На следующий день появилась заметка из нескольких строк, а потом ничего. Я снова лежал рядом с Шейлой. Она только что уснула, а я опять констатировал, что мое состояние не улучшилось.

В баре у Ника сегодня тоже ничего не получилось. Я и пробовать не стал. Я пытался овладеть собой, найти объяснение.

Но, похоже, это было выше моих сил.

Почему у меня ничего не выходит с этими девками? И с моей женой тоже? В ушах прозвенела произнесенная накануне фраза:

«Или с черненькой. Говорят, они…»

Может, потому, что те две негритянки пробудили в самом потаенном закоулке моего существа ощущение, что я негр? А это ощущение разбудило все унаследованные от предков ужасы и страхи: страх негра перед белыми женщинами…

То, что называют комплексами. Может быть, это комплекс и есть. И ни сегодня, ни вчера, у меня не было ощущения, что я негр. Я продолжал чувствовать себя белым, не меньше, как всегда,

Так в чем же дело? Не бывает, что ли, неосознанных комплексов? Может быть, все-таки, бывают?

Я искал причину. Искал, а мои руки ощупывали тело, убеждаясь в моей недееспособности.

Я умышленно искал не там, где надо. Ведь в глубине души я знал, чего хочу, и в конце концов себе в этом признался. Попробовал с Шейлой — безрезультатно. С другой белой — безрезультатно.

Теперь мне нужно было негритянку. Вот и все. Я решил больше не медлить. Я должен был попробовать.

Как и накануне, я встал украдкой, не поднимая шума.

Было, наверное, часа три ночи. Открытых ночных заведений найдется, сколько душе угодно.

Там-то я и найду мулаток.

Мне хотелось какую потемнее. Потную. И пухлявую.

Я быстро оделся и закрыл за собой входную дверь. Я рассчитывал вернуться раньше, чем Шейла проснется.

Я прошел три квартала, прежде чем подвернулось такси. Я пробормотал шоферу какой-то адрес в районе Гарлема. Не так-то легко белому заполучить там то, что я искал. Но не зря же я уже пять лет вышибала, я знал местечки.

Не такая уж редкость — белые, что котят сменить цвет кожи.

Заведение было невзрачным. Жалкий бар, каких много. Три-четыре женщины, пятеро-шестеро мужчин и бармен в замызганной куртке.

Я заказал виски с содовой. Бармен обслужил меня. Когда он склонился ко мне, протягивая сдачу, я шепнул:

— Девочки свободные есть?

Он посмотрел на меня подозрительно.

— Я от Льва Айки, — сказал я.

— Порядок, — сказал он, успокоившись. Его черное лицо расслабилось. Он наклонился, позвенел бутылками, а затем выпрямился и протянул мне довольно потрепанную визитку.

— В двух кварталах отсюда, — уточнил он. — Скажите, что вы от Джека.

— Спасибо.

Я оставил ему щедрые чаевые и вышел. Два квартала. Пять минут. Я вошел. Дом с виду довольно приличный. Вестибюль слабо освещен, а швейцар спит за своей конторкой. Я поднялся на седьмой этаж. Позвонил два раза, как рекомендовала карандашная пометка на визитке, что дал мне бармен. Мне открыла женщина лет тридцати, хорошо одетая, но слишком увешанная побрякушками. С виду никак не скажешь, мулатка она или просто мексиканка. Но я-то в таких вещах не ошибаюсь.

— Входите, — сказала она, когда я протянул ей визитку и произнес имя Джека.

Она закрыла дверь и задернула штору. Я пошел за ней. Она открыла другую дверь, приподняла другую штору. Теперь я оказался в довольно хорошо обставленной комнате.

Я опустился в кожаное кресло.

— Хотите очень черную? — спросила меня она.

— Почернее, — ответил я.

Как-то неуютно было под ее взглядом.

— И не слишком худенькую? — спросила она опять.

Она слегка улыбнулась.

— А выбрать можно? — спросил я.

— Конечно, — ответила она. — Я вам двоих пришлю.

Она исчезла за другой дверью, а я стал ждать. Сердце билось быстрее, чем обычно.

Она вернулась почти тотчас же, подталкивая крупную, очень черную девицу и молодую метиску посветлее, стройную и высокую, с безупречно правильными чертами лица. Первой было лет двадцать пять. Второй же — не больше шестнадцати.

— Вот Рози, — сказала мне хозяйка. — А это Джо, — добавила она и положила правую руку на плечо молоденькой.

Платье Рози было с глубоким вырезом, и ее черная кожа поблескивала в полумраке комнаты. Она улыбалась мясистыми накрашенными губами. А вторая неподвижно уставилась на меня.

Хозяйка заметила мое колебание.

— Можете обеих взять…— сказала она.

Я вытащил бумажник. Она подошла ко мне, и я расплатился.

— Рози, проводите господина.

Я пошел за ними в третью комнату, совсем пустую, только широкая кровать в углу и раковина в подобии ниши за занавеской.

Темный ковер на полу.

В освещенной розовым ночником комнате было довольно темно.

Рози уже разделась и растянулась на кровати. Охваченный подозрением, я взглянул на Джо. Все понятно, я рассмеялся.

— Можешь уйти, — сказал я. — Не люблю мальчиков.

Он улыбнулся, вовсе не смутившись. Рози тоже засмеялась.

— Надула меня твоя хозяйка, — сказал я.

— Пусть останется, — попросила Рози. Я снял пиджак. Джо расстегнул платье, и оно упало к его ногам. Он стоял совсем голый, в высшей степени бесстыдно.

— Пусть останется, — снова прокудахтала Рози — не пожалеете.

— Не люблю я такие штуки, — сказал я.

— А вы уже пробовали? — невозмутимо спросил Джо. У меня прямо дух захватило.

— И пробовать не хочу, — сказал я.

— Идите сюда, — сказала Рози. — Бросьте об этом. Я могу французскую любовь сделать…

— Я тоже могу, — сказал я.

Я снял все, что на мне еще оставалось. Больше не было никакого основания беспокоиться смогу или не смогу. Но мне действительно не хотелось, чтобы этот мальчишка оставался в комнате. Но… можно ведь и по-другому.

Я понял теперь, что зря волновался. В глубине души, я так и думал. Действительно, мне нужно негритянку, чтобы вновь стать мужчиной. Но теперь я хотел играть сам с собой в открытую.

Не лягу с Рози. Результат был известен заранее.

Но, ясное дело, если я только посмотрю на нее, на них двоих, то и с Шеилой никаких сложностей не будет. А Шсйла была мне необходима, что тут лукавить,

Рози ждала. Я подошел к кровати и сел на краешек.