Позади послышался шум, и Фицроджер тут же исчез, услышав голоса.

Имоджин попыталась повернуться и увидела, что один из воинов привел крестьянина, который упал на колени перед лордом Кливом. Имоджин хотела быть там и проклинала ноги, которые удерживали ее на одном месте.

Фицроджер, видимо, почувствовал ее беспокойство. Он вернулся к Имоджин, подхватил ее на руки и подошел к крестьянину. Тот поднялся на ноги, весь трясясь от страха.

— Кто это? — спросил Фицроджер у него.

— Это — леди Имоджин. Дочь лорда Бернарда. Сокровище Каррисфорда. Миледи, как же я рад, что вы живы. Такие времена…

— Хватит причитать — приказал Фицроджер, и крестьянин замолчал. — Леди снова станет править Каррисфордом, и порядок будет восстановлен. Вам нечего бояться, но лучше туда не ходить, пока все не выяснится.

Крестьянина увели. Он пятился и кланялся. Имоджин показалось, что он выказывал больше почтения Фицроджеру, чем ей.

Фицроджер отнес Имоджин на одеяло и усадил ее там. Он снова очень внимательно посмотрел на девушку.

— Итак, леди Имоджин, расскажите мне всю правду. Когда придет время рожать? Имоджин с трудом проглотила слюну.

— В конце сентября. — Говоря так, она решила, что лишний месяц ей не помешает.

— Та-а-ак, — высоко поднял брови Фицроджер. — У вас, наверно, было слишком веселое Рождество?

Имоджин не смогла придумать такой же ехидный ответ. Лорд отошел от нее, возвратился на свое место и снова стал наблюдать за замком.

Имоджин не отводила от него глаз и пыталась придумать какую-нибудь более или менее правдоподобную историю по поводу своей мнимой беременности. Просто невозможно представить, чтобы отец не замечал ее состояния и не смог организовать для нее брак… Ее обман не может продолжаться слишком долго, и ей следует расстаться с Фицроджером до того, как он узнает всю правду.

Она еще раз посмотрела на него и подумала, какова будет его реакция, когда все выяснится. При мысли об этом у нее по спине побежали мурашки. Внезапно она заметила, что Фицроджер весь напрягся.

— Что там такое? — спросила Имоджин.

— Ничего.

— Что происходит? — прошептала Имоджин.

Фицроджер не обращал на нее никакого внимания, и она принялась наблюдать за замком так же внимательно, как и ее заступник. Наконец она все же что-то заметила. Был какой-то намек на движение. Кто-то, понадеявшись на надвигавшиеся сумерки, попытался выглянуть из-за стены. Им мог быть трусливый слуга или прятавшийся там лучник.

— Если Ворбрик и его бандиты действительно покинули замок, — стала вслух рассуждать Имоджин, — и если в замке еще остались слуги, зачем им прятаться?

— Совершенно верно, Имоджин из Каррисфорда, пришло время раскрыть мне все секреты.

Он махнул рукой, и к ним подошли сэр Ренальд и еще двое воинов.

— Ну? — настойчиво потребовал Фицроджер.

— Это фамильная тайна, — твердо ответила леди Имоджин и попыталась прямо посмотреть ему в глаза, хотя для этого потребовалось большое усилие.

— Будем считать, что я теперь член вашей семьи, — холодно улыбнулся Ублюдок.

— Это просто невозможно.

— Мадемуазель, вы говорили, что жаждете, чтобы Ворбрик был изгнан из замка.

— Так.

— Тогда докажите это.

Имоджин было неприятно смотреть в его холодные зеленые глаза. Подобно ледяному зимнему ветру его пристальный взгляд заморозил ее волю и лишил дара речи.

— Тай, — улыбаясь, заметил Ренальд, — прекрати так пристально рассматривать леди. Ты ее пугаешь, и она может окончательно лишиться рассудка.

— Ты считаешь, что у нее слишком мало мозгов в голове? — сухо спросил Фицроджер Рональда. — Это, пожалуй, многое объясняет.

— У меня достаточно мозгов, — взорвалась Имоджин. — Хотя если бы я ими вовремя пошевелила, то ни за что на свете не обратилась бы к вам за помощью!

— А к кому бы вы отправились? — нарочито слащавым голосом поинтересовался Ублюдок.

Он улыбнулся ей, и девушке показалось, что у него был не только жуткий взгляд, но еще и противнейшая улыбка. Она была уверена, что он так же улыбался своим врагам, прежде чем пронзить их мечом.

— К королю, — выпалила Имоджин. От ее слов у Фицроджера даже приподнялись брови.

— Если вы считали, что сможете самостоятельно добраться до короля, почему вы пробирались на запад, а не на восток?

Имоджин нахмурилась, ей в голову пришла неожиданная мысль.

— Так что же, если Ворбрик все еще здесь в замке, мне бы следовало рисковать и пробираться к королю через его земли?

Всех поразил ее ответ, и они молча уставились на нее.

— Рональд, мне кажется, что ты был слишком снисходителен, назвав леди полоумной, — заметил Фицроджер.

Имоджин пришлось признать, что в данном случае он был прав.

— Да, но в ее затуманенной голове хранятся сведения о потайных ходах. Вопрос только в том, как их оттуда извлечь.

— Но к каждому человеку можно подобрать ключ, — с надеждой в голосе произнес сэр Ренальд.

— Нужно немного помучить ее израненные ноги, — предложил один крепкий блондин, и Имоджин в ужасе отпрянула назад.

И снова сэр Ренальд выступил в роли миротворца.

— Раскинь мозгами, Вилли. Мы спасаем милую мадемуазель от жуткого чудовища. Нам не следует быть с ней слишком жестокими.

Теперь, хотя Ублюдок Фицроджер и пришел к ней на помощь, ей казалось, что не стоит ему слишком доверять, и не хотелось, чтобы он знал все секреты замка.

Имоджин проглотила ком в горле и облизала сухие губы.

— Мне кажется, что в замке осталось не так много воинов Ворбрика. Если бы их было больше, мы могли бы их заметить. Я думаю, что не так трудно будет захватить замок штурмом.

— Вы правы, — радостно согласился с ней Фицроджер. — Не желаете ли возглавить отряд, направляющийся к воротам?

Имоджин удивленно уставилась на него.

— Но я ведь женщина.

— Кто бы ни пошел на приступ — обязательно будет убит, — так же мило продолжал рассуждать Фицроджер. — Мы можем предоставить вам подобную честь. Замок ведь принадлежит вам!

Он обладал удивительной способностью извращать любую высказанную ею мысль. Она уже плохо соображала и вдруг услышала свой собственный голос:

— Но ведь все дело во мне. Если я погибну, Каррисфорд отойдет королю…

— Как вы правы! — вздохнул Фицроджер. — Все просто ужасно. В таком случае, леди Имоджин, может, вам назначить своего заместителя? Кого бы вы желали видеть убитым вместо себя? Меня? Рональда? Или этого противного Вилли, который предложил искалечить вам ноги?