- Сегодня, в восемь, как договаривались, - жестко кому-то приказал, - и когда я звоню, чтоб трубку брала.

В ответ ему женский голос что-то прокричал, но я не расслышала за биением собственного колотящегося сердца. Адреналин в крови только начал стихать.

- Приеду и повезу, в чем будешь, хоть в трусах и пижаме, понятно? – и сбросил вызов, не дожидаясь новых криков.

- А насчет преследователя брату скажи, - посмотрел на меня, но взгляда за очками было не разглядеть.

- Мне просто показалось, - отнесла это к паранойе, ну мало ли, мужику было в ту же сторону, что и мне.

- Хорошо, - неожиданно не стал спорить, но добил меня, - сам скажу.

- Я сама, - крикнула поспешно, не желая вмешательства мужчины.

- Как скажешь, - и ушел, оставляя меня в раздраенных чувствах.

На остановке было людно. Автобус все никак не желал приезжать. И тут нелегкая привела какого-то нетрезвого субъекта, развалившегося на скамье.

- Девуш-ик-ка, - не стала оборачиваться, девушек тут полно, - в розовом, эй ты.

А вот в розовом была только я. Оглянула в нетерпении дорогу и разочарованно отступила. Только не оборачивайся, Юля, иначе проблем не оберешься.

- Че, курва, ик, - прозвучал смачный глоток из бутылки, - чем не прынц тебе, а?

И тут с визгами подкатила черная спортивная машина. Пассажирская дверь приглашающе открылась, и оттуда высунулось лицо Саида.

- Садись, подвезу, - я с облегчением забралась на сиденье.

В иной раз не согласилась бы, но нетрезвый мужик напугал меня даже похлеще мнимого преследователя.

- Вот потаскуха, - донеслось из-за стекла, - богатых им подавай.

Саид напрягся и потянулся к двери.

- Не надо, - тронула его за плечо, не желая проблем на ровном месте.

Он обернулся и посмотрел мне в глаза. Долгим нечитаемым взглядом. Ничего не сказал и молча тронулся с места. Саид был безбашенным. И если бы в офисе с первого раза я это не поняла, то гонка формулы один поставила бы все на свои места. Я тряслась и крепко держалась за ремень, будто он мог спасти меня, если мы попадем в аварию. А с его манерой езды она не за горами. Взвизгнули шины, машина вырулила налево и нас занесло. Мужская рука уверенно крутанула рулем и мы плавно въехали на правую полосу.

- Мамочка, - прошептала я и прикрыла глаза.

- Не дрейфь, не впервой, - рассмеялся грубым басом черноволосый, - все, приехали, высаживайся, пока Игнат не увидел.

- Он на работе, - пожала плечами и даже не удивилась, что мы уже на месте.

С моей стороны пару раз безуспешно дёрнули дверь. Потом постучали. Перед глазами – мужские костяшки пальцев, требовательно тарабанящих по стеклу. Нетерпеливо, резко, раздраженно.

- А вот и он, - усмехнулся Саид и разблокировал двери.

Её тут же дернули, не жалея металл.

- Выходи, - лица мне видно не было, но интонация и поза не сулили ничего приятного.

Встала напротив Игната. Он с силой хлопнул дверцей. Вздрогнула, отступив на шаг, но уперлась в холод металла.

- Я что сказал тебе перед уходом? – я промолчала и опустила голову.

Не натерпись я страха, дерзко ответила бы ему, что он мне не хозяин и не муж, но сердце все еще колотилось от тревоги.

- Правильно, - губа его дернулась, - дождаться меня, и как ты вышла, спрашивается?

- Твоя домработница приходила, - еле слышно прошептала, но он услышал и нахмурился, - вот я и ушла.

- Уволю к черту, - процедил, дергая меня на себя, руками, словно клещами, обхватил мою талию и приподнял подбородок, - с этим понятно, косяк мой частично, ты объясни-ка мне, почему ты с Саидом приехала?

- Мы встретились случайно, - сглотнула, в его глазах горел бешеный огонь, - он просто подвез меня.

- Запомни, - приблизился к губам, его теплое дыхание щекотало кожу, - садиться в машину тебе можно только к одному мужчине, ко мне, чтобы это было в первый и последний раз.

- Ты перебарщиваешь, - отголоски страха пропали, и я осмелела, - как для шлюшки, отрабатывающей долг, слишком много чести, не находишь?

Каюсь, перегнула палку, но и понять мне его сложно. Знакомы без году неделю, а он уже решает за меня, где мне жить, с кем ездить, с кем общаться и куда ходить. Но сердце тревожно билось в догадках и сомнениях. Неужели я для него обычная постельная игрушка на время?

- Заметь, - ноздри раздулись от бешенства, - не я это сказал. Иди в дом, с Саидом я сам разберусь.

Подтолкнул меня к дому, больше не нежничая.

- Игнат, он ни в чем… - не успела договорить, как палец его предупреждающе коснулся моих губ.

- Это мне решать, я сказал, иди в дом, - скулы напряженные, взгляд холодный, ни капли нежности.

Задержала дыхание, посмотрела на машину и временно капитулировала. Пусть мужики в песочнице сами разбираются. Дверца снова хлопнула. Я вздрогнула, но не обернулась.

Сказать о своих подозрениях так и не решилась. Игнат пришел взъерошенный и весь на нервах. Но не агрессивный, видно, пар свой спустил. Костяшки слегка покрасневшие, и мне даже показалось, будто на них была кровь. Но он быстро зашел в ванную, а вышел уже с перебинтованной рукой. Вопросы задавать не стала. Не маленькие – сами разберутся.

- Сегодня вечером идём на встречу, - подошел к окну и заложил руки за спину.

Спина его была напряжена.

- И я? – прижала руки к животу в непроизвольном жесте.

Плохая привычка. Мама говорила, что так я пытаюсь абстрагироваться от мира. А она женщина умная, психолог со стажем.

- Наденешь деловой костюм, - повернулся ко мне, раздраженно сверкая глазами, - ты мой помощник, так что ничего открытого и провокационного.

- А в чем моя работа? – решилась спросить, все же это оставалось для меня загадкой.

- Наблюдать, - подошел, давя своей мощной фигурой.

Схватил рукой мой подбородок, огладил большим пальцем нижнюю губу и сглотнул. Видела, как его потряхивает от желания, как вздрагивает верхняя губа. Ощущала, как сильно давят его пальцы, и сама сходила с ума. Разве может оставить равнодушным восхищенный мужской взгляд. Мужчины, от чьего присутствия хочется растечься лужицей у его ног. И это так возбуждает. Видеть, как расширяются его зрачки. Ощущать животом его вздыбленную плоть. Чуть ткань не рвется от напора.

- Ты же понимаешь, что долг вышел за рамки? – нежно заправил за ухо мою прядь.

- Да, - соглашаюсь.

Не думаю, что других должников он доводит до оргазма. Там скорее уж крики боли и агонии.

- У меня новые условия, - сказал жестко.