Кьяра не верила своим ушам.

 - То есть, ты хочешь сказать, что эта святоша согласна иметь в глазах общества статус любовницы, лишь бы быть женой на бумаге?

 - Лиззи все равно, что подумают люди. Для нее главное быть честной перед самой собой и Богом. Она в любом случае не горит желанием вести публичную жизнь и хочет заниматься лишь домом и семьей.

 - Да просто идеал! - не сдержала сарказма девушка. – Такая жена, какую ты всегда и хотел.

 - Пожалуйста, не будь такой стервой, - устало вздохнул Ноа. – Ну, вот чего ты хочешь, а? Я согласен на все. Тебе же явно наплевать на меня, тогда почему ты так злишься?

Она не понимала своих чувств. Кьяра не любила Ноа.  Не хотела его. Презирала. Тогда что это за боль, колющая ее сердце каждый раз, когда он смотрит на Лиззи? Ноа никогда не смотрел на нее так. За те полтора месяца, что они прожили вместе, он ни разу не проявил нежность по отношению к ней, тогда как этой девушке достается то, чего, как Кьяра думала, в нем нет и никогда не будет - уважение. Небезразличие к ней и ее чувствам. Он любит ее? Как? Разве этот монстр способен любить, ценить? И если да, то почему сейчас и с ней?

 Кьяра ревновала. Она была в ярости. Какая-то деревенская простушка с не самой выдающейся внешностью смогла каким-то образом привязать к себе Ноа, в то время как Кьяра, будучи идеальной и лицом и телом, будучи идеальной любовницей в постели и идеальной женой в обществе, не смогла добиться не то, что его привязанности, даже крупицы уважения. И все это не было бы столь обидно, если бы у нее все еще оставался Мёрдок. Добрый, любящий, самый лучший мужчина на свете!

 Но нееет… Ноа достанется все: и жена с ребенком, и любовница, а Кьяра должна запереть себя в четырех стенах и забыть о своем личном счастье. Ну, уж нет! Снова Ноа Фитцджеральду она не проиграет. Если она не получит то, чего хочет, то и он останется с носом. Кьяра не позволит ему быть счастливым ценой своего счастья. Ни за что. Куда муж, туда и жена. Если им предстоит быть несчастными, то пусть так и будет. Они будут несчастны вместе. Этой деревенщине не место в их семье!

 - Я ничего не хочу Ноа, поступай, как знаешь, - сказала она. - И раз так печешься о чувствах своей Лиз, то знай: на каждое оскорбительное слово, которое ты произнесешь в мой адрес, она получит два. Если я стерва, то так тому и быть.

 На следующий день, Кьяра оставила Тори с няней, а сама поехала в салон. Ей нужно было привести в порядок ногти, да и расслабляющий массаж не помешал бы. Лили не смогла с ней поехать, так что пришлось скучать одной, но выйдя из  салона к полудню, расслабленная и красивая, она чувствовала себя намного лучше, чем утром.

 Приехав домой, девушка сразу же пошла в душ, после чего одела легкое платье на бретелях, так как выходить из своей комнаты до ужина не планировала, и через смежную дверь вошла в детскую. Каково же было ее удивление, когда она застала там Ноа. Он сидел на ковре, устроив Тори у себя на руках, и смотрел на нее одновременно восхищенно и озадаченно, будто не зная, что с ней делать. Малышка же такой проблемы не имела, то дергая его за нос, то пытаясь залезть пальчиками ему в рот, издавая при этом агукающие звуки.

 - Нужна помощь? – мягко спросила Кьяра, прислонившись плечом к косяку и с улыбкой наблюдая за ними.

