Его искренность поразила Мэдлин.

– И это все?

Меррик пристально смотрел ей в глаза.

– Да, все, – сказал он, крепче сжав ее плечи. – Этого хватит, чтобы завоевать тебя?

Мэдлин застенчиво подняла на него глаза.

– Я не совсем уверена, мистер Маклахлан, – поддразнила она. – Наверное, вам нужно снова поцеловать меня, чтобы помочь мне принять решение.

Его глаза потеплели.

– Черт с ним, с поцелуем, – улыбнулся он. – Я хочу тебя в своей постели.

– Как я понимаю, это очередное ваше достоинство, – прошептала Мэдлин. – Или талант?

– Дерзкая девчонка! – пробормотал Меррик, прижимая ее к груди. – Пусти меня к себе под одеяло и сама узнаешь.

– Я… я не посмею.

Его взгляд стал решительным.

– Посмеешь. Сегодня вечером, – сказал он, – я буду под твоим окном.

– О Господи! – зажмурилась Мэдлин. – Отец вас убьет.

– Тогда я умру счастливым человеком, – торжественно объявил Меррик. – Мы можем просто поговорить, Мэдди, если это все, что ты хочешь.

Боже правый, Мэдлин хотела не только этого.

– Мы не станем разговаривать, – прошептала она. – Ведь у нас все серьезно, правда? Даже я это понимаю.

Меррик сильнее прижал ее к себе.

– Я брошу в окно камешек. Ты впустишь меня, милая?

Мэдлин проглотила ком в горле и почти против воли кивнула. Его рот снова припал к ее губам, бросая в дрожь и лишая равновесия…

– Так кто же она, Меррик? – спустя пару часов спросил Уинвуд. Закинув ноги на письменный стол Меррика, он вертел в руках стаканчик крепкого виски. – Или, вернее, была? Я никогда о ней не слышал.

Меррик, поднявшись из-за стола, подошел к буфету. Для родственников и близких друзей его опрометчивый юношеский брак не был тайной. Но, по молчаливому согласию, о нем никогда не говорили.

Сейчас Меррик не особенно хотел распространяться об этом. Но Уинвуд оказался в неловком положении, став свидетелем неожиданной встречи. Он не знал, кто такая Мэдлин. Уинвуд на несколько лет моложе Меррика. К тому времени, когда он стал вращаться в свете, сплетни постепенно утихли. Меррик не желал поднимать эту тему. Праздная болтовня – коварная штука. Она может непредсказуемым образом повлиять на бизнес.

– Ты уклоняешься от ответа, дружище? – Голос Уинвуда вернул его к действительности. – Можешь послать меня к дьяволу. Мои чувства от этого не пострадают.

Меррик выдернул пробку из бутылки.

– Мэдлин Ховард, – бесстрастно ответил он, наполняя свой стакан. – Она дочь графа Джессопа, точнее, была.

Уинвуд нахмурился, потом лицо его прояснилось.

– Дочь старого солдафона-консерватора? – спросил он. – Которого звали Меч Шеффилда?

– Да, потому что он всегда рубил сплеча, – ответил Меррик.

– Не могу похвастаться, что следил за политическими интригами, – признался Уинвуд, – но это имя известно даже мне. Насколько я слышал, Джессоп – отвратительный тип. Теперь уж он умер?

– Умер несколько лет назад во сне.

Хотя этот негодяй заслуживал худшей смерти! Сев в кресло, Меррик медленно потягивал виски. Очень медленно. Ни леди Мэдлин Ховард, ни ее напыщенный папаша не стоили бутылки доброго выдержанного виски, которую пришлось открыть. По совести говоря, она даже не стоила гнева и вожделения, которые сжигали ему нутро уже два часа. Но он покончил с этим, как отрывают голову змее, чтобы не укусила.

Сейчас Меррик не чувствовал ничего, кроме медленно растекающегося по жилам огня, зажженного виски, и нетерпеливого желания заняться чем-нибудь – следующей встречей, новым проектом, чем угодно, что могло отвлечь его от самого себя, увести в мир практичности и рациональности. Но он не мог выставить друга за дверь сейчас, когда они практически дошли до дела.

– Как я понимаю, о твоем браке с ней мало кто знает? – продолжал осторожно расспрашивать Уинвуд.

Меррик, глядя в пространство, кивнул.

– Мы сбежали, – ответил он, – под конец ее первого светского сезона. Аласдэр никогда не рассказывал тебе эту историю?

– Нет. А разве он должен был это делать?

Меррик горько усмехнулся:

– Это было так романтично. Я стащил у Аласдэра двуколку, и мы помчались в Гретна-Грин с тридцатью фунтами в кармане.

– Черт возьми! – Каблуки Уинвуда стукнули об пол. – Никогда не встречал никого, кому бы это удалось. Господи, да как ты это сделал?

От отчаяния. От страсти. Чувствуя, что дьявол дышит в спину.

– Обычным способом, – усмехнулся Меррик. – Записочки, переданные через лакея и служанку. Пара чемоданов. Лестница у окна. И конечно, побег в полночь. Какое же тайное бегство без этого романтического времени?

Уинвуд улыбнулся:

– И старик вас не поймал?

– Не сразу.

– И что тогда?

Меррик приподнял бровь. Хоть они и друзья, разговор зашел слишком далеко.

– Послушай, Куинтин, – проворчал он. – Старые сплетни в карман не положишь. Ты собираешься покупать дом?

Уинвуд странно посмотрел на него.

– Ну, если ты…

Резкий стук в дверь прервал его слова. Вошел Фиппс, дворецкий и по совместительству камердинер Меррика.

– Пришла мисс Бромли. Ей назначена встреча в четыре.

За спиной Фиппса стояла женщина. Она с головы до ног была одета в черный шелк. Черная, украшенная бусинками вуаль, скрывала глаза. На запястье висела маленькая сумочка, обширное декольте выставляло на показ пышную грудь. Мисс Бромли определенно пришла не затем, чтобы обсуждать покупку дома.

Подняв брови, Уинвуд бросил на Меррика оценивающий взгляд и поднялся на ноги.

– Я зайду завтра, – тихо сказал он. – Не буду мешать твоей… твоей встрече, старина.

Меррик небрежно повел плечом и допил виски.

– Задержись, если хочешь, – пробормотал он. – Я сегодня великодушен.

В глазах Уинвуда вспыхнула тревога.

– Я с этим завязал, дружище. – Он со стуком поставил стакан на стол. – Я лучше пойду. Поговорю с женой и зайду завтра, хорошо?

Фиппс уже исчез. Мисс Бромли насмешливо смотрела вслед Уинвуду, тонкие губы большого рта сложились в странную полуулыбку.

– Ваш друг недавно женился? – Голос у нее был низкий и хрипловатый.

Меррик не ответил.

– Вы от миссис Фарнем?

– Я Бесс, – сказала она, поднимая вуаль и открывая пару темных холодных глаз.

Отлично, подумал Меррик. Душевного тепла ему сейчас не надо. Он был очень рад, что избавился от Китти с ее простодушной, почти детской улыбкой.