Да, в этой истории наверняка был какой-то урок...

Но с другой стороны, все в жизни поучительно, не правда ли?

Миссис Фитцгерберт сидела на балконе, выходившем на улицу Стейн, и смотрела вниз. Брайтон... это место она любила больше всего на свете, ибо здесь познала истинное счастье. Теперь, когда принц совершенно перестроил «Павильон», Мария покинула маленький домик, находившийся по соседству. И чувствовала себя на новом месте превосходно. Здесь был ее семейный очаг, где она жила вместе с мужем и горячо любимой дочерью.

По странной иронии судьбы многие отказывались верить, что это ее муж, а дочь была приемной.

Майское солнце светило ярко, однако Марию слегка знобило — от мыслей о том, как непрочна ее жизнь. Пока все, правда, чудесно, но в считанные недели это может измениться.

Принц всегда любил приволокнуться за женщинами, и хотя при каждой встрече не уставал повторять, что Мария — его возлюбленная, его душа, его горячо любимая супруга, это не мешало ему то и дело заводить любовные интрижки. Потом он, разумеется, приходил к ней с повинной, но Мария по своей вспыльчивости не всегда могла удержаться от комментариев. Тогда они с принцем ссорились. Потом, правда, к обоюдному удовольствию, наступало примирение, но в минуты размолвок Марии хотелось удержать все счастливые мгновения, удержать навечно, а то вдруг в будущем все переменится?

И потом Минни... обожаемая Минни, радость и утешение Марии, ее любимое дитя, могла быть отнята родственниками, которые время от времени предпринимали такие попытки. Да, жизнь была полна тревожных неожиданностей.

Мисс Пайгот, верная подруга и компаньонка Марии, бывшая при ней, когда Мария, выйдя замуж за принца, начала вить семейное гнездышко, выглянула на балкон и засуетилась. Солнце, конечно, светит ярко, но ветер сильный. Может быть, Марии лучше накинуть на плечи шелковый платок?

— О, Пиг! Ты обращаешься со мной, как со старухой, — усмехнулась Мария. — Или, наоборот, как с неразумным ребенком.

— Люди, сидящие на сквозняке, ведут себя, словно неразумные дети, — ответила мисс Пайгот.

— Присядь-ка, поговори со мной немного. Где Минни?

— На уроке. У нее никак не получается набросок, поэтому она задержалась.

— Ах, моя дорогая малышка! Какая она хорошая! О, Пиг, как мне повезло, что у меня такая девочка.

— А ей повезло, что у нее есть ты.

— Порой мне бывает даже страшно от того, что я так счастлива.

— Чепуха, Мария! Что с тобой? Все будет хорошо.

— Меня волнует этот судебный процесс. Он все тянется и тянется.

— Судебные тяжбы всегда бывают долгими.

— Да, но что если они выиграют и заберут у меня Минни?

— Его Высочество позаботится о том, чтобы этого не произошло.

Мария улыбнулась.

— По-моему, ты считаешь его богом.

— Ну... он же принц Уэльский, благослови его Господь! Ладно, не расстраивайся. Хочешь, я принесу тебе чаю?

— Подожди, пока придет Минни.

— Тогда ждать осталось недолго. Или я совершенно не знаю характер нашей мисс Минни. Кстати, я не удивлюсь, если и Его Высочество будет тут с минуты на минуту. Могу поспорить, что он, как всегда, окажется на своем месте, — мисс Пайгот рассмеялась. — До чего же забавно! Вечно он появляется неизвестно откуда, никто не видит, как он входит в дом. Ладно, это наш маленький секрет.

— Принц обожает подобные трюки. В глубине души он — ребенок. И, наверно, всегда им будет.

— А что в этом плохого? Должна признаться, что я расстроилась, когда узнала, что вам придется покинуть маленький, уютный домик в саду и переселиться сюда. Но хотя этот дом находится дальше от «Павильона», он кажется ближе, потому что выдержан в том же стиле, что и «Павильон». И так и должно быть! Однако удивительно, что за все время строительства не возникло никаких пересудов.

— Недавно принц посадил Минни в экипаж и отвез в «Павильон». Она была в восторге.

— Как он любит девочку!

— А она его.

— Ну, что тут поделаешь?

— О, Пиг, какая же ты глупышка! — Мария взглянула на мисс Пайгот с любовью. И добавила: — Я тоже.

Но к чему было тревожиться чудесным майским утром, когда все складывалось прекрасно, когда улица пестрела модными нарядами прогуливающихся дам и джентльменов, и каждую минуту кто-нибудь поднимал голову и кланялся величественной женщине, сидевшей на балконе. Некоторые называли Марию Фитцгерберт «миссис Принц», переняв это прозвище у старого Курильщика, который каждое утро окунал принца в море; для других же она была Королевой Брайтона и истинной принцессой Уэльской. Хотя, конечно, принц, думая о благе государства, женился на другой, и скандально известная принцесса Уэльская жила отдельно от него в Монтэгю-хаусе... ну и, кроме того, на свет появилась юная принцесса Шарлотта. Все это доказывало, что миссис Фитцгерберт не может быть законной супругой принца, ибо в противном случае как бы он женился на чужеземной принцессе и произвел на свет ребенка, которому суждено унаследовать трон?

Ах, все это было так запутано, что Мария охотно последовала совету мисс Пайгот и постаралась позабыть про неприятности.

А тут еще и Минни появилась... очаровательная, изящная крошка вышла на балкон, ускользнув из классной комнаты ради того, чтобы провести часок с мамой — Минни называла Марию «мамой», и никто, никто не мог этому помешать!

— Минни, радость моя! Пигги сейчас принесет сюда чаю.

— Это прекрасно, мамочка. Какой сегодня славный денек! Но, может, вам стоит накинуть шаль?

— Пигги меня уже за это поругала. Так вы из меня вдвоем старуху сделаете!

Минни сбегала в дом и, вернувшись с серой шелковой шалью, накинула ее на плечи Марии.

— Милое дитя, что бы я без тебя делала? В глазах Минни сверкнул страх.

— Но ведь вы не останетесь без меня!

— Мы сделаем все, что в наших силах.

— Никто не посмеет пойти против воли Принни!

— Дорогая, это решит суд. Твоя тетя может заявить, что она твоя родственница, а я — нет.

— Но моя мама отдала меня вам!

— Не расстраивайся, дорогая. Мы подождем решения суда и сделаем, как нам велят.

— Если меня заберут от вас, я не буду их слушаться.

— Но мы все равно сможем с тобой встречаться.

— Нет, мой дом здесь. Я не представляю себе жизни в другом месте. И вы — моя дорогая мамочка. Другой я не знала и никогда не признаю.

— Милая Минни, ты мое утешение.

Минни встревожилась. О Боже, неужели Принни опять себя плохо вел? Она была много наслышана о дурных поступках Принни. Когда Минни сидела у него на коленях и они вместе смеялись, он был таким веселым и счастливым. Принни всегда смотрел на Марию с нежностью, а стоило ему заговорить о том, как они счастливы втроем, на глаза его наворачивались слезы. И все же о Принни ходили нехорошие слухи, и Минни знала, что порой мама из-за него страдает. Когда же Минни играла с Шарлоттой, сия чрезвычайно осведомленная юная особа — а она все вокруг подмечала и не уставала твердить Минни, что той, к несчастью, Бог не дал такого таланта — частенько поверяла ей разные тайны. В результате становилось понятно, что все совсем не так прекрасно, как кажется с виду. Существовали подводные течения, о которых Минни не имела понятия. Вот поэтому-то мама нередко грустила, а Пигги сердито стискивала зубы.