— Тогда муж кормит, верно?

— Верно, — говорю, — кого муж, кого любовник.

— Это что же, — изумилась женщина, — и любовники у вас тоже есть?

— А как же, — говорю, — любовников у нас просто пруд пруди.

— Да погодите вы с любовниками, — зашикали на женщину, — вы лучше скажите, соцстрах у вас есть?

— Есть.

— А бюллетень оплаченный?

— Оплаченный.

— И образование бесплатное?

— Бесплатное.

— Ты гляди, все как у нас.

— А у нас, — сказал полный мужчина, — пиво чешское любят.

— Правильно, чешское пиво самое вкусное.

— Зато водка у нас самая лучшая.

— Это верно, — подтвердил я. Вдруг один из них негромко сказал:

— Не купите водку, а то у меня бутылка осталась, уезжать уже, а все никак не продадим.

— Да что вы, — говорю, — у меня самого две, тоже сюда привез.

— Оттуда привез?

— Из Москвы, откуда же еще?

— Так вы что, наш, что ли?

— А чей же еще-то?

— Так что же вы нам голову морочите? — закричали они.

— Тоже мне турист, — припечатала на прощание женщина, — шапку напялил и выпендривается. Бюллетень у них оплаченный. Тьфу, бессовестный!

И они побежали за экскурсоводом.

Красавец

Я часто думаю: почему меня женщины так любят? Ну, правда, красивый я. Этого у меня не отнимешь. Глаза — как бездонная пропасть. Профиль — как у древнеримских греков. Стан — как у горного козла. Иной раз на улице гляну на какую-нибудь и вижу: мороз у нее по коже. Иная с мужем даже идет. И не дай бог ей метра на три от него отдалиться. Все — моя! Два метра еще ничего. Еще успеет он ее за рукав схватить. А если на три, то уже все — с концами, как в воду. Пропала. Бежит ко мне. Вещи бросит и бежит. А если пальцем поманю, трактором не удержишь. Некоторые, как посмотрят на меня на улице, на другую сторону перебегают. Страшно становится.

Что делать, просто не знаю. Одеваться пробовал похуже. Галстук неброский, из японского кимоно. Очки на пол-лица, одни уши торчат. И все равно все женщины без ума. Чуть-чуть со мной повстречаются — на всю жизнь зарубка.

С одной два раза в жизни виделись. Замуж она тут же вышла за инженера. И я ее по-человечески понимаю. Спокойнее так. Хозяйство, дети. А со мной всю жизнь терзайся, как бы не отбил кто. И что характерно, я же знаю: с ним живет, обо мне думает. Позвонил ей через год.

— Помнишь. — говорю. — меня?

— Никогда, — отвечает. — не забуду.

И я ее понимаю. Фотографию ей свою послал. Гак и вижу: вечером в ванную зайдет, из ридикюля вынет, поплачет надо мной, поубивается и опять к постылому.

А на работе что творится!

У меня начальник — женщина. Влюблена по уши. Как на меня глянет — все у нее из рук валится.

На днях вызвала к себе, говорит:

— Не доводите до греха. Уйдите лучше. Зарплату повысим, только уйдите.

И тут, конечно, дело не только в красоте. Разговор поддержать могу. Про любую киноактрису сутками рассказываю. Они ведь сами не знают, что у них в жизни творится.

Или такой случай был. Познакомился с одной. Тридцать пять лет. Штангистка. Нецелованная. Пару слов сказал — чувствую, пропала. Сжалился. Дай, думаю, поцелую. Такие страсти в ней проснулись? Задрожала вся. А как же не дрожать, пода-рок-то какой на голову свалился! Схватила меня в объятия. Дальше не помню ничего. Помню, раму выбил и лечу.

Нет, мне что-нибудь попроще. Поспокойнее. В больницу даже не пришла. С такой физподготовкой до пенсии замуж не выйдет. Вот ведь до чего моя красота людей доводит. Ну, просто не знаю, что с собой делать, изуродовать себя, что ли? Чтобы уж никому не достался. Так ведь не поможет. Истинную красоту не задрапируешь. Интеллект все равно не спрячешь. Его за версту видать.

Я люблю тебя, Лена

Вот говорят, что сейчас любви настоящей нет. Что, дескать, раньше из-за любви чего только не делали, а теперь все лишь бы как. В связи с этим я вам расскажу одну грустную историю.

Значит, один молодой человек — имени называть не буду, чтобы вы ни о чем не догадались, — влюбился в одну девушку. Красивенькая такая девушка. Ну и он парень тоже ничего. И так он в нее влюбился, что сил никаких нет. А она вроде на него ноль внимания, фунт презрения. Он уж и цветы носил, и письма посылал. И чего только не делал! И с работы встретит, и на работу проводит. До того дошел, что прямо на асфальте у ее дома написал: «Я люблю тебя, Лена». Чтобы она каждый день эту надпись видела.

Вода камень точит, и он потихоньку своего добился. Стала она на него внимание обращать. И начали они встречаться. Повстречались так некоторое время. Ну, что между ними было, этого я рассказывать не буду. Не наше это дело — о том рассуждать. Меня это не касается и вас тоже, но только дело уже к женитьбе шло.

И вот так получилось, что из-за чего-то они поссорились. То ли настроение у нее плохое было, то ли у него что случилось, но только слово за слово, и поругались.

Знаете, как бывает? Просто кто-нибудь скажет: «Глупый ты» — и ничего. А как от любимого человека такое услышишь — нет сил терпеть. Ну, в общем, он ей говорит: «Раз так, я тебе докажу, какой я» — и ушел. И вот началась у них не жизнь, а мука. Каждый боится гордость свою уронить, и каждый молчит. Ей бы подойти к нему, сказать: хватит тебе, дескать, и все, или ему то же самое. А они нет. Вот он около ее дома походит, походит, а зайти не может. Он утром на работу идет, а там на асфальте надпись: люблю тебя, дескать, и все. Был, значит, да весь вышел.

И она так же. Допустим, день рождения у него случился. Она ему открытку в ящик — и ходу.

Время идет, а он ей все доказывает. И вот ведь человек какой: на одни тройки учился, а тут взял и институт с отличием окончил. Ему бы подойти, показать диплом да и помириться. А он нет — гордый. Другой бы на его месте уж с пятой познакомился, ту бы из головы выкинул. А он и этого не может.

А тут еще так случилось. В метро