— Правда? — удивилась я. — Не может такого быть! Обязательно найдется кто–то излишне любопытный…

Мера пожала плечами.

— Люди не могут попасть в их мир! Несколько лет назад фоморы опять напали на Эйрианн, потому что они хотят править всеми странами, нашими и Нуадреанном, и отомстить Первородым за поражение…

Девочка заплакала. Слезы текли из глаз, впитываясь в грубую материю моего платья.

— Давай приляжем, — попросила я, кивнув на шкуру неизвестного, но внушающего уважение размером, зверя. Мера кивнула.

Она заснула, продолжая обнимать меня. Я убрала рыжие волосы с чистого лба девочки, переложила поближе нож, накинула на нас край одеяла и скользнула вслед за Мерой в мир сновидений.

Меня разбудил женский голос. Подскочив, запуталась в одеяле и потерялась в цепком кольце детских рук. Рука автоматически потянулась к ножу.

— Деточка, я уже вернулась! — мама Нисса сидела рядом на полу и улыбалась. — Как спалось?

— Спасибо, очень хорошо, — пробормотала я, чувствуя себя неловко в ее присутствии. Боже, как же хочется домой!

— О, Мера, ты тоже здесь!.. — удивилась пожилая женщина.

— Доброго вам дня, мама Нисса, — сонно ответила девочка, все еще обнимая меня. — Вы из города? Не видели там мою маму?..

— Мы встретили ее на рынке, она скоро придет! — ответила Нисса.

— А мы тут слегка… задремали, — призналась я, пытаясь пригладить растрепавшиеся волосы. Мера их расчесала, но за нашими разговорами косы так и не заплела.

— Тебе сейчас надо много спать, — сказала женщина, поднимаясь с колен. — Я вижу, вы с Мерой неплохо похозяйничали! Какие молодцы!

Похвала оказалась неожиданно приятной. Внезапно страшная мысль пришла в голову, заставив подпрыгнуть: я же забыла снять белье с изгороди! Может, здесь воруют все, что плохо лежит и хорошо сушится? Из–за меня мама Нисса может лишиться дорогих сердцу тряпок!..

— Сейчас вернусь! — воскликнула я, расцепила руки девочки и рванула к выходу, мечтая, чтобы ничего не пропало. Внезапно полог на входе в дом отодвинулся, и я влетела животом в большую плетеную корзину, прикрытую светлым домотканым полотенцем. Из–под него смущенно выглядывали куриные лапы и угадывались круглые бока то ли яблок, то ли апельсинов.

— Эй, — раздался возмущенный мужской голос. — Пропусти, чего стала! Тяжело же!

На меня снизу вверх смотрела мужская голова. Я растерянно заморгала. Вообще–то, по законам физиологии голова должна располагаться намного выше…

Мужчина со вздохом опустил ношу на пол, и я увидела карлика. У него была неестественно большая голова для слишком коренастого тела, короткие искривленные руки и ноги. Ростом он едва ли был выше Меры. Косо подстриженная темная челка густой копной спадала на широкий лоб. Черные глаза внимательно разглядывали меня. Наконец, он выдал вполне привлекательную улыбку, блеснув ровными белыми зубами на заросшем щетиной лице. Мужчина выглядел лет на тридцать, и если бы был развит гармонично, то я посчитала бы его вполне симпатичным.

— Простите, — пробормотала я, смутившись из–за того, что слишком долго его разглядывала. — Я… Давайте помогу!

Подхватила корзину, рывком подняла. Тяжелая! Потащила к столу. Ой, как неудобно вышло!

— Я бы сам донес, — весело произнес он мне в след. — А куда ты так спешила?

Точно, тряпки! Я взвыла и рванула к выходу.

— Эиринн, ты куда? — крикнула Нисса.

К моей радости, никто не покусился на тряпье. Я сгребла его в кучу и занесла в дом.

Все оказались при деле. Мера, болтая в воздухе ногами, сидела на лавке и ела хлеб с маслом. Темноволосый мужчина — ну не могу называть его карликом! — грыз сыр, задумчиво разглядывая меня. Мама Нисса ловко разделывала курицу.

— Я… вот, выстирала все, — положила кучу на земляной пол.

— Спасибо, доченька, — похвалила мама Нисса, подошла ко мне и поцеловала в щеку. Руки у нее были в птичьей крови… Я смутилась окончательно.

— Сыр будешь? — голос мужчины разрядил повисшее молчание. — Меня Бэк зовут (прим. Перевод с гаельск. "маленький")!

— Нет, спасибо, — ответила я, присаживаясь на скамью рядом с Мерой. На столе лежали несколько крупных грязных морковок. Наверное, следует почистить… раз они тут лежат! Сходила за ножом, которым собиралась отбиваться от негодяев, если такие решат покуситься на наш с Мерой сон.

— А ты у нас кто? — спросил Бэк.

— Марта…

— Эиринн! — в один голос поправили Нисса с девочкой. — У нее память в Улайде отшибло, — наябедничала Мера. — Она вообще ничего не помнит!

— Спасибо тебе, — прошипела я, и погрозила ей кулаком. Мера захихикала.

Нисса напевала песенку, вешая котел над разгоревшимся очагом. Я скоблила тупым ножом морковь под одобрительные взгляды хозяйки. Бэк уничтожал запасы еды из корзины, на дне которой скромно притаилась темная бутыль вина.

— Ну что, Марта—Эиринн, — произнес Бэк, наконец, прикончив кусок сыра и взявшись за яблоки. Крепкие зубы вгрызлись в мякоть, сок брызнул во все стороны. — Нисса говорила, что тебя ищут?

— Бэк! — укоризненно воскликнула женщина. — Мы же решили, что обсудим все после праздника!

— Нет уж, давай сейчас разберемся, а затем будем отмечать Имболк! Мера, красавица моя, а ну–ка дуй домой! Мать тебя, наверное, обыскалась уже!

— А можно я еще с вами посижу? — заныла девочка.

— Нет! — рявкнул Бэк, скорчив страшную мину. — Убегай сейчас же, а то я тебя съем!

Мера засмеялась, спрыгнула с лавки, помахала рукой.

— Вечером у реки увидимся!

Когда девочка убежала, Бек, подперев ладонью щеку и не забывая жевать яблоки, снова принялся меня рассматривать. Я тоже молчала, скребя последнюю морковь. Что бы еще почистить? Кажется, сейчас решается моя судьба…

— А ты знаешь, Марта—Эиринн, что воровство в Мунстере запрещено? Наш король Гургаст Худой, да продлят Боги его дни, величайшим указом запретил сие занятие на этих землях…

— Прискорбно, — согласилась я. — А что, прямо так сильно ищут?

Он кивнул. Мама Нисса, тяжело вздыхая, кидала куски курицы в котел. Я стала нарезать морковь маленькими кубиками, затем все мельче и мельче…

— Ищут северянку, не говорящую на всеобщем языке, рост, цвет глаз и волос — все сходится! Хотя, я даже и представить не мог, что ты такая красотка…

Я удивленно мигнула. Это что, комплимент?..

— Так зачем тебе нужен тот меч? — вздохнул он.

— Это кинжал был, — покаялась я. — Но какая уже разница! Мне придется бежать из города?

— Не пройдешь через стражу у ворот, — покачал головой Бэк.