик у нас такой умный! Вадик скоро второклассником станет!» Сами-то они ещё дошкольницы. А тут… ревел, как трёхлетний, двойку схватил — ещё посмотрим, как вы сами будете учиться! — тётенька хотела его в милицию тащить, Басков над ним при девочках насмехался… Может, уж они думают, Надя с Аней, что вовсе Вадик не такой и умный? И не такой умелый, и не так уж много знает? Может, уж они думают, что он простофиля, хоть и школьник, и старше их на целый год?

Надо бы девочкам доказать, что он не какой-нибудь, а умный, ловкий и догадливый. Чтобы девочки его ещё больше, чем прежде, уважали. Только чем докажешь? Вот бы найти того мальчишку, которого они ищут! Но как? Ходить по квартирам Вадику не хотелось…

Раздумывая, он всё шагал и шагал по тротуару перед домом. На повороте поднял голову и вдруг нос к носу столкнулся… с Басковым!

Будь у Вадика глаза не только на лице, а и на спине, он бы видел, что Вовка Басков давно крадётся за ним сзади. Потихоньку крадётся, пригнувшись и стараясь быть незаметным. Если бы Вадик не повернулся внезапно, то ещё долго мог бы не увидеть Баскова.

Вадик слегка отпрянул от неожиданности и, сделав равнодушное и скучноватое лицо, остановился.

А Басков смеялся с хитрецой.

— Злишься? — спросил он миролюбиво.

Вадик неопределённо пожал плечами.

— Квиты мы с тобой! — своим пронзительным голосом объявил Басков. — Я тебя дразнил, а на меня тоже дразнилку пустили. — Про дразнилку он сказал небрежно и таким тоном, словно была это какая-то птица, которую выпустили, а она взяла, да и села ему на голову. — Значит, мы уже квиты.

Вадик подумал и строго сдвинул брови:

— Некогда мне с тобой разговаривать. Я тут придумываю. Как лучше выследить!

— Чего такое? — спросил Басков. — Почему — выследить?

— Сыщик я! — важно сказал Вадик. — Не видишь, что ли?

— Не вижу, — признался Басков и с любопытством оглядел Вадика с головы до ног. — В сыщиков играешь? А кого ты следишь?

— Ничего не играю. Поручили мне. Дело в том, что… Да можно ли тебе говорить? Умеешь ли ты тайны-то хранить?

— Гадом буду, если проболтаюсь! — быстро сказал Басков. — Ну? Говори! А то ведь у меня и кулаки близко…

— Грозишься? — украдкой Вадик покосился на руки Баскова, засунутые в карманы. — Под угрозами советские разведчики не сдаются!

— Да не грожусь я! Просто так… само сказанулось. Давай, давай, Сойкин, рассказывай! Ну, пожалуйста!

— Пожалуйста — это другое дело. Слушай! Только помни, что тут бо-ольшой секрет!

Вадик отвёл Баскова за угол дома, прижал спиной к стене, оглянулся по сторонам и вполголоса, временами переходя на шёпот, поведал Баскову о том, какие странные дела творятся у них во дворе.

Завёлся какой-то злодей, усатый такой дядька. Он бьёт дошкольников, одного так излупцевал, что тот кричал во всё горло, долго унять не могли, даже, может быть, заикаться стал с перепугу и от побоев. И надо этого дядьку выследить. Вот!

Вадик дал понять, очень туманно, но всё-таки догадаться было можно, и Басков догадался, что выследить дядьку ему поручили дружинники.

Кое-кто — опять можно было догадаться, что «кое-кто» из дружины, — пытался выяснить, что и как, по квартирам ходили, но пока безуспешно…

— По квартирам ходить — это без толку! — с жаром сказал Басков. — Всё равно не признаются. Ещё хуже скроются. Во дворе надо выследить. Которые с усами! Ты правильно делаешь, что снаружи сторожишь. Пойдёт же он когда-нибудь домой. А мы за ним! Ты его задержишь, запутаешь как-нибудь, а я живо в штаб дружины сбегаю, дружинников приведу. Я знаю где штаб. Недалеко. И по субботам они как раз непременно дежурят.

— Как это я его запутаю? — с обидой в голосе сказал Вадик.

Уж этот Басков! Только-только ему рассказали, злой дядька не его, а он уже распоряжается. Распределил, что кому делать. Сразу командует!

Но Басков не заметил, что Вадик обиделся.

— Могу и я задержать, — сказал он деловито. — А ты в штаб сбегаешь. Я тебе объясню, где штаб.

— А то я сам не знаю! — пробормотал Вадик, хотя и понятия не имел, где находится штаб дружины.

— Ну, давай следить. Ты в тот конец двора иди, а я в другой. Потом сходиться будем. Так и станем прочёсывать местность.

Какие слова Басков знал! Вадик таких и не слыхивал.

— Живо! Действуй!

Басков подтолкнул Вадика в спину, пальцем показал ему, куда идти, и вприскочку убежал.

Издали Вадик видел, как Басков носится от подъезда к подъезду, то быстро, то трусит помаленечку, но всё время почему-то выделывая замысловатые восьмёрки. Похоже было, что Басков не пешком движется, а катается на велосипеде — очень плохо катается.

«Кажется, Надя говорила, что мальчик в тюбетейке — племянник злого дядьки, — подумал Вадик. — Значит, живут они вместе».

Нужно бы сказать Баскову, что Вадик знает, в каком корпусе живёт усатый, — ведь он уже туда ходил с девочками. Но вернуться домой дядька может с любой стороны. Так что если Басков хочет его выследить заранее, не возле самого дома, то не так уж глупо выслеживать в разных местах.

Но, может, Вадик хотел пойти как раз в ту часть двора,