— Ну вот, как видите, мы уже на месте, и теперь, взглянув на это здание, вы и сами поймете, почему мое деловое предложение имеет непосредственное отношение к украшению его фасада, — словно прочитав ее мысли, сказал Ласло.

Некоторое время Кэй недоуменно смотрела на подсвеченный фасад и никак не могла взять в толк, о каком украшении настойчиво твердит ее спутник. И только случайно брошенный взгляд на один из балконов, который буквально утопал в оранжево-золотых виноградных листьях, подсказал ей, что именно имел в виду Ласло и что именно изменилось во внешнем облике музея за то время, которое она потратила на любовные перипетии: весь главный фасад снизу доверху был скрыт такими же листьями. Они укрывали его словно воздушное, невесомое одеяло, оставляя открытыми только светившиеся в темноте таким же золотистым светом окна, поэтому Кэй не сразу разглядела это украшение.

— Удивлены? — коротко поинтересовался Ласло, заметив ее растерянность.

Кэй кивнула.

— Надеюсь, приятно? — с улыбкой продолжил Ласло. — Потому что когда я увидел эту красоту, это тихо шелестящее от дуновения ветерка золотое море, то просто пришел в восторг. Вернее это был даже не восторг, а самое настоящее упоение… Сначала я подумал, что все эти листья ненастоящие, а так, пластмассовая бутафория, но потом выяснилось, что это недавно выведенный одним из цветоводов-любителей сорт декоративного винограда. Оказывается, этот парень… сейчас не вспомню его имени, но он наш с вами соотечественник, это факт… так вот, этот парень получил за свое открытие множество наград на всевозможных выставках и фестивалях. Просто невероятно… Такое событие в мире цветоводства, а я узнал о нем одним из последних! А ведь я тоже занимаюсь выведением необычного винограда. Точнее необычного цвета…

Кэй, во время его пространных объяснений старавшаяся выбрать наиболее выигрышный ракурс для панорамного фотоснимка, отвела в сторону руку с фотокамерой и смерила Ласло недоверчиво-удивленным взглядом.

— Вы занимаетесь выведением винограда? — вскинув брови, спросила она. — Давно?

Ласло вдруг угрюмо потупился и, пожав плечами, нехотя ответил:

— Я не считал. Знаю только, что с тех пор, как развелся с женой.

Кэй стало неловко, она тоже опустила взгляд, не решаясь продолжить зашедшую в тупик беседу.

Но ее продолжил сам Ласло:

— Я стал заниматься всем этим: и виноградом, и продажей цветов только потому, что моя бывшая жена тоже владелица такой вот фирмы. Успешная владелица, под руководством которой в Будапеште работают десятки флористов и специалистов ландшафтного дизайна. Когда Стелла изменила мне с одним из своих сотрудников, я хотел доказать ей, что тоже на многое способен… что тоже могу многого добиться. Может быть, гораздо большего, чем она… Именно поэтому я и решил заняться выведением декоративного винограда, листья которого напоминали бы цветом листья осеннего канадского клена. Именно поэтому я решил принять участие в конкурсе на оформление парковых лужаек. Вернее решил, что на него поедете вы… Потому что уверен: ваш талант принесет мне победу, — завершил он, наконец-то подняв взгляд на Кэй, видимо ожидая найти у нее поддержку.

Но Кэй, на которую такое откровение произвело не самое положительное впечатление, ошеломленно отступила на несколько шагов, одновременно чувствуя, как точно так же отступают от нее недавнее смущение и нерешительность.

— Так вот, оказывается, для чего вам понадобился этот конкурс, — тоном, вовсе не предвещавшим мирного завершения беседы, произнесла она. — Вы просто-напросто решили сделать меня пешкой в своей игре. Можно сказать, орудием мести… мести вашей неверной жене… Может, вы заодно решили представить ей меня в качестве любовницы? Чтобы доказать, что и в личной жизни вы без нее не пропадете? Ведь наверняка она тоже будет присутствовать на этом пресловутом конкурсе… Иначе бы вы не стали так настойчиво уговаривать меня стать его участницей… Ну, что же вы молчите? Скажите же в ответ хоть что-нибудь… Или отрицать очевидное не имеет смысла?

— Ну что вы, Кэйталин… Бог с вами… У меня и в мыслях не было мстить с вашей помощью кому бы то ни было… Тем более моей бывшей жене… — запинаясь, пролепетал Ласло. — Я даже не знаю, будет ли она или кто-то из ее сотрудников на этом конкурсе.

— Все, довольно. Я не намерена тратить вечер на выслушивание ваших лживых оправданий, — решительно оборвала его Кэй. — Приберегите их для какой-нибудь несмышленой простушки, которая придет на мое место. А я ухожу. Причем не только с вашей хитроумной экскурсии, но и из вашего магазина. Расчет перечислите на мой банковский счет, номер пришлю вам эсэмэской.

— Подождите, о каком расчете вы говорите? — оторопел Ласло. — Неужели мы с вами расстанемся вот так, как враги?

— А вы хотели бы, чтобы после вашего признания мы расстались друзьями? — насмешливо бросила Кэй, лихорадочно пытаясь засунуть фотокамеру в сумку. — Может, вы еще и до дома меня проводите? — язвительно прищурившись, продолжила она. — И песенку какую-нибудь споете… Например, о любви, которую можно сравнить с букетом цветочков… Или с виноградными листьями, напоминающими листья осеннего канадского клена. Ну уж нет, не выйдет! Оставьте эту соблазнительную лапшу для ушей какой-нибудь законченной дурочки… Если, конечно, сможете такую отыскать в нашем небогатом на них городе. Потому что до недавнего времени я была последний из них.

Впихнув наконец фотокамеру в сумку и даже не удосужившись застегнуть ее, Кэй почти бегом бросилась вниз по улице.

Ну почему мне все время попадаются лицемеры, предатели и обманщики?! — негодовала она, все ускоряя шаг. Сначала Тибор со своим непревзойденным лицемерием и нескончаемыми обещаниями семейного счастья, потом Фабьен с сентиментальными песенками и нарисованными букетами, а теперь еще и этот цветовод-изобретатель с виноградными листьями! Между ними словно существует какой-то заговор… они словно задались целью методично, по очереди, один за другим портить мне жизнь… Портить до тех пор, пока я окончательно перестану верить любому встретившемуся мне человеку. Перестану верить всему услышанному, всему увиденному и всему существующему. Перестану верить даже в само существование… В первую очередь в существование любви… А во вторую — в существование способных любить мужчин. И как раз второе им удалось быстрее всего… Всего несколько встреч с лживыми представителями мужского пола, и уже просто нет желания верить всем остальным.

Кэй даже не заметила, как, пробежав почти через весь город, очутилась возле своего дома. Взлетев по лестнице, она принялась судорожно копаться в сумочке в поисках ключей от квартиры. Но они не торопились находиться.

— Что за чертовщина?! Куда они подевались? — раздраженно бормотала она, нетерпеливо притоптывая ногой.

— Они у меня, — вдруг послышался с лестницы тихий голос Ласло.

Кэй разгневанно обернулась.

— Я нашел их на тротуаре и хотел сразу же вернуть вам, но вы так быстро бежали, что я просто не смог вас догнать, — оправдывающимся тоном объяснил он.