Архимаг вместе с племянником вышел во двор замка. После недолгого молчания он тронул юношу за плечо:

– Я понимаю, что все это свалилось на тебя слишком неожиданно, и знаю, что ты оставил в Тезире. Мне очень жаль, что приходится поручать тебе это задание.

Несколько секунд протекли в полном молчании. Несмотря на то, что сочувствие дяди тронуло его сердце, Данила не мог выбросить из головы мысли о неприязненном отношении архимага к Эрилин. Свою острую боль он постарался прикрыть дерзостью.

– Как и всегда, твое доверие поддерживает и вдохновляет меня, – насмешливо ответил он.

– Я совсем не это имел в виду, и тебе это прекрасно известно! – воскликнул Хелбен. – Ты сможешь справиться с этой задачей. Там, где не хватит навыков барда, тебе поможет знание магии. – Он вытащил из кармана плаща тоненький блокнот. – Возьми эту книжку. Я выписал заклинания, которые могут тебе пригодиться, если дракон окажется несговорчивым.

Данила с благодарностью принял книгу и спрятал ее в волшебную сумку на поясе. Томик исчез, ничуть не изменив форму сумки. Дав обещание вернуться до восхода солнца, Данила проскользнул через одну из невидимых дверей в наружной стене замка и растворился в темноте.

* * *

Как и большая часть Глубоководья, густонаселенный район города, прозванный Дворцовым, бодрствовал не только днем, но и большую часть ночи. Улица Мечей была наводнена состоятельными горожанами, отправляющимися на частные вечеринки или разбредающимися по тавернам, концертным площадкам и магазинам, которыми город славился на весь Фаэрун.

Всем было известно, что в Глубоководье можно отыскать любой товар. А поскольку это почти не было преувеличением, хождение по магазинам стало своеобразным развлечением. Праздничное настроение поддерживали выступающие на улицах и площадях музыканты. Ярко освещенные витрины и окна таверн сулили комфорт и завлекали разнообразными приманками. Разносчики сновали в толпе, ловко жонглируя подносами, полными сладостей и небольших бокалов вина. Привлекательные продавщицы, одетые в образцы предлагаемой одежды и украшения, приглашали покупателей, обещая большие скидки. Они без труда могли убедить клиентов, что красоту можно купить всего за несколько золотых монет.

В одном из таких магазинов под вывеской «Элегантное платье от Ребелейки» перед зеркалом стояла высокая светловолосая женщина, с выражением покорности на лице рассматривавшая свое отражение. Как леди Арунсун Лаэраль сталкивалась со множеством обязанностей. А по мере приближения праздника летнего солнцестояния заботы обступали ее со всех сторон, словно головы гидры.

– Это превосходно подойдет для маскарада у леди Рейвентри, – убеждала ее хозяйка магазина, стоя на цыпочках и прикладывая к головному убору Лаэраль украшение из крошечных коралловых бусинок. – Шляпа подлинная, она принадлежала одной муншаезской принцессе, умершей двести лет назад.

– Я даже могу сказать отчего, – насмешливо заметила Лаэраль. – Если бы принцесса могла позволить себе приличную кольчугу, она бы жила до сих пор.

– Конечно, конечно, – закивала Ребелейка, снимая с головы клиентки убор.

Хозяйкой магазина была худощавая женщина средних лет, безошибочный флюгер на ветрах моды и ходячий календарь всех мало-мальски значительных событий в городе. Она ничего не знала о годах юности Лаэраль, прошедших в борьбе, приключениях и интригах. Все, что она поняла из замечаний своей посетительницы, это ее недовольство головным убором, и этого было достаточно. Ребелейка достала из шкафа грандиозное сооружение из светло-голубого бархата и серебряных кружев.

– Вот это вам понравится, госпожа. Нагните немного голову, пожалуйста.

Лаэраль сделала то, что от нее требовалось. Затем бросила взгляд в зеркало и разразилась хохотом.

– Кажется, тебе очень не везет с головными уборами, – раздался рядом сладко-язвительный голосок.

Лаэраль обернулась и увидела миловидное, но при этом ехидно ухмыляющееся личико Люции Тион. Леди Тион, отпрыск королевской семьи, была значительной фигурой в высшем обществе Глубоководья. Она считалась прекрасной хозяйкой званых вечеров и признанной красавицей, кроме того, ей приписывались острый ум и проницательность. Люция никогда не тратила свое обаяние на леди Лаэраль. к немалому, хотя и тайному удовольствию волшебницы.

Искорки смеха в глазах Лаэраль привели Люцию в ярость. Она всегда презирала волшебницу за тайну, скрывающую ее происхождение и молодые годы. Больше того, Люция завидовала положению леди Арунсун, к которому сама когда-то безуспешно стремилась. Миниатюрная аристократка ощущала себя подавленной рядом с высокой, почти шести футов, Лаэраль, затмевающей ее к тому же своей неземной красотой.

– По крайней мере, эта шляпа не заколдована, – продолжала леди Тион, поскольку Лаэраль была настолько глупа, что не поняла хорошо замаскированного намека. – Мне кажется, ты не хотела бы снова пережить все те неприятности.

Аристократка наконец-то добилась, чего хотела, – Лаэраль стремительно повернула к ней свое напряженное лицо.

– Уличный музыкант только что пел о тебе. Иди, послушай сама. Возможно, тебе это понравится.

Не дожидаясь ответа, она выскользнула из магазина и присоединилась к небольшой группе, окружившей уличного певца. Это был жизнерадостный мужчина среднего возраста, и хотя его голос звучал приятно и мелодично, слушатели напряженно переминались с ноги на ногу, внимая его балладе. Люция добралась до Каладорна и нежно сжала его руку.

– Он опять поет эту ужасную балладу?

– Да, – прошептал Каладорн, не разжимая губ. – Я считал, что все барды в городе официально предупреждены о нежелательности подобных выступлений.

Люция искоса взглянула на своего молодого возлюбленного. Он, безусловно, забавен и хорош собой, но рядом с ней никогда не проявлял интереса к политике. Более того, предостережение, о котором говорил ее спутник, было издано Лордами Глубоководья только сегодня утром. Люции это было хорошо известно, поскольку узнавать все обо всем было ее основным занятием, но как мог узнать об этом Каладорн? Она отвела его подальше от толпы и поинтересовалась:

– Ты уверен, что в этой балладе нет правдивых фактов?

– Боюсь, что есть. Когда-то леди Лаэраль путешествовала вместе с группой искателей приключений, известной под названием «Девятка». Она обнаружила могущественный артефакт, некий предмет в виде короны, и он обратил ее в опасную сумасшедшую.

– Этот факт не был известен широкой публике, как мне кажется, – осторожно заметила Люция, стараясь скрыть одновременно и любопытство, и радость.

– До сих пор, – согласился Каладорн. – О таких вещах не стоит петь на каждом углу в угоду любопытной публике. Болезнь Лаэраль и заступничество Хелбена Арунсуна касаются только лордов и могущественных чародеев.

Люция задумчиво прищурила глаза. Странно было слышать такие заявления от Каладорна, который, еще в юном возрасте, порвал со своей могущественной семьей ради опасных приключений.