– и разбрелись отдыхать, поглаживая округлившиеся животы и вытирая сытые слюни с осоловевших морд.

– Хорошо, – сказал Урт, укладываясь на землю. Сорвал травинку, сунул в пасть, задумчиво начал жевать. И выдал: – Жизнь простая вещь. Сегодня ты вождь, завтра – еда, а послезавтра – дерьмо.

Я с удивлением посмотрел на нео. Ишь ты, какую мысль выдал философ бесхвостый!

– Все рано или поздно превращается в дерьмо, – продолжил Урт. – Сегодня ты крут, а завтра все обходят стороной то, чем ты стал, чтобы случайно не вляпаться.

– Ты мысли свои записывай, Конфуций, – хмыкнул я.

– Я не умею, – вздохнул нео. – А кто такой Кон… гфу…

– Забей, – сказал я. – Мудрец один. Короче, Урт, мне в Кремль надо.

– Не дойдешь, – зевнул обезьян, которого явно клонило в сон после сытного завтрака. – Новые люди объединились, скоро будет большой штурм красных стен. Рядом с Кремлем везде наши. Поймают и съедят любого хомо, даже если он бог.

Вот так новость… Было уже нечто похожее в первое мое посещение этой вселенной. Помнится, если б Данила с друзьями тогда в Кремль оружие не подвез и танк не подогнал, крепость вполне могла бы пасть под натиском вражьей силы.

– Или Мра поймает и убьет, – добавил нео, слегка поежившись. И, заметив мой недоуменный взгляд, пояснил: – Демон местный. Очень сильный и злой. Ошивается вокруг красных стен и убивает хомо, которые из-за них вылезают. Очень не любит хомо, да. Нас, новых людей, не трогает. А ваших прям на части рвет.

Час от часу не легче. По ходу, в этих местах какой-то жуткий мутант завелся, которого даже нео побаиваются.

– Но ты мне сильно помог… кхе-кхе… то есть племени Иггов, – продолжал Урт. – Дрог был плохой вождь. Урт будет лучше. Потому Урт поможет богу Снару попасть за красные стены. Долги надо платить, это тоже закон. Но перед этим Снар поможет Урту.

– Как? – поинтересовался я.

– Объявит Урта вождем, – осклабился нео. – Обычно племя выбирает вождя. Но если бог скажет, что Урт – вождь, никто ничего не вякнет.

Мне было совершенно пофиг, кто станет вождем в обезьяньем племени, потому я махнул Урту рукой – поднимайся, мол, хорош валяться. И когда нео подчинился, заорал:

– Слушай меня, народ Иггов! Сегодня я объявляю вождем Урта, достойнейшего из достойных! И да правит он вами мудро и справедливо, и да ниспошлет вам небо благодать под его покровительством!

Честно говоря, было забавно видеть, как реагировали «новые люди» на витиеватые речи – подвисали, глядя на меня офигевшими глазами. Но это нормально. Все лучше, чем когда они пытаются тебя сожрать.

– Это бесхвостый теперь вождь, что ли? – попытался заржать какой-то подросток, пребывающий в том самом возрасте, когда отрицание всего и спор со всем миром есть признак крутости: когда выпендриться больше нечем, остается лишь, подобно знаменитой Моське, пытаться облаять слона или еще лучше – обдать жидким поносом. Однако после того как я задумчиво достал из-за пазухи «кровь затона», юный нео попятился назад:

– Да я это… того… пошутил…

– Еще шутники есть? – поинтересовался я, обводя взглядом нео.

Таковых не нашлось. Я кивнул:

– Итак, славься в веках, великий вождь Урт, и да будет правление твое мудрым и справедливым!

Да уж, не зря книги пишу, языком молоть научился как по писаному, вон, бедные нео все никак в себя не придут от моих речей. Стало быть, самое время свалить до того, пока они отвиснут, осознают произошедшее, и начнут выяснять, с какого, собственно, хрена им вождя назначили свыше.

– Пора валить, пока они не осознали преимуществ монархии, – тихо сказал я.

– Че? – повернул ко мне голову Урт, в бессмысленных глазах которого читалась тщетная попытка понять, что же это я такое прогнал и сейчас, и до этого.

– Ты обещал проводить меня в Кремль.

– Ага, – сказал Урт. Вытер слюни, повернулся и пошел, покачиваясь, словно зомби. Я – за ним. Вот уж не думал, что высокопарный стиль действует на нео, как дудочка заклинателя змей на кобру. У них, по ходу, от этого процессор в башке перегревается, отчего клинит их неслабо. Урт, например, только минут через пять отошел. И выдохнул:

– Ну, ты мастер говорить, хомо! И правда – бог!

Я спорить не стал. Кто ж будет возражать, если его считают богом? Правильно, никто.

А Урт, кстати, слово держал. Вел через руины как по компасу, обходя опасные места. Один раз я заметил небольшое красное Поле Смерти, спрятавшееся в развалинах кирпичного дома и явно поджидающее добычу. Также не понравилось мне марево над ржавым канализационным люком, похожее на чернобыльскую «жару». Ну а что? Если мутанты через не закрывающийся портал между Зонами шляются туда-сюда, то почему бы и аномалиям через него не перебраться?

Но наиболее осторожно мы обходили патрули нео, которые попадались на пути довольно часто. Урт объяснил: заметят – фиг он меня отмажет, сожрут прежде, чем выяснят, что я бог. Не любят людей нео после того, как при штурме кремлевских стен столько их погибло. Раньше недолюбливали, а теперь особенно ненавидят. И к новому штурму готовятся основательно.

Это, кстати, было заметно.

На сей раз обезьяны подтянули к делу взятых в плен шайнов, искусных во всякого рода смертоносных фейерверках. Я успел краем глаза увидеть, как десяток узкоглазых воинов в побитых доспехах ставили на колеса нечто вроде мортиры, переводили орудие из походной сборки в боевую. Неприятная перспектива для кремлевских: достаточно одну стену такими орудиями пробить с безопасного расстояния – и немедленно толпы нео хлынут в пролом, уничтожая на своем пути все живое.

Но еще больше не понравился мне нео… в экзоскелете, который присматривал за шайнами, держа в бронированных лапах самый настоящий пулемет!

– Супернео, – завистливо прошептал Урт. – У наш клан таких нет. Дорогая шкура больно, и огненный палка тоже.

– То есть это все можно купить? – удивился я.

– У маркитант все можно купить, – вздохнул новый вождь Иггов. – Было бы золото. Или амрты.

– Арты? – не поверил я своим ушам. – Артефакты?

– Трудный слово, – сказал Урт. – Но да, они. Не такой сильный, как у тебя, но тоже не слабый. Их где-то за кромкой ходоки берут, Урт не знать где.

Ишь ты! Похоже, кое-кто наладил выгодный бизнес в Чернобыльской Зоне – переправлять артефакты не за кордон, а в соседнюю вселенную, где они вполне могут цениться покруче, чем на Большой земле моего мира.

Над развалинами замаячили башни Кремля. Закопченные от пожаров, с отметинами от метательных машин, похожими на шрамы. Над одной из них я разглядел слабо колышущийся на ветру трехцветный флаг.