 Ноа удивленно посмотрел на нее и покачал головой. А потом прошелся взглядом по ее телу, прикрытому лишь коротким платьем, которое она никогда не осмелилась бы носить на людях, изучая с ног до головы и ненадолго останавливаясь на груди, не стесненной бюстгальтером. Кьяра почувствовала, как напряглись соски от голода, мелькнувшего в его глазах, и, который мужчина попытался скрыть, поспешно переводя взгляд на ребенка в своих руках. Напряжение, повисшее в комнате, можно было резать ножом.

 Ноа встал, прижимая Тори к груди и прочистил горло.

 - Мне пора. Возьмешь ее?

 Подойдя к ним, Кьяра взяла дочь, нарочно прижавшись грудью к его предплечью и как бы невзначай, скользя пальцами по его руке.

 - Тебе не обязательно уходить, - прошептала она, когда, передав ей девочку, он отошел на шаг.

 Тори счастливо улыбнулась, попав в руки матери и Кьяра не смогла сдержать ответную улыбку, целуя ее в мягкие волосики.

  - Скучала по мне? – проворковала она.

  Малышка схватила бретельку ее платья и резко дернула, обнажив верхнюю часть груди. Ноа со свистом втянул в себя воздух и, резко отвернувшись, направился к двери.

 - У меня дела, - на ходу буркнул он.

 Кьяра счастливо рассмеялась. Он далеко неравнодушен к ней. Неважно есть память у Ноа или нет, но перед ее телом он никогда не мог устоять.

 - Ты мамина маленькая помощница, - весело сказала она Тори, продолжающей играть с ее бретелькой.

 - Агх, - согласилась малышка, беззубо улыбаясь.

***

 Вот ведь ведьма! Маленькая интриганка явно что-то задумала, иначе, с чего бы ей вдруг стать такой милой? Она рычала и показывала свой характер с первого дня, как он появился здесь, так с чего бы ей сейчас так резко менять свое отношение? Тем более после вчерашних угроз. А ведь Ноа надавил на горло собственной природе и извинился перед ней, упрашивал, чуть ли не стелился ковриком у ее ног. А ноги были что надо. Блядь!

 И специально ведь соблазняет, прижалась к нему своей грудью, о которой он не мог не думать с тех пор, как увидел, какой она идеальной формы под платьем и идеального размера. Он даже успел заметить краешек розовой ореолы, прежде чем отвернулся. Дьявол! У него слишком долго не было секса, чтобы он смог долго сопротивляться этой дьяволице, если она предпримет решительные действия. А ведь его заводило не столько тело, сколько ее бешеный темперамент. Так и хотел заткнуть этот ротик чем-нибудь, как только она его открывала. Желательно своим членом. Черт возьми!

 Нет, Ноа, нельзя этого делать. Не хватало только, чтобы из-за своей похоти он разрушил то, что ему, наконец-то, удалось построить с Лиззи. Это того не стоит. Ему нужно просто немного подождать и он свое получит сполна. А пока, надо держаться подальше от Кьяры.

 И черт ее дернул приехать так рано? Он только пять минут, как зашел в детскую. Урвал немного свободного времени, пока Хэйс обедал. Тот нагрузил его так, что они сутками могли торчать в кабинете, решая бесконечные дела. А Ноа было любопытно. И любопытство это вызывал ребенок.

 Ему раньше не приходилось общаться с детьми, он и о том, чтобы завести их, особо не думал, но видя эту малышку на руках у Кьяры, начал испытывать странные чувства. Этот маленький человечек был нелепо очаровательным. Она не была особо красивой, с пухлыми, как яблочки, щеками и узкими глазками, как у азиаток, темноволосая и бледная. Не очень похожа на ангелоподобных детей из рекламы, но ему почему-то хотелось рассмотреть ее поближе. Каково это, держать ее на руках? Она, наверное, ничего не весит. Понимает ли она что-нибудь, когда с ней разговаривают? Не будет ли плакать, увидев незнакомца? Ответы на все эти вопросы он узнал, когда вошел в детскую и велел няне выйти. Не хотелось, чтобы она была свидетелем, если он облажается.