документ и внимательно его прочитал. Переспросил у альфы, оригинал ли это и, получив утвердительный кивок, очень аккуратно порвал его пополам, положив обрывки себе под руку. Ну что ж, Доминик ожидал этого! Они «доброжелательно» посмотрели друг на друга.

- Я думаю, вопрос теперь закрыт. До совершеннолетия Тео мы с Робертом будем опекунами брата, – Анджей сверкнул стальными глазами, пресекая возражения альфы.

- Энжи… - глаза у омежки были не просто большими, они, казалось, сейчас вывалятся и поскачут по полу как мячики, - Энжи, родители отдали меня постороннему человеку? Просто взяли и отдали, как вещь? Они даже не поговорили со мной. Я не верю… - глаза Тео опять наполнились слезами. Он схватил разорванный документ и попытался найти подпись родителей.

В глазах у Доминика потемнело, он совсем не подумал о том, как эту новость воспримет сам Теодор. Он не хотел причинять ему боль. Нет, только не ему! Как бы ему все объяснить…

Анджей перехватил его руки, забрал обрывки и, еще раз порвав их, бросил на пол. Потом мягко притянул к себе брата и обнял его. Тео разрыдался, уткнувшись в плечо Анджея, тот гладил его по плечам, по голове, бросая злобные взгляды на побледневшего Доминика.

- Тише, тише, мой хороший. Все будет хорошо. Ну, ты же знаешь, как легко папочка отказывается от сыновей, у него их явный переизбыток, – Ангел мягко улыбнулся брату. - Я рядом, я не дам тебя в обиду.

Он продолжал его гладить, пока слезы не иссякли, попутно испепеляя взглядом Доминика. Наконец, любимый зайчик начал успокаиваться.

– Вот хорошо, мой золотой. Завтракать будешь? Есть кофе и бутерброды, могу заварить тебе чай. Будешь?

- Не надо чай, - всхлипнул Тео. - Я теперь взрослый, налей мне кофе. У тебя так вкусно пахнет шоколадом, ты что-то испек? Я от этого вкусного запаха проснулся. А что ты на меня так странно смотришь? Я что-то не то сказал?

- Это мой запах, – Доминик счастливо улыбался. – Теодор, мы с тобой истинная пара, я так рад, что ты меня слышишь. Позволь помочь тебе, Теодор, разреши заботиться о тебе. Я сделаю все, что ты захочешь, лишь бы ты был счастлив. Кстати, не хочешь переодеться?

Доминик протянул Тео сумку. Тот недоверчиво посмотрел на альфу, но все же взял ее и заглянул внутрь. Там лежала одежда и коробка. Тео, поколебавшись, достал оттуда черные джинсы и черную майку, рваную снизу и на животе и со стразами на спине, Доминика в магазине клятвенно заверили, что такие рваные вещи самые модные, и ни один омега против этого устоять не сможет. После этого он вытащил из сумки розовые носочки с белыми рюшами. Тео уставился на них с брезгливым видом, как будто на дохлую мышь.

- Что это такое? – голубые глаза с возмущением уставились на альфу.

- Прости, не удержался, захотелось тебя немного подразнить, – заулыбался Доминик и, увидев, как Тео брезгливо отбросил их за спину, добавил: - Носки вместе с кроссовками лежат в коробке. Не хочешь переодеться?

Довольный Тео прижал сумку к животу и, путаясь в халате, побежал по лестнице.

- Чего ты добиваешься? – Анджей смотрел на альфу сосредоточенно, как на неизвестное насекомое в микроскоп.

- Я хочу сделать его счастливым, – Доминик мечтательно заулыбался. – Я люблю его и хочу, чтобы он улыбался. Пойми, он мой омега. Я понимаю, что ты мне не доверяешь. Я знаю о твоем неудачном первом браке, но, поверь, это исключение из общего правила. Ну посмотри хоть на Роберта, он скорее себе руку отрежет, чем сделает тебе больно. А я испытываю к Тео чувство куда сильнее, ведь он мой истинный, единственный, ненаглядный. Он моя нечаянная радость. Я ведь даже никого не искал после смерти Дилана, считая, что проживу свою жизнь один. Я словно замуровал себя в склепе, никого не допуская к себе. Только работа и одиночество. Я будто умер. А тут вдруг солнечный зайчик заглянул в мой склеп. Я почувствовал, что ожил и вновь могу дышать, радоваться утру, любоваться звездами. Не забирай у меня жизнь! Если не можешь отпустить со мной Тео, просто убей меня, это будет гуманнее.

- Если ты его разбалуешь, он сядет тебе на шею и ноги свесит, – улыбнулся Ангел.

- Я согласен седло одеть на шею, чтоб ему там удобнее сиделось, – засмеялся альфа.

- А если он полюбит другого? – усомнился Анджей.

- Если я буду уверен, что он его действительно любит, а не просто пытается досадить мне, то отпущу его, – сердце Доминика болезненно сжалось. - Его счастье для меня важнее моего, но я его так избалую, что он на других просто не посмотрит, – ухмыльнулся альфа. - У меня большой опыт в том, как баловать мужей. И потом, дай возможность Теодору самому решить, чего он хочет.

Тео услышал последнюю фразу альфы, спускаясь по лестнице, она ему очень понравилась. Ну очень понравилась, он представил, что бы ему хотелось… как заманчиво… Тео спустился вниз и покрутился, давая себя разглядеть. Он был похож на проказливого котенка из сказки, не хватало только ушек и хвостика. И он был великолепен! Увидев, как загорелись глаза у альфы, решил попробовать:

- Мне так мои патлы надоели, так тяжело с ними, приходится расчесывать по часу, – Теодор рукой провел по золотым локонам. - Надоело. Постригусь. Да?

- У тебя красивая форма головы, тебе пойдет короткая стрижка, – согласился альфа. Какая, в сущности, разница, какая у него будет прическа, главное, чтобы он сам был рядом. – А если не понравится, то всегда можно нарастить обратно.

- Я тебе вместе с волосами уши заодно постригу, – разозлился Анджей, – пусть и их потом заодно пришивают обратно.

Доминик улыбнулся. С молодыми омегами, тем более, такими свободолюбивыми, как Тео, не стоит говорить в таком тоне. Брат его, похоже, этого совсем не знает. Доминик доброжелательно улыбнулся Теодору. Поймав его взгляд, Тео заметно приободрился:

- Но это мои волосы, захочу, постригусь, - надулся мелкий, отворачиваясь от брата. - Сам вон постригся.

- У меня волосы после родов почти все вылезли, и потом, в казарме нет возможности отращивать косы, просто нет времени. Пострижёшься – накажу. Слышал меня? – Теодор кивнул недовольно головой. Привычка слушаться старших у Доминика вызывала улыбку. Какой милашка, так бы и расцеловал лапочку!

- А машину купишь? –