«Чтобы выработать целесообразные действия, надо принять во внимание подлость, неустойчивость, непостоянство толпы, ее неспособность понимать и уважать условия собственной жизни, собственного благополучия. Надо понять, что мощь толпы слепая, неразумная, нерассуждающая, прислушивающаяся направо и налево».

Здесь автор Протоколов совершенно не прав и либо не читал уже хорошо известные к тому времени работы по психологии масс, скажем, Лебона, либо сознательно игнорирует выводы этих работ.

Народные массы и у нас, да и других стран мира, состоят, в основном, из обывателей в рамках человеческой морали, которую обычно задают религии. Поскольку обыватель над смыслом своей и общественной жизни не задумывается, он представляет собой массу, лишенную индивидуальности. Свойства этой массы были хорошо изучены еще в XIX веке. Выяснилось, что из-за своей бездумности обыватель воспринимает только простые идеи и воспринимает их только целиком. К примеру, если толпа обывателей уверует, что Бог есть, то она истово будет в него верить, жестоко расправляясь с теми, кто в Бога не верит. Если же обыватель поверит, что Бога нет, то толпа больше никаких доводов не воспримет и будет жестоко издеваться над теми, кто в Бога верит. В зависимости от того, какие идеи овладевают толпой обывателей, обыватель способен и на крайне тупые и подлые поступки даже во вред себе, но одновременно способен и на крайнее самопожертвование и героизм, примером чему, в частности, является героизм советского народа, т. е. героизм советского обывателя в ходе Великой Отечественной войны.

При этом не стоит обывателя считать умственно недоразвитым. В своих профессиональных делах он может быть вполне умен, просто вне профессии или семьи он предпочитает развлекаться футболом или подобными вещами, а в остальных жизненно важных вопросах (политика, устройство мира и общества) обыватель предпочитает верить профессионалам или толпе – «все не могут ошибаться!». Лебон, к примеру, суммируя свои наблюдения за толпой, писал, что по своей глупости толпа профессоров ничем не отличается от толпы водоносов. В вопросах, в которых профессора не компетентны, они также полагаются на веру и вот эта вера обывателя, основанная на умственной лени, и делает обывателя беспомощным и зависимым от идей, которые охватят толпу.

Таким образом, то, куда пойдет в своем развитии любая страна и все человечество в целом, определяет обыватель. Точнее – определяют те идеи, которые в настоящий момент овладели толпой. А идеи в головы обывателей вкладывают СМИ (но об этом в свое время).

И дальше автор Протоколов пишет о способных и о неспособных управлять, хотя бы так:

«Гои отвыкли думать без наших научных советов. Поэтому они не видят настоятельной необходимости в том, чего мы, когда наступит наше царство, будем неукоснительно придерживаться, а именно: что в народных школах надо преподавать единую истинную науку, первую из всех – науку о строе человеческой жизни, социального быта, требующего разделения труда, а следовательно, разделения на классы и сословия. Необходимо, чтобы знали все, что равенства быть не может вследствие различия назначения деятельности, что не могут одинаково отвечать перед законом тот, который своим поступком компрометирует целое сословие, и тот, который не затрагивает им никого, кроме своей чести. Правильная наука социального строя, в тайны которой мы не допускаем гоев, показала бы всем, что место и труд должны сохраняться в определенном кругу, чтобы не быть источником человеческих мук от несоответствия воспитания с работой. При изучении этой науки народы станут добровольно повиноваться властям и распределенному ими строю в государстве. При теперешнем же состоянии науки и нами созданном ее направлении народ, слепо верящий печатному слову, питает во внушенных ему заблужденьях, в неведении своем, вражду ко всем сословиям, которые он считает выше себя, ибо не понимает значения каждого сословия».

«… Во всех концах мира слова «свобода, равенство, братство» становили в наши ряды через наших слепых агентов целые легионы, которые с восторгом несли наши знамена. Между тем эти слова были червяками, которые подтачивали благосостояние гоев, уничтожая всюду мир, спокойствие, солидарность, разрушая все основы их государств. Вы увидите впоследствии, что это послужило к нашему торжеству: это нам дало возможность, между прочим, добиться важнейшего козыря в наши руки – уничтожения привилегий, иначе говоря, самой сущности аристократии гоев, которая была единственной против нас защитой народов и стран».

Или так: «Народ под нашим руководством уничтожил аристократию, которая была его естественной защитой и кормилицей ради собственных выгод, неразрывно связанных с народным благосостоянием. Теперь же, с уничтожением аристократии, он попал под гнет кулачества разжившихся пройдох, насевших на рабочих безжалостным ярмом».

(Кстати, сомневаюсь, чтобы в иностранных языках были термины, которые адекватно переводились на русский чисто русским, специфическим термином «кулачество»)

При этом автор зло критикует аристократов:

«Взгляните на заспиртованных животных, одурманенных вином, право на безмерное употребление которого дано вместе со свободой. Не допускать же нам и наших дойти до того же… Народы гоев одурманены спиртными напитками, а молодежь их одурела от классицизма и раннего разврата, на который ее подбивала наша агентура – гувернеры, лакеи, гувернантки – в богатых домах, приказчики и проч., наши женщины в местах гоевских увеселений. К числу этих последних я причисляю и так называемых «дам из общества», добровольных последовательниц их по разврату и роскоши».

(Кстати, к вопросу об авторстве. Мне кажется, что каким бы циником ни был еврей, но он бы не стал писать о том, что евреи своих женщин определяют в проститутки, чтобы развратить гоевскую аристократию. Даже если бы так и было, то умолчал бы, особенно в те, достаточно пуританские времена…)

Достаточно очевидно, что адресатом Протоколов являются аристократы, причем России. Вот вдумаемся в такую мысль: «Главное дело для незыблемости правления укрепление ореола могущества, а ореол этот достигается только величественной непоколебимостью власти, которая носила бы на себе признаки неприкосновенности от мистических причин – от Божьего избрания. Таково было до последнего времени русское Самодержавие – единственный в мире серьезный враг наш, если не считать Папства». Ну, кто кроме русского мог написать такое во времена, когда в Европе Россию презирали все, включая такого интернационалиста, как Карл Маркс, презирали больше, чем презирают сегодня?

Поставив перед собой задачу доказать недоказуемое – право аристократов на власть, автор Протоколов начинает вещать то, что и до него никак не подтверждалось, и впоследствии непрерывно опровергалось.

«Слепой не может водить слепых без того, чтобы их не довести до пропасти, следовательно, члены толпы, выскочки из народа, хотя бы и гениально умные, но в политике не разумеющие, не могут выступать в качестве руководителей толпы без того, чтобы не погубить всей нации.

Только с детства подготовляемое к самодержавию лицо может ведать слова, составляемые политическими буквами.

…Вопросы политики никому недоступны, кроме руководящих ею уже много веков создателей ее».